"Альта" против "Барбароссы" - Владимир Лота Страница 3

Затем, как и его брат, Николай поступил в артиллерийскую школу, которую окончил в 1934 году.

Прочитав содержание телеграммы, Николай Зайцев обратил внимание на то, что она подписана неким Петровым. Эта фамилия была условным сигналом и говорила о том, что Зайцева срочно вызывают в Москву в Разведуправление Красной Армии, сотрудником которого он был уже несколько лет.

Через три дня Зайцев был в Москве. В столице его ждали и сразу же подключили к решению двух секретных задач, о которых знал крайне ограниченный круг лиц советского политического руководства и начальник военной разведки.

Николай не был в родном Саратове более двух лет – все это время он находился в командировке в Берлине. Работая комендантом советского торгового представительства, Зайцев выполнял секретные задания Разведуправления Красной Армии.

В военную разведку хлебопек Зайцев попал не случайно. Он имел хорошие способности к изучению иностранных языков. Среди его саратовских друзей было много ребят из семей поволжских немцев. Играя с ними, Зайцев быстро научился говорить по-немецки. За годы учебы в военном училище он закрепил и систематизировал свои знания.

По окончании обучения лейтенант Зайцев получил положительную характеристику, в которой говорилось, что он «выдержан, точен, исполнителен, культурен, решителен и требователен к себе».

Помощник начальника артиллерийской батареи, в которой числился Николай, капитан В. Капустин в его характеристике отметил, что «Зайцев вынослив, решителен, много работает над собой, подвижен, инициативен, владеет немецким языком, дисциплинирован, пользуется среди курсантов авторитетом, активно участвует в общественной работе, является одним из лучших по учебе, физически развит вполне удовлетворительно».

Среди положительных качеств отмечались и некоторые недостатки, присущие Зайцеву. В частности, Капустин считал, что у Зайцева «еще недостаточная строевая выправка». Для работы в разведке строевая выправка, видимо, была не особенно важна. Важно, что Зайцев владел немецким и ему можно было доверять выполнение серьезных заданий. Поэтому его и отобрали для работы в военной разведке. Об этом в Саратове никто не знал, но соседи считали, что Николаю сильно повезло – он был единственным из парней Старолагерного проезда и всех прилегающих к нему улиц, который уехал работать в Москву.

В феврале 1937 года Разведуправление Красной Армии направило лейтенанта Зайцева в первую специальную командировку. Начальник Разведуправления комдив С. Урицкий пожелал молодому разведчику успехов. Так Зайцев оказался в Берлине, где стал работать курьером охраны и портье в торговом представительстве СССР в Германии, которое возглавлял советский торгпред Д. В. Канделаки.

Столица Германии удивила саратовского хлебопека обилием магазинов, большим количеством полицейских и улицами, заполненными автомобилями различных марок.

Первые общие впечатления о немецкой столице постепенно дополнялись более глубокими наблюдениями. В метро, на стенах домов, в трамваях и автобусах Зайцев все чаще и чаще стал замечать красочные плакаты, призывавшие берлинцев проявлять бдительность. На многих плакатах было написано всего три слова: «Осторожно! Враг подслушивает!» Читая местные газеты, курьер охраны советского торгового представительства обращал внимание на статьи, где говорилось, что тот или иной немец приговорен к смерти за антигосударственную деятельность. В Берлине шла своя особая внутренняя жизнь, и молодому сотруднику советской разведки еще предстояло ее изучить, понять и приспособиться к выполнению специальных заданий.

Сотрудники советского торгового представительства в Берлине находились под пристальным вниманием агентов государственной тайной полиции. Гестапо при любой возможности внедряло в торгпредство, посольство и советское консульство своих осведомителей. Были они и среди преподавателей немецкого языка, которые давали уроки советским специалистам.

Немецкому языку сотрудников советского торгпредства обучали три сестры. Они не скрывали, что хорошо знают русский язык. Каждая из сестер в «учебном процессе» играла свою роль. Одна выясняла, где до прибытия в Берлин проживали советские сотрудники и где они получали образование. Вторая – интересовалась, где в Москве проживали инженеры и руководящий состав торгпредства до командировки в Германию, чем занимаются в Берлине. Третья сестра пыталась выведать, чем увлекаются те или иные сотрудники советского представительства, уточняла, кто из них и сколько выпивает спиртного, собирала сведения об их семейном положении. Чувствовалось, что третья сестра по заданию германской контрразведки искала кандидатов для вербовки. Руководил работой сестер преподаватель – мужчина, обучавший языку руководящих работников советского торгпредства.

За сотрудниками советских представительств гестапо вело постоянное наблюдение. Сыщики демонстративно следовали за работниками торгпредства на улице, при посещении фирм и промышленных предприятий.

По заданию начальника разведки С. Урицкого, Зайцев ежемесячно направлял ему отчеты, в которых сообщал подробности освоения им новой для него специальности, делился своими первыми наблюдениями. Письма он подписывал оперативным псевдонимом «Бине».

Через полгода резидент советской военной разведки в Берлине «Андерсон» сообщал в Москву, что «Бине» немецкий язык «освоил прилично, может свободно объясняться. Теорию проведения агентурных встреч изучил и может встречаться с источниками. Человек он развитый и подвижный, но к работе связника еще не готов. Город изучил. Успешно выполнил первые оперативные задания».

Под псевдонимом «Андерсон» в Берлине работала разведчица Альма Берзина. С Яном Берзиным, который возглавлял советскую военную разведку, Альма родственных отношений не имела. Настоящая фамилия начальника Разведупра была Петер Кюзис.

Альма старалась передавать Зайцеву свой опыт: она видела, что из сообразительного саратовского хлебопека может получиться мастер агентурной работы, и не ошиблась.

Прервав отпуск и прибыв в Москву в середине августа 1939 года, старший лейтенант Н. Зайцев явился в Разведуправление. Начальник отдела сказал, что он был вынужден прервать отпуск в связи с чрезвычайными обстоятельствами.

– Не исключено, – пояснил майор Ляхтеров, – что между Германией и Польшей возможен вооруженный конфликт. О таком развитии событий нам сообщают наши проверенные агенты из Варшавы. Эти же агенты выехали в Берлин. Вам тоже необходимо отправиться в Германию...

Зайцев был готов к ответственной оперативной работе. 29 августа 1939 года новый начальник военной разведки комдив И. И. Проскуров утвердил «Задание связника „Бине“ на командировку в Германию». Главной задачей «Бине» было восстановление связи с «Альтой» и агентами: «Арийцем», «ABC», «ХВЦ» и «ЛЦЛ». «Бине» предписывалось отыскать их в Берлине, создать разведгруппу и по указанию Центра руководить ее работой.

Советская военная разведка в 1920 – 1930 годах создавалась и действовала на фоне противоречивых советско-германских отношений. В те годы Германия была для Советского Союза и другом, и противником. Именно это обстоятельство заставляло руководителей советской военной разведки обращать особое внимание на организацию разведки Германии, в которой происходили серьезные и динамичные перемены. Они отражались на политическом климате Европы и оказывали влияние на ситуацию в СССР.