Конец времен. Новый взгляд на пророчества майя - Эдриан Джилберт Страница 22

На рассвете же праздничного дня все плотники поселения приходили к лежащему на земле стволу со своими инструментами и тщательно обтесывали его, срубая все выступы и наплывы, так, что ствол становился совершенно ровным и гладким.

После этого плотники обтесывали другое, меньшее по размерам бревно длиной в 30 футов и приставляли его к макушке первого большого ствола — туда, где сохранялись несрубленные ветки и молодая поросль. Затем меньшее по размерам бревно крепко привязывали в этом месте к большему древесному стволу, тем самым еще больше удлиняя его, так, чтобы они образовывали единую конструкцию.

По завершении этой работы жрецы, одетые в ритуальные наряды и украшенные перьями, принимались украшать лежащий на земле ствол бумагой. В этом им помогали трое самых высоких жителей поселения, которых называли общим названием «куа-куачивилтин» и «тетлепантлас». При этом первого самого высокого мужчину именовали «койкоа», второго — «каканатль», а третьего — «вейкамекатль». В то время как жрецы и трое самых высоких мужчин украшали ствол дерева бумагой, все индейцы вокруг кричали и пребывали в большом волнении.

Бумагой также украшали статую, отдаленно похожую на изображение человека и слепленную из теста, полученного из семян дикого амаранта. Бумага, которую индейцы использовали для украшения ствола дерева и статуи, была совершенно белой, без каких-либо признаков любой другой окраски. К голове статуи ацтеки прикрепляли кусочки резаной бумаги, напоминающие волосы; затем статую «одевали» во что-то вроде накидки или епитрахили из бумаги, которая полностью покрывала правое плечо и выходила другим концом из-под левой подмышки статуи. К рукам статуи ацтеки прикрепляли куски бумаги, изогнутые так, что они изображали волны; при этом на этих «волнах» имелись изображения ястреба-перепелятника. На статую одевали также бумажный пояс.

Поверх этого к статуе спереди и сзади прикрепляли большие куски бумаги, которые должны были изображать «уипиль» (традиционную ацтекскую рубашку). Затем сделанную из теста семян дикого амаранта статую водружали на вершину деревянного столба. После этого к статуе и к самому столбу прикрепляли длинные большие полосы бумаги, которые начинали развеваться, если дул ветер. Эти бумажные полосы достигали 3 футов в ширину и 60 футов в длину. К столбу эти полосы крепились примерно в середине.

Ацтеки также прикрепляли к голове статуи три большие лепешки, испеченные из теста, полученного из тех же семян дикого амаранта. Они нанизывали их на три палки, которые предварительно втыкали в голову статуи.

После того как деревянный столб был весь украшен, как того требовали традиции, индейцы обвязывали его десятью веревками, закрепляя их концы примерно в середине столба, и затем начинали тянуть, подбадривая себя громкими криками. При этом они кричали и для того, чтобы тянуть всем одновременно. По мере того как столб медленно поднимался, они подтыкали под него бревна, связанные по двое крест-накрест, а также подпирали его шестами. Когда столб наконец вставал вертикально, индейцы испускали оглушительный вопль торжества и принимались громко топать ногами. Тут же к нижней части столба приваливали большое число тяжелых валунов и забрасывали все это землей, чтобы столб держался прямо. Как только столб оказывался надежно укрепленным в земле, все немедленно покидали храмовый двор, в котором теперь не оставалось больше ни одного человека».

В этом месте я избавлю читателей от душераздирающих описаний того, как пленников приносили в жертву Шиутекутли, богу огня и времени, поскольку читать это слишком жутко. Однако стоит все же указать на несколько любопытных деталей, сопровождавших человеческие жертвоприношения. Перед тем как лишить пленников жизни, ацтеки танцевали вместе с ними. Этот ритуальный танец прекращался на закате Солнца (то есть когда само Солнце находилось на западе). В полночь же каждый воин-ацтек срезал локон с макушки своего пленника. В этот миг Солнце находилось в самой нижней точке своего суточного цикла. Таким образом, прослеживается прямая взаимосвязь между отдельными этапами церемонии жертвоприношения и подготовки к ней с движением Солнца по небосводу. На следующий же день, сразу после рассвета, то есть в тот момент, когда Солнце располагалось на востоке, пленников приносили в жертву богу огня и времени Шиутекутли. Фактор времени опять играл основополагающее значение.

После того как все церемонии принесения в жертву пленников были завершены, ацтеки отправлялись домой, чтобы подкрепиться перед следующей фазой праздничного ритуала. В этот раз речь вместо пролития крови на первое место выдвигалась идея соревнования, в котором должен был проявить себя самый ловкий и быстрый из юношей.

«После трапезы, — пишет Бернардино Саагун, — все молодые мужчины, юноши и даже дети выходили на улицу. Все те, у кого были длинные волосы, ниспадающие на шею, которые они называли «куэкспалек», а также все остальные мужчины собирались во дворе храма бога Шиутекутли, в честь которого проводилось это празднество. В полдень мужчины принимались исполнять ритуальные танцы и петь. При этом среди мужчин в строгой последовательности и очень организованно танцевали также и женщины. В конце концов в храмовый двор набивалось столько народу, что там было уже не протолкнуться, и при этом из него было невозможно выйти. Когда участники празднества в честь бога Шиутекутли утомлялись от танцев и пения, они покидали двор храма и направлялись к тому месту, где был врыт в землю принесенный из леса священный ствол дерева. Теперь, после того как его тщательно обтесали, он выглядел как совершенно ровный столб. При этом к столбу устремлялось так много людей, что по дороге туда они постоянно сталкивались друг с другом.

Вокруг врытого в землю столба были расставлены предводители групп молодых людей, которые никого не подпускали к нему, чтобы никто не мог влезть на столб раньше времени. Они отбивались от наседавших на них остальных молодых людей ударами дубинок. Однако молодые люди отвечали им ударами кулаков и в конце концов прорывались к веревкам, свисавшим со столба, и начинали лихорадочно карабкаться вверх. В результате по каждой из свисавших вниз веревок сразу карабкалось несколько человек. Однако, несмотря на то что так много молодых людей пытались добраться до вершины столба, это удавалось лишь немногим. Тот же, кто первым из всех достигал вершины, добирался до прикрепленной там статуи, сделанной из теста семян дикого амаранта, снимал с нее щит, дротики и стрелы, которыми была «вооружена» статуя, а также приспособления, предназначенные для того, чтобы отражать копья, называемые «статль». Юноша также снимал с головы статуи три лепешки и разламывал их, бросая куски находящимся внизу людям. Все те, кто находился внизу, с нетерпением ждали этих кусков и отталкивали друг друга в надежде вырвать свой кусочек.

Другие же юноши, которым также удавалось добраться до прикрепленной на вершине столба статуи, срывали с нее пучки трав и тоже бросали их вниз.

После этого тот, кто первым добрался до статуи, слезал вниз вместе со всем оружием, которое он снял с нее, и его подхватывали на руки те, кто стоял внизу, и несли на вершину храма, в то время как все остальные громкими криками и аплодисментами выражали ему свое восхищение. Когда этого ловкого юношу вносили на вершину храма, то стоявшие там вожди и старейшины одаривали его драгоценностями и другими ценными вещами в знак восхищения доблестью, которую он только что продемонстрировал.