Глеб Белозерский - Лев Демин Страница 24

- Не повезло, Гриша, - отговаривался Глеб. - Неудачная была охота. Или утки перевелись на нашем озере.

Где уж тут быть удачной охоте, когда молодой князь только тем и занимался, что миловался с дорогой его сердцу весяночкой Василисой. Сближение произошло внезапно: и он, и она этого желали.

Глеб долго не наведывался к Василисе. Предпринял вместе с Григорием поездку в верховья Сухоны. Самолично прошел на лодке всю мелководную излучину, которая так раздражала новгородских купцов. Наметил место для будущего канала, который прорежет излучину напрямик. На обратном пути посмотрел, как идут дела на шекснинском волоке.

- Нам доход, Гриша, - сказал Глеб Меркурьеву не без самодовольства. - Раскошелятся новгородские купцы. Выкуплю на эти денежки полонян в Орде.

- Благое дело затеял, князь.

- Все так говорят.

Из-за этой поездки Глеб долго не наведывался к Василисе. А когда причалил как-то на челне к заветному серому валуну, отшлифованному ветрами и дождями, никого там не было. Долго и, казалось, безнадежно ждал и все-таки дождался. Василиса почти бегом устремилась к нему. Бросились друг другу навстречу, обнялись судорожно в порыве страсти. А когда порыв миновал, Василиса тихо спросила:

- Что же теперь будет, Василий?

- Не знаю.

- Все равно буду приходить и ждать тебя у этого камня…

Они встречались еще несколько раз. Но однажды их уединение было нарушено появлением дружинника. Глеб и Василиса, еще разгоряченные после любовных ласк, сидели у камня, когда к берегу подплыла лодка.

- Сотник послал до тебя, князь, - обратился к Глебу дружинник.

«Тебя еще не хватало здесь», - с неприязнью подумал Глеб и спросил:

- Что случилось?

- Гонец от великого князя Александра Ярославича по твою душу. Извини, князь, коли не вовремя…

- Вовремя, братец, раз от великого князя… Я скоро вернусь.

Василиса, слышавшая весь этот короткий разговор, смотрела на Глеба широко раскрытыми глазами. Не сразу, но произнесла с расстановкой и с недобрыми нотками в голосе:

- Так ты никакой не дружинник Василий, а князь Глеб.

- Да, моя радость. Я князь белозерский Глеб Василькович. А назвался княжеским дружинником потому…

Потому что так легче было околпачить глупую весянку. Пойми, я не со злого умысла так поступил. Боялся, узнаешь, что перед тобой князь, не захочешь… Я ведь хоть и князь, но живой человек.

- Бог тебе судья, князь Глеб.

- Бог всем нам судья. Прости моя весяночка, коли плохо с тобой поступил.

- За что тебя прощать? Сама напросилась, дура. Если наложу на себя руки, не твоя будет вина. Не устояла перед таким красавцем.

- Ты не дури, Василиса. Не делай глупостей. Я так понимаю, что князь Александр меня по делу в город Владимир зовет. Вернусь скоро ль - не ведаю. А когда вернусь, поговорим. Решим, как нам с тобой быть. Только, прошу тебя, не дури.

- Это уж как получится.

Оказалось, что гонец - человек из свиты великого князя, близкий к нему. Он прибыл на лодке с командой гребцов и двумя стражниками.

Гонец начал с того, что Александр Ярославич чувствует ответственность за великое княжение и поэтому решил созвать всех подвластных ему удельных князей и дать им отеческие наставления. Это необходимо для того, чтобы все князья действовали согласованно, не вызывали раздражения хана непродуманными поступками. Великий князь считает, что с Ордой можно ладить при умелой политике и жить с ней в мире. Во Владимире уже перебывали многие князья, в том числе брат Глеба Борис Ростовский, младший брат Александра Ярославича Василий Костромской. На очереди князья тверские, ярославские.

- Как быстро я должен прибыть во Владимир? - спросил Глеб.

- Можешь не спешить, князь. У великого князя еще много гостей ждут своего часа. Постарайся прибыть в середине сентября. Когда-нибудь ты встречался с Александром Ярославичем?

- Нет, не приходилось.

- Увидишь, каков он.

- Говорят, великий князь острого ума человек. Умеет убеждать.

- Да, это так. Он знает, что в наши трудные времена нужно для несчастной Руси. И хан с Ним, слава Богу, считается…

Перед тем как выехать из Белоозера, Глеб попытался встретиться с Василисой. Попытка оказалась неудачной: нигде в окрестностях рыбацкой деревушки он ее не увидел. Не удержался и зашел к знакомому старику.

- Скажи, дед, а куда запропастилась здешняя красавица Василиса?

- А у вас с ней… - начал старик и хитро подмигнул, не договорив.

- Хотел взять ее в услужение. Вот что у нас с ней, - соврал Глеб. - Потому и платье ей подарил, чтоб выглядела пристойно.

- Нет нашей Василисушки.

- Как нет? Где же она?

- А кто ее знает. Сгинула. И родные не ведают, куда сгинула. В ее семье братишек, сестренок малых полон дом. Помогала матери с такой ордой управляться. А теперь вот исчезла. Родные говорят - в последнее время она была какая-то не такая, как всегда.

- Может, могла в озере потонуть?

- Все может быть… У нас, весян, есть такое поверие. Коли у девушки случается несчастная любовь, и она решает броситься в озеро, чтоб покончить с жизнью, то превращается в белую гусыню.

- Значит, в белую гусыню… - машинально повторил Глеб.

Плывя домой, он всматривался в летящие над водной голубой гладью косяки гусей, и его одолевали горькие мысли. Нет ли среди этих больших белых птиц его Василисушки?

Направляясь во Владимир для встречи с великим князем, Глеб Василькович завернул в Ростов, чтобы повидать мать и брата. Мать обняла младшего сына, всплакнула. Вспомнила о старом.

- Долго ли будешь, сынок, бесплодной смоковницей? Сколько в княжеских семьях пригожих девиц на выданье?

- Я же объяснял тебе, матушка… Покойный хан Сартак вознамерился женить меня на дочери своей, Батыевой внучке.

- И женился бы на здоровье.

- Сартак-то приказал долго жить. А нынешний Берке как к такому браку отнесется - не знаю. Ведь идут слухи, что он помог племяннику уйти в мир иной, чтобы самому сесть на ханском престоле.

- Ты уже говорил мне об этом. Где выход?

- Вот еду к великому князю Александру Ярославичу. Говорят, хан с ним считается. Попрошу помощи в решении моего дела.

- Дай-то Бог, чтобы помог. Жаль только, что суженая твоя - бусурманка и нехристь.

- Женятся же русские князья на ордынках, обращают их в нашу веру.

- А теперь посмотри мне в глаза, сын. В грехах своих не хочешь матери покаяться?