Музей д'Орсе Париж - Н. Гомберг Страница 2

В превращении вокзала в художественный музей были учтены архитектурные особенности творения Виктора Лалу. Оформление интерьеров велось под руководством Гае Ауленти.

Музей торжественно открыл президент Франсуа Миттеран 1 декабря 1986. Перед зрителями были представлены не только произведения живописи, графики, скульптуры и декоративного искусства, но и фотографии, до этого времени не выставлявшиеся ни в одном французском музее, а также архитектурные проекты, отразившие развитие парижской архитектуры второй половины XIX столетия.

Осенью 2011 музей д'Орсе вновь открылся после очередной реконструкции. Она обошлась в сумму более 20 миллионов евро, причем государство выделило лишь треть. Собственно, с самого начала было ясно, что денег явно недостаточно.

И тогда директор музея Ги Кожеваль предложил остроумную идею: пусть деньги для д'Орсе заработают те, кто в нем выставляется. Из 200 шедевров были сформированы две передвижные выставки, посвященные импрессионизму и постимпрессионизму, которые отправились в путешествие по странам и континентам и собрали почти 13 миллионов евро, после чего благополучно вернулись в свои родные стены — обновленное здание бывшего вокзала д'Орсе.

Интерьер музея

Жан Огюст Доминик Энгр, Александр Десгоф. Венера на Пафосе. Около 1852

Александр Кабанель (1823–1889) Рождение Венеры 1863. Холст, масло. 130x225

Александр Кабанель, яркий и чрезвычайно популярный в свое время представитель академической живописи, являлся любимым художником Наполеона III. Полотно «Рождение Венеры» впервые было представлено на обозрение публики на парижском Салоне 1863.

Прекрасная Венера (в греческой мифологии — Афродита), согласно легенде, была рождена из морской пены. Она предстает очарованному зрителю раскинувшейся на волнах, мягко качающих ее тело, нежащееся в ласковых лучах солнца. При бесподобной роскоши форм оно кажется невесомым, ведь богиня покоится на морской воде, нисколько не погружаясь в нее, а словно скользя по поверхности. Ее можно принять за мираж, возникший перед изумленным взором морехода. Томная, чувственная поза, влекущий взгляд, мраморная белизна нежнейшей кожи — такова богиня любви в представлении людей середины XIX столетия. Любовь и красота, которые олицетворяет собой эта в прямом и переносном смысле божественная женщина, окрашены сексуальной страстностью.

Мифологическая канва стала допустимым моралью времени поводом для изображения влекущего обнаженного тела. Художник хорошо знал интересы публики. Манящая женщина, виртуозно написанная почти во всю ширину двухметрового холста, никого не могла оставить равнодушным. «Рождение Венеры» имело огромный успех и стало украшением выставки, картину тут же приобрел император, а «божественная» природа героини так и осталась оправданием любованию этой бесстыдной красотой.

Александр Кабанель (1823–1889) Смерть Франчески да Римини и Паоло Малатеста 1870. Холст, масло. 184x255

В данном полотне художник обратился к великой поэме Данте Алигьери «Божественная комедия». Александр Кабанель выбрал достаточно популярный сюжет из V песни «Ада» о смерти двух несчастных любовников, заколотых ревнивым мужем Франчески, которому Паоло приходился родным братом. «Любовь сжигает нежные сердца», — говорил Данте. Иногда она дается слишком высокой ценой. Трагедия произошла во время первого робкого поцелуя, который Паоло сорвал с губ красавицы, когда они вместе читали рыцарский роман.

Многие художники давали свое истолкование этого сюжета. Кабанель обратился к его развязке, когда поцелуй замер на устах, глаза навсегда закрылись, а из бессильно повисших рук героини выпал роман о любви рыцаря Ланселота и королевы Джиневьеры, так и не дочитанный ими. Бледные лица хорошо освещены, они привлекают внимание зрителя к безвременно погибшей красоте и молодости. Фигура ревнивца, заколовшего брата и жену, наполовину скрыта тяжелой драпировкой, лицо живописец оставляет в полутени, тем самым давая почувствовать черноту мыслей героя. Он, уродливый от рождения, нелюбимый женой, пристально смотрит на своих жертв, навечно оставшихся прекрасными и соединившими души для скитаний в аду. Его напряженный взгляд, следивший за зарождавшейся любовью, словно не оставляет их и после смерти.

Эжен Делакруа (1798–1863) Охота на тигра 1854. Холст, масло. 73,5x92,5

Эжен Делакруа по праву считается главой французского романтизма. Долго не признававшийся официальными художественными кругами, свято чтившими традиции академической школы, он творил новое искусство, став кумиром для молодых живописцев.

Яркие краски Делакруа черпал из впечатлений от путешествий по Северной Африке, где наблюдал поражавшие воображение сцены охоты на диких зверей. Художнику замечательно удавались сложные ракурсы, он мастерски компоновал фигуры на плоскости, выбирая наиболее экспрессивные и динамичные схемы.

Отчаянная борьба животного и хладнокровно-жестокие, четко выверенные действия охотников, ужас обезумевшей, вставшей на дыбы лошади, готовой сбросить своего седока, его опасное положение, требующее огромных усилий — усидеть на коне и поразить разъяренного тигра, — этот чисто романтический накал страстей, характерный для искусства Делакруа, будоражит чувства зрителей.

Гюстав Доре (1832–1883) Энигма 1871. Холст, масло. 130x195,5

Гюстав Доре — замечательный живописец французского романтизма и гениальный иллюстратор, создавший непревзойденные циклы произведений ко многим творениям мировой литературы. Величайший художник, не получивший профессионального образования, начал рисовать в раннем детстве и покорил Париж в пятнадцать лет.

Мистический сюжет полотна «Энигма», само название которого погружает зрителя в зыбкую тайну, навеян событиями Франко-прусской войны (1870–1871). Потерянные жизни, разрушенные судьбы тысяч людей… Эти трагические последствия политических споров двух держав, провоцировавшие депрессивно-эсхатологические (связанные с представлениями о конце света, искуплении, загробной жизни и судьбе Вселенной) настроения в обществе, нашли свое выражение в творчестве Доре. Действие картины происходит на холме — недавнем поле боя, хранящем свои трофеи — убитые тела. Над ними на фоне клубящегося дыма поднимаются фигуры Сфинкса и крылатой женщины, охватившей рукой его голову. Кто она и какую связь имеет с горящим разоренным городом? Какую тайну охраняет Сфинкс? Загадал ли он свою загадку или, напротив, женщина ждет его ответа на некий важный вопрос — зрителю остается лишь догадываться. Смысл разговора персонажей художник оставляет неясным.