100 великих россиян - Константин Рыжов Страница 26

В начале ХХ в. Морозов стал живо интересоваться политикой. В его особняке происходили полулегальные заседания кадетов. Это, впрочем, было еще не удивительно, так как многие крупные промышленники тяготели в то время к конституционным демократам. Но Савва Морозов вскоре перестал удовлетворяться теми половинчатыми реформами, которые они собирались провести в России. Сам он имел гораздо более радикальные взгляды, что и привело его в конце концов к тесному общению с партией большевиков, придерживающейся самой крайней социалистической ориентации. Известно, что Морозов давал деньги на издание «Искры». На его средства были учреждены первые легальные большевистские газеты «Новая жизнь» в Петербурге и «Борьба» в Москве. Все это дало Витте право обвинить Морозова в том, что он «питал революцию своими миллионами». Морозов делал даже больше: нелегально провозил типографские шрифты, прятал от полиции революционера Баумана и сам доставлял запрещенную литературу на свою фабрику.

В феврале 1905 г., когда Савва Тимофеевич задумал провести на своей фабрике какие-то крайние преобразования, которые должны были дать рабочим право на часть получаемой прибыли, мать отстранила его от управления. Видимо, это обстоятельство стало причиной тяжелого нервного срыва. Морозов начал избегать людей, много времени проводил в уединении, не желая никого видеть. Созванный в апреле по настоянию жены и матери консилиум врачей констатировал, что у Саввы Тимофеевича наблюдается «тяжелое общее нервное расстройство», и рекомендовал направить его за границу. Морозов уехал в Канн и здесь в номере «Ройяль-Отеля» 13 мая 1905 г. застрелился.

Фигуры Ивана Грозного, Петра I и И.В. Сталина занимают особое место в историческом восприятии любого русского человека. В их биографиях и перипетиях политической карьеры можно заметить множество поразительных параллелей, едва ли объяснимых простой случайностью. Несомненно, между тремя этими правителями существует глубинная внутренняя связь, символизирующая какой-то тяжелый, болезненный, но закономерный кризис, переживаемый Россией каждые полтора-два века ее нелегкой истории.

ИВАН ГРОЗНЫЙ

Иван Васильевич Грозный, сын великого князя всея Руси Василия III, был и остается одной из самых таинственных и противоречивых фигур русской истории. Ему было три года, когда скоропостижно скончался его престарелый отец. Пять лет спустя внезапно умерла его мать великая княгиня Елена Глинская. Следующие десять лет несовершеннолетия Грозного были периодом боярского самовластия и всяческих беспорядков. Самостоятельное правление Ивана началось с того, что 13 декабря 1546 г., юный государь позвал к себе митрополита и объявил, что хочет жениться. Это было его первое государственное решение. Митрополит и бояре, говорит летописец, даже заплакали от радости, видя, что государь так молод, а между тем уже ни с кем не советуется. Но молодой Иван вскоре удивил их и другим поступком – 16 января 1547 года он (первым из московских государей) официально принял царский титул и торжественно венчался на царствие. Вскоре после этого была сыграна свадьба. В жены Иван избрал боярскую дочь Анастасию Романовну, дочь умершего окольничего Романа Юрьевича Захарьина-Кошкина. Судя по всему, это была во всех отношениях достойная девушка. По крайней мере, в своих описаниях современники приписывали молодой царице все женские добродетели, для которых только находили имя в русском языке: целомудрие, смирение, набожность, чувствительность и благость, соединенные с основательным умом; не говоря уже о красоте.

