Вена, 1683 - Лешек Подхородецкий Страница 21

Осажденные строили контрмины [46], взрывали вырытые турками подземные ходы, но из-за нехватки пороха и необученности солдат такого рода войне их попытки не имели успеха. Не давали также результатов и ночные вылазки с целью нарушения проводимых турками осадочных работ, так как янычары бдительно стерегли свои позиции, своевременно обнаруживали и оттесняли защитников города.

Продолжительные позиционные бои приобретали все более ожесточенный характер, и обе стороны несли в них большие потери. От австрийских снарядов погиб бейлербей Румелии Кючук-Хасан-паша. 21 июля во время обеда в шанцах едва не погиб сам Кара-Мустафа. Снаряд упал рядом с ним и тяжело ранил подчашего двора великого визиря. 10 августа вечером защитники совершили вылазку и добрались до скрытного хода румелийских войск, однако были отброшены со значительными потерями. Стояла сильная жара, и только редкий дождь приносил воинам облегчение и желанную прохладу.

Чтобы отвлечь внимание защитников крепости от атакуемого главными силами участка, находящиеся на острове турецкие отряды переправились через Дунай и ударили по северным укреплениям города, значительно более слабым, чем южные. Контратака австрийцев не удалась, и турки закрепились на новых позициях перед бастионами крепости. В конце июля нападавшие овладели частью дороги перед фортификационным рвом и несколькими выдвинутыми перед главным укреплением шанцами в юго-западной части города, а также приблизились ко рву по всей его длине, получив более удобное поле обстрела.

Кара-Мустафа не терял надежды. «Мой (эфенди), полный достоинств! — писал он Фейзуллаху, воспитателю сыновей Мехмеда IV. — Если бы вы изволили спросить о делах здесь, то — хвала Аллаху Всевышнему! — благодаря великому могуществу покорителя мира, величественного господина нашего, его милости падишаха лица земли, сокрушая мощь многобожца, грабя и опустошая владения противников веры, в среду девятнадцатого дня этого месяца редзеба (т.е. 14 июля) стали мы лагерем на поле под Веной, а засев той же ночью в окопах, благодаря милости и помощи Владыки Всевышнего, давим осажденных проклятых как следует, рвем книги их покоя и передышку тут же делаем, что только в наших силах, чтобы путем неисчислимых трудов, (предпринимаемых) и днем и ночью, продвигаться вперед и с помощью Аллаха как можно быстрее добыть и завладеть (этим замком). На Аллаха надеемся и о том Его также просим, чтобы через достижение этой счастливой и желанной победы все магометанские народы утешил и порадовал, а неприятелей, обреченных на возвращение в пекло, — разбил и победил».

Султан уже простил ему самовольный поход на Вену и в подтверждение своего расположения прислал из Белграда в дар халат, саблю и кинжал. Почти с самого начала осады для поднятия морального духа войск сердар велел янычарским музыкантам играть в окопах. Целыми вечерами звуки бубнов, труб, литавр и тарелок сливались с выстрелами пушек и мушкетов. Неоднократно турки устраивали в своих окопах смотр войск, демонстрируя защитникам свою мощь. Не все турецкие воины проявляли во время осады большое рвение. Бывали случаи тайной доставки австрийскому гарнизону скота и хлеба за высокую плату или вина, питье которого каралось тремястами палками. За недобросовестное исполнение обязанностей на поле боя грозило наказание двумястами палками!

22 августа в турецком лагере появился трансильванский князь Михал Апафи. Визирь принял его дружелюбно, однако во время дискуссии о дальнейших планах действий Апафи резко раскритиковал турецкого главнокомандующего. Предупредил Кара-Мустафу о суровой зиме и грозящем армии голоде в случае продолжения осады и приходе помощи со стороны христианских правителей по просьбе австрийского императора. Советовал визирю оставить осажденную Вену и через Словакию вернуться под Буду, опустошая по дороге земли Леопольда I. В следующем же году можно будет вынудить к капитуляции как Вену, так и Яварин, убеждал он. Кара-Мустафа страшно разгневался на князя, считая, что тот сеет панику среди войска и закричал: «Боишься немца?! Тогда поезжай и забавляйся Яварином!».

Сопровождавшие князя трансильванские отряды были посланы под Яварин, чтобы вместе с Ибрагим-пашой стеречь мосты на Рабе.

Проводя работы, связанные с осадой Вены, турки одновременно стремились завладеть и другими районами империи Габсбургов. Посланный за Дунай корпус Хусейн-паши и венгры Тёкёли действовали в Словакии, тщетно пытаясь захватить Нитру и Левице. Опустошив окрестности обеих крепостей, Хусейн-паша двинулся к Пресбургу, откуда собирался напасть с тыла на стоящие на левом берегу Дуная за Веной войска Карла Лотарингского. Если бы удалось их разбить, это лишило бы защитников столицы всякой надежды на помощь, что в свою очередь могло бы ускорить ее капитуляцию. Шедшие в авангарде отряды венгерских повстанцев заняли город и осадили замок. Другие части приступили к строительству моста через Дунай, чтобы соединиться с главной армией, осаждавшей Вену. Получив это известие, герцог Лотарингский поднял свою армию, усиленную корпусами генерала Шульца и князя Иеронима Любо-мирского, и двинулся к Пресбургу.

Состоявшийся здесь 29 июля бой закончился победой имперского оружия, в нем участвовали и поляки. Разбитый корпус Хусейн-паши, потеряв весь лагерь и около тысячи людей, отступил на восток, а его предводитель, оценивший теперь силу имперских войск, слал отчаянные письма Кара-Мустафе, моля того о помощи. Великий визирь, не желая ослаблять свои войска под Веной, послал ему только татарскую орду. Но татары рассеялись в погоне за добычей, и в лагерь Хусейн-паши прибыли только 300 человек. Лишь потом начали постепенно подтягиваться остальные отряды.

Одержавшие победу австрийские войска расположились лагерем под Ангерном на Мораве, преграждая туркам и венграм дорогу на запад. Часть отрядов князя Любомирского послали против опустошавших страну татар, они в нескольких столкновениях сильно потрепали орду. Заняв позиции под Ангерном, Карл Лотарингский эффективно прикрыл район концентрации армии, прибывавшей на выручку, и установил связь с идущим из Кракова Яном Собеским. После получения точных сведений о ситуации на австро-турецком фронте, польский главнокомандующий решил выбрать в качестве места концентрации своей армии город Креме на Дунае (приблизительно в 60 километрах к западу от Вены). Креме находился достаточно далеко от Вены, что обеспечивало безопасную концентрацию войск, и одновременно довольно близко, чтобы отсюда можно было быстро придти на помощь. Собеский планировал помочь Вене или нападением на турок с запада, через горный массив Венского Леса, или подходом к осажденной крепости с севера. Польский главнокомандующий не был еще знаком ни с местностью вокруг Вены, ни с возможностями переправы через Дунай вблизи столицы, поэтому вначале он потребовал от австрийцев точной информации. Когда Карл Лотарингсжий дал ему необходимые сведения вместе с точными картами окрестностей столицы, он отказался от второго варианта. Местом концентрации Ян III выбрал Креме, предложив одновременно герцогу Лотарингскому прикрывать от неприятеля эту местность и имевшиеся там мосты.

Когда в соответствии с предложениями Яна III имперский главнокомандующий двинулся от Ангерна в направлении Корнойбурга, чтобы прикрывать Креме от неприятеля, 24 августа под Бизамбергом он столкнулся с корпусом Хусейн-паши, пытавшегося не допустить соединения австрийцев с войсками Собеского. Турки уже знали о них.