Книжные воры. Беспрецендентная хроника расхищения библиографических сокровищ Европы - Андрес Ридел Страница 26

Ведомство Розенберга функционировало в качестве лаборатории идей, занимаясь идеологическим наблюдением, лоббированием и анализом. В нем были отделения по изучению церковных вопросов, изобразительных искусств, музыки, образования, театра, литературы, древней истории, евреев и масонов. В1934 году был создан отдел научных вопросов, во главе которого встал Альфред Боймлер, заложивший основы совершенно нового типа ученого. «Наука не продукт поверхностного интеллекта, а порождение глубин интеллекта героического», — сказал Альфред Боймлер на одной из своих лекций. По мнению Боймлера, в науке важны как логика, так и благоразумие, а руководить ими может лишь поистине героический интеллект. Фактически это был тот же самый «героизм», который воспевали АльфреД Розенберг и литература фрайкоров.

Героическая наука была по сути своей политической, что Боймлер проиллюстрировал сравнением нового ученого со старым. Ученый старой школы, которого он называл «теоретиком», характеризовался пассивностью, чистой сознательностью и абсолютной вдумчивостью. Ученый новой школы, «политик», напротив, отличался динамичностью, целеустремленностью и вовлеченностью в процесс. Боймлер полагал, что ученый не должен ограничиваться объективным изучением мира — он должен искать возможности его трансформировать. Он описывал нового ученого, податливый инструмент режима, который был жизненно необходим для придания ауры научной легитимности многочисленным национал-социалистическим мифам, обманам и теориям заговора.

Предложенный Розенбергом проект университета и научно-исследовательского института — Высшей школы НСДАП — в 1937 году получил одобрение Гитлера. Зародыш этого проекта развивался в Ведомстве Розенберга не один год, планы по созданию высшей школы упоминаются в корреспонденции организации еще в 1935-м. Подобно тому как образование будущих лидеров нельзя было доверить традиционной системе образования, будущее науки тоже нуждалось в подобном воспитании. Подготовленные Германом Гизлером наброски и модели новой школы были представлены Адольфу Гитлеру, который одобрил их лично. Именно Гитлер решил, что школу следует построить на восточном берегу Кимзее. Планировалось, что Высшая школа НСДАП, как и другие элитные нацистские Учебные заведения, окажется под непосредственным контролем партии.

В более общем смысле Высшая школа должна была в первую очередь служить цели всей жизни Альфреда Розенберга — созданию философского и научного фундамента национал-социализма. Розенберг полагал, что обнаружил главную слабость движения. Даже если национал-социалистическая партия готова была посвятить себя воспитанию нового правящего класса, который впоследствии встанет у руля, это вовсе не гарантировало движению безоблачное будущее. Розенберг прекрасно понимал, что Третий рейх держался на принципе фюрерства, а не национал-социализме как таковом. Уже в 1934 году Розенберг в своей речи заметил, что Адольф Гитлер не сможет вечно возглавлять движение. Следовательно, сказал он, необходимо, чтобы «национал-социалистическое движение создало структуры, которые сохранят это государство на сотни лет».

Люди развиваются, меняются и умирают, но идеи бессмертны. В конце концов, лишь мощные идеологические основы могли гарантировать стабильность тысячелетнего рейха. Нацистам необходимо было создавать структуры, которые были бы достаточно мощны идеологически, чтобы пережить время, а главное, смерть фюрера. Альфред Розенберг полагал, что Высшая школа НСДАП, которую он называл «важнейшим национал-социалистическим центром исследований, образования и воспитания», станет краеугольным камнем идеологического собора.

Амстердам

В аут Виссер осторожно поставил на стол небольшую коричневую коробку, снял крышку и вытащил светло-коричневую книгу в потрепанном кожаном переплете.

Украшенная печатным узором с заключенными в прямоугольник растительными мотивами обложка ничего не говорила о содержании книги. Опубликованная на рубеже XIX и XX веков, книга была довольно тонкой и не казалась библиографической редкостью — должно быть, ее несложно было найти в букинистическом магазине. Вот только в верхнем левом углу книги на кожаном переплете зияла дыра диаметром сантиметра полтора. Осторожно открыв книгу» я заметил, что дыра пробивала не только обложку, но и форзац, где она поглотила имя автора — португальского еврея Самуэля Ускэ. Я поднял книгу против света, который лился в комнату сквозь высокие окна, и увидел, что дыра пробила книгу до самой последней страницы, отчего бумага помялась и потрескалась. Искореженная пуля оставила медный след и застряла среди страниц, где и пролежала на боку последние семьдесят лет.

«Эту книгу нацисты украли вместе с остальной библиотекой и переправили в Германию. Мы считаем, что пуля попала в нее именно в Германии», — сказал Ваут Виссер, мужчина за сорок, в подтяжках и со слабым намеком на бородку. Он библиотекарь и научный сотрудник отдела особых коллекций Библиотеки Амстердамского университета, которая находится в трехэтажном кирпичном здании на берегу прекрасного канала Сингел. Мы расположились в читальном зале одного из самых известных фондов университета, Библиотеки Розенталя, которой и принадлежит «книга с пулей», как называет ее Виссер.

Эта книга — легенда фонда. Существует множество теорий о том, кто на самом деле подстрелил эту книгу. Баллистическое исследование лишь добавило вопросов — оказалось, что пуля была выпущена не из немецкой винтовки, а из произведенного в Англии пистолета-пулемета. Удалось даже выяснить, где примерно это произошло: считается, что инцидент случился в двадцати километрах к северу от Франкфурта, в городишке Хунген.

Всего за несколько часов до того как приехать в Библиотеку Розенталя, я вышел из поезда на Центральном вокзале Амстердама, проделав семичасовой путь от Мюнхена через Франкфурт и Кёльн. Меня поразило, как легко поезд пересек границу между Германией и Нидерландами. Здесь не было естественных преград, подобных лесистым горным массивам Арденн и Альп на юге. Фламандские земли ровны, как автобан, что прекрасно знали как сам Гитлер, так и его генералы. Когда в 1939 году началась война, Нидерланды заявили о своем нейтралитете. Страна смогла избежать участия в Первой мировой войне, когда немецкая армия предпочла пройти через Бельгию. Оглядываясь назад, немцы считали это серьезной военной и стратегической ошибкой, потому что серьезное бельгийское сопротивление гораздо дольше, чем ожидалось, задерживало немецкую армию. Гитлер не собирался повторять этой ошибки. Нидерланды лежали на пути вермахта к Парижу, и в мае 1940 года это определило судьбу страны, а также Библиотеки Розенталя и многих других прославленных голландских библиотек.

В библиотеках Амстердама хранилась уникальная культура, сформированная религиозными, интеллектуальными и экономическими свободами, которые характеризовали морской торговый город со времен Средневековья. Кальвинисты, баптисты, квакеры, гугеноты, интеллектуалы и вольнодумцы стекались в вольный город на реке Амстел. Особенное влияние на город и его библиотеки оказали две группы беженцев — евреи-ашкеназы, которые бежали от погромов на востоке, и евреи-сефарды, которых вытесняли с Пиренейского полуострова. В XVI веке Амстердам был одним из немногих городов Западной Европы, где евреи пользовались относительной свободой, в результате чего город даже прозвали Западным Иерусалимом.