В 1552 г. Иван выступил в поход на располагавшееся в Среднем Поволжье Казанское ханство, представлявшее собой один из крупных и сильных осколков прежней Золотой Орды. Казань, защищенную только деревянными стенами, обороняло 30 тыс. татар. И христиане и мусульмане были настроены очень решительно. Осадные работы шли безостановочно: ставили туры, снабжали их пушками, где нельзя было ставить тур, там ставили тын, так что Казань со всех сторон окружена была русскими укреплениями. Казанцы беспрестанно делали вылазки, бились отчаянно с защитниками тур, но были постоянно втаптываемы в город. От беспрерывной пальбы по городу в нем гибло много людей; стрельцы и казаки, закопавшись во рвах перед турами, также не давали казанцам входить на стены, снимали их оттуда меткими выстрелами. Таким образом, все было подготовлено к генеральному штурму. Он начался 2 октября, после того как мощным взрывом была снесена значительная часть стены. Татары оказывали отчаянное сопротивление; несколько часов русские не могли сделать ни шага вперед, несмотря на то, что царь подъехал к самым стенам города и воодушевлял их. Наконец христиане ворвались в город по крышам домов. Самая жаркая сеча разгорелась у мечети. Видя свое поражение, 6000 татар попробовали прорваться из города, но были почти полностью истреблены. Лишь немногим удалось добежать до леса. В самом городе не осталось в живых ни одного из защитников, потому что Иван велел всех вооруженных побивать, а в плен брать только женщин и детей. Взятие Казани отдало под власть русского царя все Поволжье. В 1556 г. московское войско захватило Астрахань. Территория Астраханского ханства и волжские степи до самого Каспийского моря были включены в состав России.

Сразу вслед затем завязалась большая война в Прибалтике с Ливонским рыцарским орденом меченосцев. Успех, который сопутствовал русским в ее начале, превзошел все ожидания. В мае 1558 г. была взята Нарва. В следующем месяце – Нейгауз. В июле капитулировал Дерпт. К осени в русское подданство перешло более 20 городов. Одни ревельцы продолжали обороняться и в 1559 г. обратились к датскому королю с просьбой принять их в свое подданство. Ливонский магистр Кетлер последовал их примеру и осенью 1559 г. заключил союз с польским королем Сигизмундом-Августом. Ливонцы отдали Польше 9 волостей с условием, что король окажет им помощь против России. К 1560 г. ясно обозначилось, что вместо слабой Ливонии России предстоит война с Данией, Польшей, а возможно, и Швецией.

Все это сулило Грозному большие внешнеполитические осложнения. Ситуация внутри государства тоже становилась напряженной. В августе 1560 г. умерла горячо любимая жена Ивана Анастасия Романовна. Образ жизни царя сразу разительно изменился. В нем неожиданно открылась любовь к пирам и веселью, сначала носившим вполне пристойный характер.

Но постепенно новые любимцы все более и более брали на них тон, веселье обратилось в буйство, выходки стали непристойными. Непременным условием было напиваться до бесчувствия, тем, кто пил мало, вино лили на голову. Самый разнузданный разврат стал обыкновенным делом. В августе 1561 г. Иван женился на черкесской княжне Марии Темрюковне. По свидетельству современников, так же как Анастасия, Мария имела на царя большое влияние, но совсем в другом роде. От природы наделенная диким нравом и жестокой душой, она еще более разжигала в сердце Ивана ненависть и подозрительность.

К прежним своим соратникам и к старой родовой знати царь испытывал все большее недоверие. Оно возрастало с каждым годом, превратилось в какую-то маниакальную болезнь и в конце концов вылилось в чреду диких и безумных поступков. В конце 1564 г. царь приказал собрать из городов в Москву с женами и детьми дворян, детей боярских и приказных людей, выбрав их поименно. Разнесся слух, что царь собирается ехать неизвестно куда. Своим окружающим Иван объявил: ему сделалось известно, что многие не терпят его, не желают, чтобы царствовал он и его наследники, злоумышляют на его жизнь; поэтому он намерен отказаться от престола и передать управление всей земле. Говорят, что с этими словами Иван сложил с себя свою корону, жезл и царскую одежду. Оставив столицу, он поселился в Александровской слободе. Его отъезд породил в Москве всеобщую растерянность. В начале 1565 г. духовенство и бояре явились в Александровскую слободу и объявили Ивану общую мольбу: пусть правит, как ему угодно, только бы принял снова в руки правление. Иван согласился на их просьбу, но с тем условием, что ему на всех изменников и ослушников опалы класть, именье их брать в казну и утвердить себе на своем государстве опричнину (так стала называться та часть русского царства, которая перешла под самовластное управление Грозного; другая его половина, где формально правила боярская дума, именовалась земщиной).