Охотник за судьями - Кристофер Тейлор Бакли Страница 3

Даунинг любил, чтобы перед ним пресмыкались. Пипс был готов немного попресмыкаться, лишь бы ему позволили рассказать о катастрофических последствиях выступления против Голландии.

— Я бы сейчас стриг овец на пастбище, если бы не щедрое покровительство моего господина.

Даунинг уставился на своего протеже, пытаясь понять, не сарказм ли это:

— Вы преувеличиваете. Вы работали бы в портняжной мастерской своего отца. Но вообще-то, большая часть нашей беседы с герцогом была посвящена другому предмету. Новой Англии.

Новая Англия не слишком интересовала Пипса — разве что как источник корабельного леса для флота.

— Герцог поведал мне, что его брату-королю весьма досаждают тамошние колонии. Со времен реставрации королевской власти они ведут себя кисло. Впрочем, — Даунинг ухмыльнулся, — пуританские святоши известны своими кислыми физиогномиями.

Семья Даунинга приехала в Новую Англию из Ирландии. Сам Даунинг принадлежал к первому выпуску Гарвардского колледжа в Бостоне. Его двоюродный брат Джон Уинтроп был губернатором коннектикутской колонии.

— Массачусетс чеканит собственную монету, — сказал Даунинг.

— Разве это не противозаконно?

— Весьма противозаконно. Колонии также ропщут из-за недавнего послания Его Величества, ограничивающего преследования квакеров [6].

— Но мы и здесь преследуем квакеров. — Пипс пожал плечами. Сам он этих преследований не одобрял, но неодобрение свое держал при себе. — Я только вчера видел, как два десятка их, закованных в цепи, гнали в тюрьму.

Он прикусил язык, не дав себе добавить «бедняги».

— Почему же Его Величество не позволяет преследовать их в Новой Англии?

— Там усердствовали чрез меру. Судя по всему, когда Эндикотт четыре года назад повесил некую Дайер, это вызвало ропот. Три другие квакерши подняли шум, и суд приговорил привязать их к телеге раздетыми, провезти через десять селений и в каждом бичевать кнутом. Десять! Многовато, пожалуй. Кровавый след по снегу тянулся на мили. Наконец мировой судья в очередном селении сказал «хватит» и велел снять этих баб с телег. Странные они, квакеры. Но если Его Величество отныне запрещает своим заморским губернаторам убивать квакеров, значит они должны перестать их убивать. И смириться с этим. С точки же зрения здравого смысла, если мы хотим, чтобы здешние квакеры уезжали в Новую Англию, то должны позаботиться, чтобы Новая Англия была для них чуть более гостеприимной. Или хотя бы не столь смертоносной.

— Воистину.

— Пуритане настроены против квакеров почти так же сильно, как против папистов. Они уверены, что Его Величество и брат его герцог — тайные римокатолики. Что его заступничество за квакеров имеет своей подлинной целью защиту католиков. Под прикрытием «общей терпимости к вере».

Пипс был крайне осторожен в вопросах веры. Жена его была гугеноткой, но часто заявляла — в присутствии других людей, за что получала оплеухи от мужа, — что умереть собирается католичкой.

— Хуже всего — Нью-Хейвенская колония, — продолжал Даунинг. — Ее жители уехали из Массачусетса, поскольку считали тамошние нравы недостаточно строгими. Мыслимо ли это? Недостаточно строгими! Я много лет прожил в Массачусетсе и могу вас уверить, что тамошняя строгость более чем достаточна.

— Я слышал об этом.

Новая Англия казалась Пипсу чрезвычайно мрачным местом.

— Именно ньюхейвенцы укрыли двух человек из числа убийц короля — Уолли и Гоффа. Мы пытались их выцарапать оттуда в шестьдесят первом. Но ньюхейвенцы их спрятали. Водили поимочную партию за нос. Вопиющая наглость. Его Величество этого не забыл. Мне уже хочется попробовать еще раз. Найти их и свершить правосудие.

— Но прошло три года. Ведь наверняка их уже и след простыл?

— О, я не думаю, что нам удастся их поймать, — объяснил Даунинг. — Цель будет совершенно иной.

— Какой же?

— Уязвить местных жителей. Дать понять, что Его Величество помнит об их ослушании.

Пипс улыбнулся:

— Звучит весьма безобидно. Мне кажется, лучше обложить их податью, чем делать им реприманды.

— О нет. Я знаю, что напоминание о власти Его Величества над ними будет им весьма неприятно. Ничто не оскорбляет пуританина более, чем существование над ним верховной власти. Они из-за этого в первую голову и уехали из Англии. А теперь король вернулся на престол. Это ужасно напугало их. Их чаяния рая на земле умерли вместе с Кромвелем. — Кажется, эта идея очень увлекла Даунинга. — «Именем Его Величества, откройте! Мы ищем цареубийц, Уолли и Гоффа!» Я прямо вижу, как у них вытягиваются физиономии. Это будет весьма… забавно.

— Надо полагать, Его Величество найдет это забавным.

— Да, он ценит шутку. Думаю, его это повеселит.

Пипс неожиданно услышал собственный голос:

— Если вы решите действовать в этом направлении, я знаю подходящего человека.

— Да?

Пипс едва удерживался от смеха:

— Ну, если ваша главная цель — обеспокоить обитателей колоний, то он подойдет как нельзя лучше. Его главный дар — раздражать других. Я бы даже сказал, он в этом деле гений.

Карета доехала до Чаринг-Кросса. Здесь в октябре 1660 года, после возвращения короля, встретили свою смерть десять убийц Карла I. Вонь их обгорелых внутренностей так докучала жителям округи, что те подали прошение Короне — перенести будущие казни куда-нибудь в другое место.

— Этот ваш человек… — сказал Даунинг, — пришлите его ко мне.

Душевный подъем Пипса, вызванный надеждой сплавить Балти в Новую Англию, скоро прошел. Даунинг безжалостно проницателен. Он вмиг раскусит Балти — безмозглого щеголя, неспособного запугать и бабочку. Зачем Пипс вообще это предложил? Но потом он подумал: худа нет в том, чтобы поглядеть, что из этого выйдет.

Он не сообщил Балти подлинной цели аудиенции у Даунинга. Балти только разболтает жене и сестре, и выйдут раздоры. Он сказал Балти, что Даунинг может взять его лесничим в одно из своих поместий.