«Пятая колонна» Древней Руси. История в предательствах и интригах - Валерий Шамбаров Страница 3

Они пытались лишь припугнуть, выторговать поблажки. Схватки с печенегами научили киевлян мгновенно поднимать полки. Государь имел возможность выступить сразу же, по удобной зимней дороге. Но рать собиралась и толкалась в Киеве всю зиму и весну… Владимир давал Новгороду время одуматься. Бояре осознают, что он не уступит, закинут удочки для переговоров.

Но измена Святополка и выходка Ярослава заставили великого князя задуматься о другом… Сыновей у него было много, от разных матерей, разного воспитания. Но ведь формально старшим числился Святополк! Хотя в ту эпоху наследником становился не обязательно старший сын. В Германии преемника королей и императоров выбирал съезд князей, а в Византии и Болгарии монархи сами определяли преемников. Нередко греческие и немецкие императоры еще при жизни короновали наследников, назначали их соправителями, чтобы передача власти прошла без потрясений.

Владимир решил поступить аналогично. Он вызвал к себе сына от жены-болгарки, Бориса, правившего в далеком Ростове. Именно ему великий князь намечал оставить престол. Пускай будет рядом, входит в хитросплетения киевской политики, приучается к государственным масштабам. А бояре, войско, другие сыновья пускай привыкают, что вот он, будущий правитель. Борис приехал радостный, одухотворенный. Соскучился по отцу, по родным, по красивым киевским храмам. Воевать с Ярославом Борис и подавно не был настроен, относился к нему с уважением. Да и вообще евангельское сознание Бориса не вмещало, что можно скрестить оружие с родным братом. Он же не враг Руси, не чужеземец!

За Ярослава заступалась перед отцом и дочка Предслава. Она дружила со старшим братом, переписывалась с ним. Мало ли с кем не бывает – погорячился, советники попутали. Великий князь размышлял, как лучше ликвидировать конфликт. Если войско выступит, новгородцы в любом случае пойдут на попятную. Тут-то Ярослав сам поймет, чего стоят их подзуживания. Да и миролюбивый Борис поможет усовестить брата. Можно будет пойти и на уступки новгородцам, но не сразу. Выждать, чтобы поклонились, повинились… Воплотить эти замыслы государь не успел.

Ход дальнейших событий показывает, что заговор стал сплетаться в самом Киеве. Основу его составило столичное боярство. В великой и могущественной державе, собранной стараниями св. Владимира, оно тоже усиливалось, богатело. Наследственные угодья дополнялись наградами и новыми пожалованиями от государя. Но сильная централизованная власть, которую утверждал великий князь, стесняла и раздражала аристократов. Не лучше ли жить, как на Западе? Как польские паны или венгерские бароны? Бояре не забыли, как их отцы при слабеньком Ярополке заправляли всей страной. Сейчас в тюрьме сидел его сын…

Приезд св. Бориса и разговоры, что он будет провозглашен наследником, подстегнули изменников. Великий князь был еще совсем не стар, ему едва перевалило за пятьдесят. Здоровье у него было отменное, ни разу и нигде не упоминалось о его болезнях, он постоянно бывал в походах, на коне. А весной 1015 г. внезапно расхворался. Была ли вызвана его болезнь естественными причинами? В этом можно усомниться. Уж как-то все слишком «своевременно» сложилось.

