Король Артур и рыцари круглого стола - Татьяна Уварова Страница 29

Молодой граф дивился силе, благородству и мужеству Джирэнта и невольно почувствовал сострадание к своему старому дяде.

– Мне грустно смотреть, сэр Джирэнт, как тебя сокрушает нищета моего родственника. Из уважения к твоей доблести я предприму то, что ты найдешь нужным.

– Благодарю сердечно, благородный граф! – воскликнул Джирэнт. – Я просил бы вернуть графу Айньюлю его владения и доходы.

– Ради тебя я все готов сделать, – ответил молодой граф.

На следующий день старому графу Айньюлю были возвращены его прежние владения.

Несколько дней спустя Джирэнт собрался в обратный путь. Граф Айньюль пришел к нему с Энидой, красневшей и бледневшей от волнения. Отец вложил в руку рыцаря руку девушки и промолвил:

– Благородный рыцарь! Ты сделал мне столько добра, что я никогда не смогу воздать тебе за него. Но если моя дочь, за чью честь ты вчера сражался, тебе по сердцу, пусть она будет твоей женой с моего благословения.

Сэр Джирэнт сжал руку Эниды и ответил:

– Благодарю, милорд! Если я получу разрешение короля Артура на вступление в брак с этой девицей и если сама она пожелает отдать мне свое сердце, я буду любить и лелеять ее до конца дней.

– Милорд, – сказала Энида, подняв на Джирэнта свой открытый взор, – никогда еще не встречала я рыцаря, к которому бы питала столь теплое чувство. И если твой государь согласится, я обещаю любить тебя и служить тебе до самой смерти.

Джирэнт и Энида отправились ко двору короля Артура.

Под вечер они прибыли в Карлеон-на-Уске. Королева Гвиневера радостно встретила Джирэнта, называя его «своим славным рыцарем и заступником». Она рассказала ему, что сэр Эдерн явился к ней и отдался на ее милость, готовясь искупить нанесенное им оскорбление, как только оправится от полученных ран.

Красота Эниды всех привела в восхищение, и королева поспешила одеть девушку в дорогой атлас и украсить золотыми бусами ее волосы и шею.

Король Артур наградил Эниду богатым приданым, и вскоре она обвенчалась с сэром Джирэнтом. Свадьба сопровождалась кулачными боями и состязаниями, и Эниду провозгласили одной из трех красавиц Британии.

Прошел год, и к королю Артуру прибыл посол от отца Джирэнта с просьбой отпустить молодого рыцаря домой.

– Король Эрбин стареет и слабеет; а чем немощнее он становится, тем смелее и бесцеремоннее ведут себя пограничные бароны, стремящиеся отторгнуть часть его земель, чтобы увеличить свои владения. Поэтому, – говорили послы, – король просит отпустить своего сына, сэра Джирэнта, домой; тогда мятежные лорды, зная его силу и рыцарскую доблесть, должны будут смириться; если же не смирятся, сэр Джирэнт сумеет наказать их.

С грустью расстался король Артур с храбрым рыцарем, украшавшим его двор своим присутствием. Джирэнт с Энидой в сопровождении доблестнейших рыцарей Круглого стола прибыли к морю, чтобы на корабле отправиться к берегам Корнуэлльса.

На родине навстречу им из всех деревень выходил народ, приветствуя сэра Джирэнта с молодой женой. Слава о его доблести и о том, как он добыл себе жену, успела распространиться далеко. Король Эрбин радостно встретил сына, а на другой день в замке собрались все лорды и бароны, а равно и мелкие землевладельцы и на коленях приветствовали сэра Джирэнта, выражая ему покорность.

Сэр Джирэнт с главными военачальниками посетил свои пространные владения. Опытные проводники сопутствовали ему; старики и священники проверяли пограничные знаки, возобновляя разрушенные и отодвигая на места неправильно перемещенные.

Мир был восстановлен внутри страны и на границах. Мощная рука молодого вождя сдерживала пограничных лордов и гордых баронов.

Сэр Джирэнт по привычке не пропускал ни одного турнира в пределах своего обширного государства и вел знакомство со всеми храбрыми рыцарями Корнуэлльса, Уэльса и Логриса.

Слава о Джирэнте распространилась далеко вокруг, и никто из рыцарей, разглядев золотого сокола на его щите, не желал выходить с ним на поединок. И Джирэнт стал часто оставаться дома в обществе своей жены, полюбил игру в шахматы, песни бардов о злых чарах и колдовстве и их рассказы о давно умерших рыцарях.

Двор удивлялся его бездействию. А он между тем забросил друзей, перестал принимать участие в охоте и только по-прежнему горячо любил свою жену.

Понемногу придворные стали высмеивать и вышучивать Джирэнта за глаза на пирах, на соколиной охоте, на турнирах. Не уважавшие закона пограничные лорды снова начали тревожить пределы его страны и, не боясь возмездия, грабили и притесняли народ.

Скоро слухи об этом дошли и до короля Эрбина и глубоко огорчили старика. Он призвал к себе леди Эниду и печально, но строго спросил:

– Скажи, красавица, неужели ты лишила мужества моего сына и твоя любовь отдала столь доблестное имя на поношение тем, кто должен чтить его? Он уже не тот непобедимый рыцарь, с которым никто не смел помериться силами. Неужели из-за тебя он опустился так, что алчные лорды и кровожадные бароны повыползли из своих нор в пограничных замках и терзают и мучают его подданных и расхищают его земли и плодородные поля?

– Нет, милорд, нет! – воскликнула Энида, и ее правдивые глаза наполнились слезами. – Клянусь небом, я тут ни при чем! Мне самой неведома причина бездействия моего дорогого супруга. Я в отчаянии, но не знаю, что делать!

И она удалилась, горько рыдая.

На другой день леди Энида проснулась, когда Джирэнт еще спал. Она взглянула на могучую фигуру мужа, освещенную солнцем, и глаза ее наполнились слезами.

– Увы, – прошептала она, – неужели я повинна в том, что этот сильный, благородный, мужественный, красивый человек утратил былую славу? Неужели я причиной тому, что люди насмехаются над бездействием Джирэнта и поносят его имя?!

Джирэнт слышал слова жены и чувствовал, как ее слезы капали ему на грудь, потому что он не спал, а только притворялся спящим. Его охватил гнев, он быстро оделся и позвал своего оруженосца.

– Ступай и оседлай коня, приготовь старые доспехи, старый, заржавленный щит без девиза и никому не говори ни слова. А ты, – обратился он к жене, – собирайся в путь; прикажи оседлать коня и надень самое старое платье – поедешь со мной.

Энида безропотно повиновалась.

Джирэнт тем временем отправился к отцу.

– Государь, я еду в Логрис и не знаю, когда вернусь, – заявил он. – Прими управление над страной до моего возвращения.

– Хорошо, сын мой, – сказал Эрбин. – Но разве ты не боишься ехать туда один? Отчего бы тебе не взять с собой своих воинов?

– Я беру с собой только жену, – возразил Джирэнт. – Прощай!

Облачившись в старые, ржавые доспехи, взяв щит без девиза, меч и копье, он сел на коня и вслед за женой покинул город. Энида недоумевала, что все это значит.

Наконец Джирэнт обратился к ней.