Ленд-лиз: сделка века - Наталья Бутенина Страница 3

Стремление по-новому рассмотреть события, долгое время подвергавшиеся идеологическим запретам или искажавшиеся в угоду скороспелой политической конъюнктуре, основываясь на объективности и здравом смысле, являлось приоритетным при написании этой книги. Что из этого получилось – судить читателю.

Сохранение национальной безопасности всегда и во всем оставалось приоритетным для президентов Соединенных Штатов, руководителей партий, многочисленных движений и организаций, являлось их политическим кредо. Так было и в предвоенные 30-е гг. прошлого века. Соглашаясь в главном – необходимости защитить национальные интересы страны, политики вместе с тем спорили о формах и методах достижения этой высокой цели. Одни предлагали придерживаться курса изоляционизма, т. е. строгого нейтралитета и невмешательства в дела воюющих сторон. Другие считали наиболее верным оказывать экономическую помощь и политическую поддержку странам, становившимся союзниками США, и тем самым занимали позицию интервенционизма.

В течение 1934–1939 гг. в США были последовательно приняты четыре закона, сформировавшие нормативно-правовую основу нейтралитета страны [4]. Так, согласно первому закону о нейтралитете (закон Джонсона 1934 г.) «О невыполнении долговых обязательств» («Debt default act») было блокировано предоставление каких-либо кредитов Великобритании, не погасившей прежних задолженностей на сумму 4600 млн. долл. Конгресс США отказал в кредитах и ряду других стран, которые не рассчитались по своим долгам, образовавшимся еще со времен окончания Первой мировой войны. Такой подход, в частности, был применен к Франции и Италии, поскольку их долги составляли соответственно 3999 и 2015 млн. долл [5].

Второй закон о нейтралитете был принят в августе 1935 г. Он обязывал президента США наложить эмбарго на продажу оружия всем государствам, участвующим в какой-либо войне. Кроме того, закон разъяснял гражданам США, что, совершая поездки на кораблях воюющих наций, они подвергают себя опасности. Принятию этого закона предшествовала полемика между различными антивоенными организациями Соединенных Штатов. Их лидеры 27 августа 1935 г. направили Рузвельту телеграмму, смысл которой сводился к тому, что подлинный путь к миру лежит через его активную защиту, т. е. через участие США в системе коллективной безопасности. Авторы телеграммы призывали президента заявить, что законодательство о нейтралитете никак не отразится на американской решимости защитить Пакт против войны (принятый еще в 1928 г.), основой которого являлся отказ от военных действий как средства национальной политики и который содержал важные, но негарантированные международно-правовые нормы, направленные против агрессора [6]. Однако в то время президент только принял к сведению текст полученной телеграммы и посчитал новый законопроект вполне приемлемым и отвечающим интересам своей страны.

Третий закон о нейтралитете вступил в силу с 1 мая 1937 г. Инициатива его принятия исходила от Конгресса, который стремился существенно ограничить возможности президента в вопросах внешней политики. Президент теперь мог только констатировать факт, что та или иная страна находится в состоянии войны. В результате поле деятельности Рузвельта ограничивалось принятием лишь отдельных решений, например, предоставлять ли на два года Великобритании уступку «cash & carry» (уплати наличными и вывози – англ.), касающуюся порядка приобретения вооружений, или нет.

Запреты на отношения США с воюющими странами касались:

1) вывоза оружия, боеприпасов и военного снаряжения;

2) предоставления кредитов и займов;

3) поездок американских граждан на кораблях воюющих стран;

4) перевозки американскими судами оружия в воюющие государства;

5) вооружения американских торговых судов;

6) обязательного распространения эмбарго на страны, оказавшиеся вовлеченными в уже ведущуюся войну [7].

Следствием американского нейтралитета в Европе стало укрепление позиций Италии и Германии и расширение масштабов их интервенции против Испанской республики. Действительно, 11 августа 1936 г. Госдепартамент опубликовал циркуляр, в котором со ссылкой на закон о нейтралитете заявлялось о решении правительства «строго воздерживаться от вмешательства в злополучную испанскую ситуацию» [8]. Но когда в июле 1937 г. началось вторжение Японии в Китай, то это поставило перед Соединенными Штатами ряд серьезных проблем, для решения которых законодательство о нейтралитете, ориентированное прежде всего на Европу, оказалось неприемлемым. В данном случае США вынуждены были отказаться от применения закона о нейтралитете, чтобы ограничить японскую экспансию.

Предлогом для отказа от применения закона о нейтралитете в японо-китайской войне послужило то, что японский агрессор формально войны не объявлял. Соединенные Штаты добивались сразу двух целей. Во-первых, осуждая действия Японии, США старались не очень обострять с нею отношения. Они надеялись ограничить японскую экспансию и отсрочить американо-японский конфликт до прояснения европейской ситуации. Во-вторых, неприменение нейтралитета позволило бы продолжать японо-американскую торговлю, в которой были заинтересованы ряд крупных американских компаний. В результате Япония еще долго импортировала из США нефть и другое важное для себя стратегическое сырье.

Существенным негативным последствием проводившейся международной политики США стало и то, что американцы на весь предвоенный период связали свой нейтралитет с англо-французским «невмешательством» в действия Германии. Итогом общего курса трех крупнейших западных держав стало Мюнхенское соглашение и развязывание рук агрессоров.

Вместе с тем, поскольку стало очевидным, что законодательные акты о нейтралитете не являются полной гарантией от неучастия США в войне, в американской промышленности начались постепенная перестройка на военный лад и развертывание военного производства. Деловые люди нутром почувствовали необходимость в подобных шагах.

К 1933 г., когда к управлению страной пришла администрация Франклина Делано Рузвельта, военный флот США по составу кораблей и общей боеспособности значительно уступал флотам других стран. Причин здесь было несколько. Во-первых, с 1920 г. Соединенные Штаты проводили политику разоружения на море в соответствии с соглашением пяти держав, заключенным на Вашингтонской конференции; во-вторых, не осуществлялась модернизация устаревших кораблей и оборудования. Такую ситуацию следовало как можно скорее менять, и поэтому с 1933 по 1940 г., т. е. за семь финансовых лет, на нужды военно-морских сил было израсходовано на 1 млрд. долл, больше, чем за такой же промежуток времени до 1933 г. За счет полученных ассигнований удалось укомплектовать 215 боевых кораблей (это почти в 7 раз больше, чем за предыдущие семь лет), в том числе 12 крейсеров, 63 эсминца, 26 подводных лодок, 3 авианосца, 2 канонерские лодки, 7 крупных вспомогательных судов. Состав военно-воздушных сил в 1933 г. насчитывал 1127 действующих самолетов, к 1940 г. это число возросло до 2892. В армии США в 1933 г. состояло 122 тыс. человек, а к 1940 г. эта цифра удвоилась [9].