Крамольникам было необходимо удалить из Киева собравшуюся армию, и поступило ложное донесение о нападении печенегов. Инспирировать его не составило труда: среди заговорщиков состоял главный воевода Владимира, Волчий Хвост. Государь поручил войско св. Борису – вот ему и первое поручение в роли «правой руки» отца. Подчеркнем: состояние великого князя в этот момент не вызывало никаких опасений. В противном случае разве сын оставил бы его? Но едва армия ушла, самочувствие св. Владимира резко ухудшилось. 15 июля Креститель Руси предал душу Господу…

Заговорщики разыграли первый в истории киевский «майдан». Вывели толпы собственных слуг, овладели столицей. Из тюрьмы выпустили Святополка и посадили на престол. Законностью себя никто не утруждал, дело решали кулаки, ножи и луженые глотки. От киевлян волеизъявление св. Владимира скрыли, а от остальной страны скрыли даже факт его смерти. Святополк первым делом принялся раздавать казну, накопленную приемным отцом, расплачивался со сторонниками, вербовал новых. Св. Борис бесцельно проблуждал по степям и возвращался назад. Неожиданно узнал о перевороте, предатели-воеводы увели от него полки, а Святополк Окаянный прислал убийц. Он решил избавиться от всех сводных братьев. Другой отряд настиг и прикончил Святослава Древлянского, пытавшегося скрыться за границей. Св. Глеба выманили из Мурома. Сообщили не о смерти, а о болезни отца. Когда он помчался в Киев, убийцы поджидали на дороге.

Но Ярославу Мудрому сестра Предслава сумела переслать письмо о том, что произошло в столице. А исход противостояния очередной раз решили не бояре, не знать. Решила позиция русского простонародья. Оно еще не знало обо всех деталях злодеяний, но душой почувствовало, на чьей стороне правда. Новгородцы в это время как раз разругались с Ярославом, восстали против него. Однако услышали о перевороте и решили отбросить прежние счеты. Собирали деньги, вооружались. А Святополк Окаянный был все-таки неглупым человеком. Он отдавал себе отчет: народ не на его стороне. Наступать на Новгород он даже не пытался. Для обороны заключил союз извечными врагами Руси, с печенегами. Св. Владимир воевал с ними четверть века, и замириться никак не удавалось. Зато у узурпатора затруднений не возникло. Приходите, друзья дорогие!

Обе стороны сошлись поздней осенью 1016 г. на Днепре у Любеча. Холодная река разделяла противников. Киевлян было значительно больше, и к тому же у них были профессиональные воины – дружины столичных бояр, печенеги. Ярослав привел вооруженных простолюдинов. Над ними насмехались, воевода Волчий Хвост ездил по берегу и орал: «Эй вы, плотники, зачем пришли сюда со своим хромым князем?». Но многие киевские дружинники сочувствовали Ярославу, пересылались и подсказывали, куда лучше ударить. А Святополк силился возбудить симпатии воинов к себе, подогреть боевой пыл иными средствами. Крепко поил их каждый вечер.

Новгородцы постановили: любого струсившего считать изменником и убивать. Переправились ночью и оттолкнули лодки, сами себе отрезая путь к отступлению. Обвязали головы платками, чтобы различить в темноте своих, и навалились на пьяный стан. Засверкали топоры и мечи. Разгром был полным… Святополк в панике удрал в Польшу, бросил жену в Киеве. А столица, лишившись такого князя, даже не думала сопротивляться. Ярослав вступил в Киев. Организовал поиск и захоронение мощей святых страстотерпцев Бориса и Глеба.

Хотя борьба отнюдь не завершилась. Святополк прискакал к Болеславу Храброму, просил подсобить. Расплатился щедро. Подмахнул договор, отдававший Польше Червонную Русь. То есть Прикарпатье. Там были месторождения соли. В средние века – продукт очень дорогой, без соли нельзя было заготовить впрок мясо, сало, рыбу. Поэтому Прикарпатье очень интересовало и короля, и его финансистов, польских евреев. Правда, поначалу Болеслав не мог помочь зятю. Он был занят очередной войной с германским императором. А тот оценил ситуацию, направил посольство к Ярославу Мудрому, заключил с ним союз. Но реализовать его не успели и не сумели. Поляки навалились на немцев, разбили их вдребезги. Император принял все условия, которые ему продиктовали. Не только отдал несколько областей, но и отрекся от дружбы с русскими. Наоборот, выделил отряд германских рыцарей для похода на Киев.