Золотой век Венецианской республики. Завоеватели, торговцы и первые банкиры Европы - Фредерик Лейн Страница 29

Великий хан привык враждовать с мусульманами (он не забыл поражения, которое ему нанесли мамлюки), но о христианах он почти ничего не знал. После того как братья Поло провели какое-то время при его дворе, он послал их на запад как своих послов к папе, попросив, чтобы к нему прислали миссионеров, которые рассказали бы его подданным о христианстве. На обратном пути братья Поло наконец нашли путь, который вывел их через государство Хулагуидов в Персии к Средиземному морю в Айасе. Из Айаса они вернулись домой.

В 1271 году, когда братья снова отправились в Китай, с ними были два миссионера, которые, впрочем, почти в самом начале пути испугались и повернули назад. Зато они взяли с собой сына Николо, Марко, молодого человека, которому тогда исполнился 21 год. Марко приглянулся монгольскому хану, поступил к нему на службу и в течение следующих 20 лет неоднократно путешествовал в Китай и обратно. Он увидел цивилизацию, сильно отличавшуюся от его собственной и во многих отношениях достойную восхищения. Марко Поло видел большие города, огромное, в высшей степени организованное, государство, мир утонченного искусства, науки и придворных обычаев. На обратном пути Поло проследовали из Китая морем в Персидский залив, а затем через Персию в Трабзон. Вернувшись в Венецию, Марко Поло написал о своих путешествиях и о чудесах, которые он видел. Он стал легендарной фигурой. К тому времени, конечно, многие другие западные купцы уже нашли путь в «Катай». В 60-х годах XIII века отец и дядя Марко были первыми из тех, кто проложил путь на Восток – из Сарая в Бухару. В 90-х годах того же столетия другие венецианцы и многие генуэзцы воспользовались преимуществами относительно безопасных дорог, которые монгольские ханы держали открытыми. Однако других путешественников, также повидавших немало чудес, слушали не с таким интересом, как Марко Поло, который рассказал о своих путешествиях; конкуренты и завистники, которым надоело слушать о его «преувеличениях», называли его книгу «Миллионы Марко».

По легенде, вернувшись в свой венецианский дворец, который он покинул юношей, сорокалетний Марко Поло понял, что никто из соотечественников не узнает ни его, ни его родственников. Их рассказы считали выдумкой, пока они не распороли швы на своих кафтанах и оттуда не хлынули драгоценные камни. В самом деле, отец и дядя Марко Поло в основном торговали украшениями и драгоценными камнями, делая богатые подарки правителям новых стран по прибытии и получая ответные подарки в зависимости от ранга правителя. Обмен подарками оказался более прибыльным, чем обычная торговля. Драгоценные камни служили идеальным товаром для таких долгих и утомительных путешествий.

Самым важным среди торговых путей, открытых монголами и описанных Марко Поло, был путь через Персию к Индийскому океану. Пользовавшиеся огромным спросом специи из Индии и островов в Индийском океане могли теперь попадать в Средиземное море по другому пути – на тот случай, если закрытыми окажутся пути через Красное море. В то время как доступ к этому пути через Трабзон усиливал важность Черного моря, у пути, ведущего через Айас, также имелось много преимуществ. Он проходил через христианское царство Малая Армения и позволял купцам обходить как греческие владения, так и земли, которыми управляли мамлюки-мусульмане.

Путешествие в обход мусульманской территории приобрело особую важность после того, как египетский султан окончательно разгромил Иерусалимское королевство. В 1291 году пали Акко, Тир и Триполи. Папа римский запретил вести любую торговлю с подданными султана. Под запрет попали даже товары, не считавшиеся стратегическими. Скорее всего, торговлю продолжали вести контрабандой через Кипр, и все же единственным портом на материке, который был по закону открыт для христиан, оставался Айас; он сразу же стал важным пунктом назначения для венецианских судов, приплывающих в Заморье. Марко Поло находился там в торговой экспедиции, когда вспыхнула война между Венецией и Генуей; его посадили в генуэзскую тюрьму, где он по-прежнему рассказывал о своем пребывании в Китае. В тюрьме он нашел подходящего слушателя – своего сокамерника пизанца Рустикелло, который литературно обработал рассказы Марко в соответствии с модным в то время стилем, обеспечившим книге Марко Поло большую популярность.

После падения Акко «яблоком раздора» между Венецией и Генуей стал Айас. Перемирие 1270 года несколько раз возобновлялось, хотя взаимную ненависть подпитывали частые пиратские набеги, а также торговая конкуренция. И Венеция, и Генуя готовы были превратить отдельные конфликты в полномасштабную войну, так как оба города стремились изгнать соперника с Черного моря, что стало еще важнее после падения Акко. После Первой Генуэзской войны венецианцам снова разрешили торговать на Черном море; в 1291 году они заключили отдельный торговый договор с ханом Золотой Орды.

После одной особенно тяжелой стычки, в которой были ограблены несколько венецианских галер, венецианцы послали большой флот из военных галер с караваном, который в 1294 году отправлялся на Кипр и в Армению; очевидно, они надеялись повторить то, что они совершили в Акко в 1258 году. По пути венецианцы захватывали или уничтожали генуэзские владения на Кипре. Когда слухи о бесчинствах венецианцев достигли живших в Пере генуэзцев, те вооружили корабли и, призвав всех, кого могли собрать в Романии, направились в «заморские земли». К тому времени, как они догнали венецианцев, последние вышли из Айаса. У венецианцев было больше кораблей, они не ожидали нападения и шли с поднятыми парусами, отчего кораблям труднее было маневрировать. Кроме того, венецианские суда были нагружены товарами. Многие корабли сталкивались и разворачивались боком к носам вражеских кораблей. Генуэзцы одержали полную победу, захватив почти все корабли и весь товар.

Воодушевленные успехом, генуэзцы повели вторую войну не так, как первую. Теперь они, как венецианцы в 60-х годах XIII века, стремились побеждать в сражениях. В 1295 году генуэзцы вооружили крупнейший к тому времени флот, 165 галер, на которых насчитывалось 35 тысяч человек. Венецианцы также подготовили большой флот и провели мобилизацию, но не стремились к битвам. Генуэзский флот бросил венецианцам вызов и добрался до самой Мессины, но, прождав какое-то время, вернулся домой ни с чем. Разочарованные такими избыточными усилиями, генуэзцы начали сражаться друг с другом и в 1296 году никакого флота не выслали. Венецианцы же снарядили военную эскадру, которая совершала набеги на Перу, Фокею и Кафу. Противники не охраняли торговые караваны; и Венеция, и Генуя использовали свои флоты для того, чтобы нападать на колонии противника. Во Второй Генуэзской войне венецианцы пиратствовали не меньше генуэзцев, а венецианское правительство больше заботилось о том, чтобы вооружение, оплаченное ими, окупилось.

После нескольких неудачных попыток в 1298 году генуэзцы все же вынудили венецианцев пойти на рискованное морское сражение. Генуэзский флотоводец, Лампа Дория, бросил венецианцам вызов, напав на побережье Далмации. Два флота сошлись у острова Корчула (Курцола). Сражение стало самым крупным до тех пор между двумя соперниками: около 90 венецианских кораблей против 80 генуэзских, причем с обеих сторон в сражении участвовали хорошо вооруженные военные галеры. Летописи того времени сильно различаются в описании событий, но сходятся в одном: генуэзцы превосходили в искусстве судовождения, маневрировании и храбрости. Они захватили большинство венецианских галер и несколько тысяч пленников.