Монголы на Руси. Русские князья против ханов восточных кочевников - Джеремия Кэртин Страница 29

Из-за непрекращавшихся междоусобных войн и возросшей силы кочевых орд не стало ничего постоянного, и интерес, который Юрий проявлял к Киеву, Андрей с отцом не разделял. Юрий основал Суздаль, но, несмотря на это, большую часть своей жизни провел, пытаясь стать великим князем Киевским. После заката Киева расположенный в бассейне реки Волги Суздаль стал главным городом, но так как Андрей не любил ни Суздаля, ни Ростова, он решил сделать Владимир столицей Руси. Величие зданий всегда привлекало его, и теперь со всех концов Руси он пригласил не только искусных мастеров по камню и дереву, но и умелых знатоков всех ремесел. В Боголюбове он разместил многих ремесленников; целый район занимали серебряных и золотых дел мастера и иконописцы. Он собрал здесь не только русских мастеров, но и позвал искусников из других стран – из Царьграда и Италии. Летописцы того времени поражались огромному количеству этих людей.

Андрей не жалел ни сокровищ, ни рабочих на украшение Владимира. Помня о своем предке, который украсил Киев Золотыми воротами и Десятинной церковью, он решил, что его родной город должен сравняться с Киевом – матерью городов русских, и поэтому по его приказу во Владимире был возведен Успенский собор, который в те времена считался чудом и на протяжении веков служил на севере образцом аналогичных построек. Успенский собор в Москве, в котором когда-то короновали русских царей, а потом императоров, был построен по этому образцу. Во Владимире были построены Золотые и Серебряные ворота, названные так потому, что церковный купол на одних воротах был золотой, а на других – серебряный.

Город Владимир, украшенный прекрасными зданиями и возвеличенный присутствием чудотворной иконы, стал резиденцией Андрея, а благодаря иконе и резиденции – столицей Руси. Несмотря на противодействие бояр в Ростове и Суздале, Успенский собор во Владимире стал главным храмом Русской земли и дал городу первенство. Север Руси уже не был землей Ростова и Суздаля, он все чаще и чаще упоминался как владимирские земли. В эти владимирские земли входили княжества: Владимирское, Костромское, Ярославское, Московское, Рязанское, Тверское, Нижегородское и Белозерское – иными словами, все земли, которые составляли на самом деле Великую Русь.

С незапамятных времен на Руси единственным почитаемым местом было место со святыней. Люди почитали Киев, потому что там впервые была принята христианская вера. В Киеве находились мощи и святые места, а также монастырь, в котором жили великие монахи Антонио и Феодосий. До княжения Андрея на огромных северных просторах за лесами не было никаких святынь. Теперь две иконы – одна, написанная Лукой-евангелистом и известная как Владимирская Божья Матерь, и другая – Богородица, как она явилась Андрею в его видении, сделали Владимир первой святыней на Руси.

Народная вера приписывала основание города святому равноапостольному князю Владимиру Великому. На самом деле он приезжал из Киева с первым митрополитом крестить языческое население этого региона, но город был основан в те времена, когда правителем был Владимир Мономах. Однако он возник на месте, на котором Владимир Великий стоял лагерем, когда ехал крестить язычников в Ростове и Суздале; отсюда и пошла молва, что город получил свое название от равноапостольного князя Владимира Крестителя. Политическая власть содействовала религии, а религия придавала силу политике.

В голове у Юрия Долгорукого прочно укоренился план, согласно которому его северные земли должны оставаться неразделенными. Одной из причин, заставлявшей его бороться за Киев столь настойчиво, было желание удовлетворить запросы некоторых своих сыновей на южных землях, тогда как север должен был остаться целым и достаться его старшему сыну. Из-за роста числа потомков Владимира и разделения собственности князей, у которых было мало земель и не было власти, стало очень много. В крайних случаях Юрий выделял таким князьям города на ростовских и суздальских землях для временного княжения. С братьями Андрея он поступал так же, как и с другими.

