Советская Россия, Аравия и Персидский залив. Документированные страницы истории - Игорь Сенченко Страница 3

В феврале 1922 г. Энвер-паша возглавил джихад (священную войну) мусульман Туркестана против большевиков. Отряды повстанцев, руководимые им, захватили Душанбе, а оттуда двинулись на Бухару. Судьба, однако, распорядилась так, что авантюра, затеянная Энвером-пашой, успехом не увенчалась. Его мечтам создать новый исламский халифат не суждено было сбыться. В бою с красноармейским кавалерийским отрядом (в районе Бельджуана, что на территории нынешнего Таджикистана, 4 августа 1922 г.), направленным Москвой специально для «подавления басмаческого мятежа», лихой командир Первой отдельной Туркестанской кавалерийской бригады Акоп Аршакович Мелкумян ударом шашки снес новоявленному «Тамерлану» голову и часть плеча. Так закончил свой жизненный путь бывший «зять халифа», бывший военный атташе османского султана в Берлине, бывший военный министр Турции, бывший «большой друг» большевиков, бывший «главнокомандующий войсками Ислама» и один из ярчайших авантюристов от революции – Энвер-паша (впоследствии его останки перевезли из Таджикистана в Турцию и перезахоронили в Стамбуле).

Архивные документы советского периода истории России свидетельствуют, что Москва вплотную занималась вопросами обустройства на Ближнем Востоке «единого независимого арабского государства», видя в нем «действенный инструмент» по «противостоянию в мусульманском мире наступательной политике Англии и Франции». Работа велась по линии ОГПУ. На начальном ее этапе планировалось создание некого «консолидационного ядра арабов» путем объединения Сирии с Египтом. В этих целях имелось в виду расколоть правящую партию Египта и сформировать из ее членов «леворадикальную группировку». По сценарию ОГПУ, она должна была – в коалиции с египетскими коммунистами – сориентировать официальный Каир на объединение с Дамаском. Деньги на эти цели регулярно поступали агентам Москвы в Сирии и Египте из Берлина, главного в те годы центра ОГПУ по финансированию операций советской разведки в странах арабского мира.

Одной из ключевых задач резидентов ОГПУ на Ближнем Востоке в период 1920-1930-х годов являлась разработка и реализация планов по подрыву и дестабилизации внутриполитической обстановки в странах региона. Притом в таких масштабах, чтобы не «просто ослабить и пошатнуть, а кардинальным образом изменить» позиции в данном районе мира двух ведущих в то время, по выражению Г. В. Чичерина, антагонистов Москвы – Англии и Франции (7).

В русле такой установки ближневосточной политики партии большевиков Иностранный отдел (ИНО) ОГПУ проявлял повышенный интерес к Палестине, Йемену и Хиджазу. При этом Палестина представлялась руководству ОГПУ именно тем местом, откуда удобнее всего можно было бы вести и разведывательную, и революционно-подрывную работу на Ближнем Востоке, активно используя в этих целях еврейскую коммунистическую партию и еврейские коммуны в арабских странах. Йемен и Хиджаз, в свою очередь, рассматривались Москвой в качестве «опорных пунктов» для аналогичной деятельности ОГПУ в Аравии и в соседней с ней Абиссинии. Конкретно на аравийском направлении пионерами деятельности ОГПУ можно считать М. М. Аксельрода и Н. М. Белкина.

Моисей Маркович Аксельрод (1898–1939) – советский ученый-востоковед, дипломат и разведчик. Закончил юридический факультет Московского университета, а также московский Институт востоковедения. Свободно говорил на многих европейских языках, в совершенстве владел арабским языком. Находясь на дипломатической работе в Хиджазе и в Йемене, сумел войти в доверительные отношения с лицами из ближайшего окружения йеменского правителя имама Яхьи (Йахйи) и эмира ‘Абд ал-‘Азиза Аль Са’уда, основателя Королевства Саудовская Аравия. Это позволяло ему получать оперативную и достоверную информацию как о происходивших в Аравии событиях, так и о деятельности там Англии. Установил связи с племенами в Эритрее. Завербованных им агентов посылал в Египет. Планировалось даже в конце 1929 г. направить его в командировку в Египет, чтобы на месте разобраться с египетскими «партийными группировками». Более того, попытаться выстроить рабочие отношения с влиятельной в стране партией «Вафда». А если не удастся, то отколоть от нее левое крыло с целью дальнейшего его использования, наряду с египетскими коммунистами, для «революционного разогрева масс». В качестве одного из каналов для «большевистского проникновения в Индию» он предлагал прибегнуть к услугам колонии проживавших в Египте армян (15 тыс. чел.) и задействовать их тесные коммерческие связи с Индией. Во время служебной командировки в Аравию вместе с ним находилась его вторая жена, Вера Васильевна Венедиктова (в советском консульстве в Джидде она работала машинисткой).

Наум Маркович Белкин (1893–1942), как и М. М. Аксельрод, начинал работу в Аравии в составе первой советской дипломатической мисси в Джидде во главе с Каримом Абдрауфовичем Хакимовым. Вместе с ним служил и в Йемене (1927–1931 гг.), являясь уже резидентом ОГПУ. Отличился на этом посту кропотливой работой по сбору информации о разворачивавшихся там, при участии англичан, антитурецких выступлениях племен.

В конце 1928 г. Н. Белкин встречался в Йемене с прибывшим туда, специально для разговора с советским дипломатическим представителем в этой стране, шейхом одного из южноаравийских княжеств. Суть просьбы шейха состояла в том, чтобы с помощью СССР попытаться вернуть власть, отобранную у него соперником, поддержанным англичанами. Свою просьбу шейх, по словам Н. Белкина, изложил в официальном письме на имя советского правительства. Взамен предоставления ему финансовой помощи и оружия обещал Москве «беспрепятственную торговлю в его землях советскими товарами», а также закупку только советского оружия. Из воспоминаний бежавшего на Запад бывшего сотрудника ОГПУ Георгия Агабегова, возглавившего советскую резидентуру на Ближнем Востоке после ареста Якова Блюмкина, явствует, что в Москве к просьбе шейха отнеслись серьезно. Ее даже обсуждали на специальном межведомственном совещании в Наркоминделе. Согласно принятому на нем решению Н. Белкин получил указание пригласить шейха в Москву – для предметных переговоров и конфиденциальной беседы. Имелось в виду обстоятельно прощупать шейха на предмет его возможного в дальнейшем использования для «развертывания антианглийской деятельности» в Аравии, в шейхствах, находившихся тогда под протекторатом Великобритании (8).

Следует сказать, что «разжиганию революций» на Востоке вообще и в странах арабского мира в частности большевики придавали очень важное значение. И свидетельством тому – озвученное средствами массовой информации, 20 ноября (3 декабря) 1917 г., обращение «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока», подписанное председателем Совета народных комиссаров России В. И. Лениным и наркомом по делам национальностей И. В. Сталиным. В нем содержался страстный призыв ко всем мусульманам Востока оказать большевикам «сочувствие и поддержку» в борьбе за «освобождение трудящихся» всего мира от социального и империалистического гнета.

На желательность скорейшего выступления «мусульманского мира против империализма» указывал в 1921 г. и советский нарком по иностранным делам Г. В. Чичерин.

Повышенное внимание «исламскому вопросу» уделялось Восточным отделом ОГПУ (ВО ОГПУ), созданном 2 июня 1922 г. по решению ЦК РКП (б). В структуре этого отдела имелось три отделения. «Закордонными делами», в том числе «разработкой материалов», поступавших от агентов с Аравийского полуострова и из бассейнов Персидского залива и Красного моря, ведало первое из них.