Моисей. Записки Финееса - Александр Альвих Страница 28

Поистине, то был страшный день — семнадцатый день первого летнего месяца! Но только такой великой жертвой можно было искупить великий грех.

На другое утро Моисей сказал народу:

— Вы сделали великий грех. Я взойду к Господу, постараюсь смягчить Его и загладить ваш грех.

Он возвратился в Синай и обратился к Предвечному со словами стыда и мольбы:

— Ах, виноват народ мой, безмерно виноват пред Тобою! Простишь ли им сей грех? А если нет, изгладь меня из свитка Своего, в который Ты вписал каждого живущего.

Говоря так, Моисей, как вы понимаете, проявил высшее благородство и высшую степень ответственности, которую только может принять на себя Вождь: готовность принять на себя вину своего народа и разделить его судьбу, пострадать вместе с ним. Моисей прекрасно понимал, сколько многим он рискует. А ведь другой бы на его месте, возможно, рассуждал бы примерно так: лично я ни в чем не виноват пред Господом, я не участвовал в греховных делах. Пусть Всемогущий накажет других, почему я должен за них отвечать?

Прошло сорок дней, и только тогда Господь ответил на мольбы Моисея:

— Тех, кто согрешил, Я изглажу из Моего свитка.

Грешники, целое поколение, были наказаны долгими и мучительными скитаниями, и все умерли, так и не вступив в Землю обетованную.

Бог повелел Моисею продолжить поход, подтвердил прежнее обещание дать народу землю, текущую молоком и медом, сказал, что пошлет пред Моисеем Ангела Своего и прогонит враждебные племена. Однако Господь решил не идти более Самому среди народа, дабы впредь, разгневавшись, не погубить в одну минуту Израиль на пути. Ибо, сказал Господь, вы народ жестоковыйный.

И передал Моисей народу сии грозные слова, и горько возрыдал народ.

О, как быстро и легко все мы от буйства переходим к отчаянию! А между тем, насколько проще удержаться от греха, чем потом нести за него неизбежную расплату…

«Кто милостив к нечестивым, будет жесток к праведным», — эти слова я слышал от Моисея. Возможно, это большой грех, но люди, погибшие тогда за поклонение золотому тельцу, до сих пор вызывают в моей душе не только отвращение, но и жалость. Хотя нет сомнений в том, что свою участь они заслужили.

Как при горящей купине Моисей хотел получить видимый знак Божьего благоволения и залог помощи Предвечного, так и теперь, со свойственным ему упорством, пророк стремился заручиться обещанием Господа не покидать народ. Моисей попросил Предвечного явиться перед ним во всем Своем величии, и он удостоился стать первым и последним из живущих на земле, кто узрел Его славу.

Пребывая в ущелье горы Синай, наш пророк и учитель стал свидетелем того, как Сам Творец прошествовал рядом и, трепеща от ужаса и благоговения, услышал глас, возвещавший о Его присутствии.

С этого часа начался как бы новый отсчет времени в жизни Моисея, в его служении Господу и Израилю. Вновь были вытесаны на каменных досках-скрижалях Десять заповедей, дабы они свидетельствовали о возобновлении Завета.

Пророк вновь взошел на священную гору, где оставался на протяжении сорока дней, не вкушая ни воды, ни пищи. На сей раз народ был верен Закону. Увидев Моисея, спускавшегося с горы, израильтяне были поражены тем, что его лицо светилось словно бы отблеском неземного огня так, что страшно было смотреть, а лучи, исходившие от лика пророка, многих из народа просто ослепляли. Постепенно сияние померкло, и мы могли смотреть в лицо Моисея без страха лишиться зрения. Однако всякий раз, когда пророк возвращался к нам после общения с Предвечным, божественный блеск возобновлялся с прежней силой, так что Моисей обычно прятал лицо под покрывалом.

После восстановления Завета Господа со Своим народом главной заботой Моисея стало устройство храма, который должен быть стать местом, где и сам пророк, и каждый из нас мог бы говорить с Творцом Вселенной, Который будет спускаться к нам с небес. Раньше таким святым местом был шатер Моисея.

По повелению нашего учителя израильтяне принялись за сооружение Скинии. Для этого в одно место были снесены различные ценные вещи: золото и серебро, шкуры и кожи, доски и куски мрамора. Кроме того, было собрано немало драгоценных камней и благовонных трав.

Руководить постройкой Скинии и ее обустройством Моисей назначил Веселиила, своего племянника, и Аголиава из колена Дана. Сынов Израиля давно восхищало умение Веселиила и Аголиава вырезать из дерева и камня и отливать из металла всякие украшения, так что Моисей не мог сделать лучшего выбора.

Для строительства отвели участок в пятьдесят локтей ширины и сто — длины. Как известно, земля в наших пустынях сплошь безводна, камениста и покрыта колючим кустарником. А посему в первую голову народ принялся за расчищение площадки, выравнивание почвы и освобождение ее от растительности и камней. Когда эта работа была выполнена, было поставлено по два десятка столбов по длинной стороне и по десять — с короткой. На верхних концах столбов прикрепили кольца, сквозь которые продевались канаты, закрепленные на крюках, вогнанных в землю, что удерживало ограждение при сильном ветре.

Между столбами тянулись занавеси из мягкого виссона, спускавшиеся тяжелыми складками до самой земли; и так были устроены три стороны. Четвертая — лицо и врата сооружения, по краям которых возвышались две колонны из серебра. От одной колонны до другой тянулся ковер из пурпура, красно-фиолетовой шерсти и виссона, на котором наши мастерицы выткали изящные и неповторяющиеся узоры.

За входом помещался большой медный сосуд, из которого священники могли совершать омовения рук и ног.

Во время строительства и обустройства Скинии в нашем стане не было ни одного праздношатающегося, если не считать маленьких детей, которые все время путались под ногами у строителей и их помощников. Помнится, мне перепало немало подзатыльников от родственников и их друзей.

— Вам бы лучше не мешать взрослым, — говорила Мариам, укоризненно глядя, как мы со свойственным детям любопытством склоняемся над золотыми и медными плавильнями, — отойдите в сторонку и смотрите. Смотрите и запоминайте, потом будете рассказывать вашим детям и внукам, как на ваших глазах вырастала Скиния!

Над работающим людом возвышался стоящий на громадной глыбе Моисей и громовым голосом командовал снующей толпой.

— Эй вы! — кричал он. — Да-да, со столбом. Слой меди должен быть не тоньше, чем в два пальца! Силачи, поднимайте столб. Копатели, не забудьте, ямы должны быть не меньше пяти локтей, иначе столбы не выдержат напора ветра. Я потом сам проверю. Вход в Скинию делайте строго на восток, дабы первые же лучи солнца освещали ее внутри.

Старики и дети завороженно наблюдали за слаженной работой. Место строительства походило на растревоженный муравейник. Туда-сюда сновали женщины и мужчины, которыми командовали Веселиил и Аголиав. Не поднимая головы ткали ковры женщины. Даже дети, достигшие десятилетнего возраста, старались быть полезными взрослым.