Краткая история Ближнего Востока. Мост трех континентов - Филип Хитти Страница 29

* * *

Рывок на запад, который вывел арабов к Атлантике, вскоре уступил место походу на север. За узким проливом лежала новая добыча, которая манила к себе богатствами, таившимися за стенами дворцов и соборов. В 711 г. бербер-вольноотпущенник Мусы на судах, которые он отнял у византийского губернатора Сеуты, пересек 21 километр пролива и высадился на юго-западной оконечности Испании. Имени дерзкого бербера, Тарик, мы обязаны названием Гибралтар (дословно гора Тарика). Как и в предыдущих случаях, отчаянная вылазка явилась прелюдией к полномасштабному завоеванию. Распри в вестготском правящем семействе, недовольство среди местного населения, особенно евреев, — все это облегчило завоевателям задачу. За Тариком в Испанию двинулся сам Муса. Подобно кеглям, испанские города, включая столицу Толедо, пали один за другим. За шесть лет была завоевана практически вся территория страны. Так к исламскому миру присоединилась первая европейская территория, которая оставалась его частью на протяжении еще несколько столетий. Этой удивительно скорой победой завершилась еще одна военная кампания арабов.

Даже несмотря на такую внушительную преграду, как Пиренеи, слишком велик был соблазн проникнуть из Испании дальше на север на земли Галлии. Впрочем, закрепиться там арабам не удалось. В 718 г. они преодолели горы и победным маршем прошли до самого Тура на северо-западе Франции, где их остановила армия франков под командованием Карла, позднее получившего прозвище Мартелл, то есть «молот». Был 732 г., прошло столетие со дня смерти пророка. Место и дата служат поводом для размышлений. Через сто лет после смерти арабского пророка его последователи сумели создать империю, которая простиралась от Атлантики до Средней Азии, иными словами, размерами превосходила Римскую. И на всей этой необъятной территории пять раз в день с минаретов звучало имя Аллаха и его пророка, а слово его преемника в Дамаске было законом.

Древний Дамаск занял ведущее место среди столиц мира, во всем соответствуя своему новому столичному статусу. Один из первых Омейядов провел в нем водопровод, снабжавший водой сады, в которых утопал город (Гета). Арабские авторы упоминали эти сады в числе четырех или пяти райских мест на земле. По легенде, в молодости Мухаммед якобы не осмелился войти в этот город, так как не хотел раньше времени попасть в рай.

В центре столицы возвышался дворец халифа, от которого сегодня не осталось и следа. Рядом с ним стояла омейядская мечеть, построенная аль-Валидом на месте христианской церкви. Она до сих пор считается четвертой по значимости исламской святыней после Мекки, Медины и Иерусалима. Один из ее минаретов представляет собой самый ранний образец, на основе которого возводились все другие местные минареты. В Иерусалиме отцом аль-Валида Абд аль-Маликом на скале, откуда, согласно легенде, пророк Мухаммед вознесся на небеса, был построен Купол Скалы (его часто ошибочно отождествляют с мечетью Омара). Это место — самое священное на земле. Здесь, сменяя друг друга, высились храмы — языческий, еврейский (храм Соломона) и христианский (в эпоху Крестовых походов). Неподалеку стоит мечеть Аль-Акса, еще одно творение архитекторов Абд аль-Малика. Иерусалимские архитекторы, как и дамасские, по всей видимости, были местными христианами, обученными в духе византийской школы. Купол мечети представляет собой не что иное, как классический купол сирийского собора. Украшающие его мозаики считаются шедевром декоративного искусства той эпохи.

Арабские территории в первом столетии существования ислама — в период наибольших завоеваний

Именно в это время завершилась арабизация халифата. Подготовка арабских административных кадров потребовала времени, однако в конечном итоге греческий в качестве языка делопроизводства был вытеснен арабским. Деньги тоже сменились арабскими — старые византийские монеты, что были в ходу в Сирии и Египте, теперь украшали изречения из Корана, а вскоре арабы перешли к чеканке собственной монеты, взяв за образец византийские и персидские. И наконец в 695 г., при халифе Абд аль-Малике, началась чеканка первых арабских серебряных (дирхем) и золотых (динар) монет. Ему же приписывают и дальнейшее развитие почтовой службы, которую учредил его великий предшественник Муавия. Разумеется, в первую очередь она удовлетворяла потребности государства. Для перевозки депеш была задействована система сменных курьерских лошадей, которые обеспечивали связь между Дамаском и столицами провинций. Кроме того, на местах почтмейстеры выполняли также функции тайных соглядатаев на вверенных им территориях.

Три главные правительственные функции — управление, сбор налогов и наставление в вере — были обособлены одна от другой, и за их исполнением следили разные кадры. Главой государства оставался халиф. Он назначал наместников, которые, в свою очередь, отвечали за состояние дел в своих провинциях. Кроме того, он часто назначал сборщиков налогов. В состав армии, которая раньше состояла преимущественно из бедуинов под предводительством шейхов Мекки или Медины, теперь входили новообращенные мусульмане и христиане. Судебная система развивалась медленно. В провинциях обязанность назначать судей возлагалась на наместников. В качестве судей выступали богословы. Они не только выносили вердикты по результатам судебных разбирательств, но и распоряжались богоугодными фондами (вакф), выплачивали солдатское жалованье и государственные пособия арабским мусульманам. Кроме того, они выступали в качестве опекунов сирот и умалишенных.

Зимми, иноверцы, оставались под юрисдикцией своих духовных лидеров. Исламский закон распространялся лишь на мусульман. Христианские священники и еврейские раввины рассматривали не только персональные тяжбы, но и гражданские и уголовные дела. Однако если дело касалось мусульманина, применялся исламский закон. Последователи иных вероучений, не внесенные первоначально в список иноверцев, теперь считались в него добавленными.

Социальная стратификация начала оформляться при Омейядах в начале VIII в. Мусульмане-арабы с халифом во главе занимали верхнюю ступень социальной лестницы. К числу аристократов относились правительственные чиновники, воины и горстка горожан. Данная категория населения специализировалась на управлении и военном деле. По сути своей это была замкнутая каста, в которую попадали по праву рождения. Чуть ниже стояли новообращенные. Теоретически они были равны всем другим мусульманам, но на практике дела обстояли иначе. Например, имела место дискриминация в отношении занятия ими государственных постов. Кроме того, даже приняв ислам, они не освобождались от уплаты налога на землю. Те, кто присоединился к арабским племенам, стали клиентами, то есть в социальном плане стояли рангом ниже. Особенно этих граждан второго сорта возмущало то, что они являлись носителями более высокой культуры, поскольку были искусными ремесленниками или учеными. О данной категории речь еще пойдет ниже, поскольку их недовольство нередко выливались в разного рода еретические учения или заговоры. По мере того как число новообращенных росло за счет персов, арамеев, коптов, берберов, они начали связывать себя брачными узами с арабами и вскоре уже претендовали на более высокое положение в социальной иерархии. Граница между арабами и неарабами в конечном итоге истончилась настолько, что ее стало трудно определить. Новообращенные со временем сделались практически неотличимы от исконных носителей истинной веры, и любой мусульманин начал считаться арабом. В наши дни те обитатели территорий от Марокко до Ирака, которых мы по привычке называем арабами, — это далеко не арабы по крови.