Став князем Владимирским, Андрей не давал ни одному из братьев и даже ни одному из своих сыновей ни пяди земли в этом регионе. Его братья и некоторые его племянники действовали с ним заодно, но все делали то, что он повелевал сделать. Они были просто его представителями и действовали по его указке. А для них он был таким же повелителем, как и для всех остальных. Конечно, бояре значили меньше, чем князья, будь эти бояре его собственными близкими советниками или «сильными людьми из местных древних родов», «благородными и могущественными высокопоставленными персонами», как их называли люди. Этих бояр подчинил себе его отец. Возможно, они думали о том, чтобы побороться с Юрием Долгоруким, но не с Андреем. Юрий сражался то с одним, то с другим из них. Потерпев поражение, некоторые из них бежали к соседним князьям, другие были отправлены в ссылку и в темницу. Но во времена княжения Андрея можно было сказать, что все вопросы, касавшиеся силы князя или бояр, были решены.

С теми, кто противодействовал ему, Андрей церемонился меньше, чем его отец. Он ни в малейшей степени не щадил и своих братьев. Те «сильные люди из древних родов» в Ростове и Суздале, которые предпочли новый порядок, сплотились вокруг Андрея и оказывали ему всестороннюю поддержку. Были и другие – и таких большинство, – которые тайно воевали против него. До поры до времени они лишь бросали такие слова: «Ростов – старинный и великий город, и Суздаль тоже; Владимир – лишь их придаток». Но эти люди знали, что они бессильны против князя, за которым стоит сила – простые люди: землепашцы и ремесленники. Из-за этого отношения простых людей к Андрею и враждебности большинства бояр и военачальников, потерявших свои посты, появлялись сообщения совершенно противоположного содержания, суть которых была выражена фразой: «В Ростове и Суздале идет яростная борьба». Так говорили «благородные высокопоставленные люди» и люди, смещенные с их должностей. Простые люди говорили иначе: «Мы любим князя Андрея. Мы любим этого внука Мономаха. Князь никогда не отдыхает от своих трудов, у него всегда ясный ум и чистая совесть. Он любит Бога и людей. Он тверд и милостив. Он добр к слабым и хворым».

Андрей вел войны всегда только на пользу городу Владимиру и народу. Он не думал о мелких ссорах среди князей и никогда не участвовал в них. Такому князю, как он, не нужно было особое войско. Больших и малых городов в этом регионе было много, и они всегда быстро посылали воинов для защиты своих интересов. Когда приходил враг, был готов подняться весь народ. Вместо отборной дружины, возглавляемой боярами, которые в былые времена окружали князя и сильно ограничивали его свободу, Андрей принимал при своем дворе тех, кого хотел, людей разного сорта и даже происхождения. Они назывались не дружиной (други), как в былые времена, а дворянами. Они жили при его дворе и поблизости в полном согласии и были его придворными. Хотя старое название «дружина» не было немедленно забыто, оно потеряло былое значение, и вскоре помощники князя стали называться дворянами. Это слово, используемое впоследствии для обозначения особенно высокопоставленных людей Москвы, возникло во Владимире при Андрее.

Войны, которые вел Андрей, имели определенный расчет. Если он оказывал помощь какому-нибудь князю, который досаждал ему просьбами, то эта помощь ограничивалась отправкой небольшого отряда. Но он защищал тех, кто просил помощи для защиты от врага, больше с помощью угроз, нежели ведения боевых действий. Если он воевал, как случалось в более поздний период его княжения, то делал это в интересах своего собственного княжества. Его задачей было легко управляться с Киевом и Новгородом на благо Владимира. Когда тот или иной князь просил у него разрешения править в Киеве – матери городов русских, то этот князь должен был принести клятву не вмешиваться в дела Новгорода. Андрей не проявлял интереса к Киеву, а вот между Новгородом и Владимиром шли бесконечные распри из-за того, что Владимир и Новгород были соседями. Новгород был богат торговлей, но беден землями, и вынужден покупать пшеницу и рожь из Владимира или регионов за его пределами. «Владимир и Новгород противостояли друг другу». И помимо проблемы с зерном, с одной стороны, и торговли, с другой, была проблема безграничного севера с его богатствами. Новгород заявлял права на этот северный регион – весь целиком. Всякий раз, когда появлялся клочок земли, Новгород хотел, чтобы это была земля человека, находящегося у него на службе. Эта горделивая позиция выражалась фразой: «Кто может выстоять против Бога и Господина Великого Новгорода?» Но в эти северные земли входили Ростов и Суздаль, и теперь они имели дело с князем Андреем Владимирским.

Конец ознакомительного фрагмента