Наполеон. Последняя любовь - Томас Костейн Страница 30

На церемонию явился мэр Парижа. Он заснул в удобном кресле в зале приемов, и его приглушенный храп поднимался к отделанному золотом потолку с фризом, на котором были яркими красками нарисованы герои мифов. Жозефина прибыла вовремя. Один из свидетелей позже заявлял, что она была одета в полупрозрачную тунику, а остальные гости говорили, что она, как всегда, была одета с очаровательным вкусом. Мосье Камелот должен был помогать мосье Регидо. Баррас и Тальен должны были подписать бумаги в качестве свидетелей со стороны молодого генерала. Время шло, они оба начали возмущаться непунктуальностью жениха. Баррас улыбался, похлопывая невесту по плечу. Но он выглядел чрезвычайно иным, когда шептал что-то на ухо Тальену.

Они собрались в восемь, но жених появился только в десять. Он был весь взъерошен, подмышкой он тащил кипу документов, и Жюно прижимал к себе бумаги двумя руками.

— Прошу всех меня извинить, — сказал Наполеон, обращаясь к невесте.

— Как вы объясните такое опоздание? — возмутился Баррас.

— Это все глупость офицеров Военного министерства, мосье, — сказал Наполеон. — Меня так сильно задержали мелкие служаки, которые совершенно не разбираются в том, какие нужны военные поставки. Мы спорили несколько часов, хотя все можно было разрешить в течение нескольких минут.

— Если бы ваши споры продолжились еще пять минут, мосье генерал, вы бы уже не нашли тут своей невесты, — заявила Жозефина.

— Я никогда не забуду, моя терпеливая, как вы меня дожидались!

Документы были готовы, оставалось лишь подписать. Никогда прежде в документах не перечислялось настолько мало имущества. У Наполеона были только его мундиры и книги, а у Жозефины — наряды.

Несмотря на явные признаки бедности, в документы были включены обычные сноски на случай неожиданной смерти одного из супругов.

— Кому больше не повезло? — прошептал Баррас на ухо Тальену.

Казалось, адвоката Жозефины очень что-то беспокоит. Он нахмурил брови и указал пальцем на то место, где фигурировал возраст брачующихся. Наполеон набавил себе два года, а Жозефина вычла четыре года из собственного возраста и таким образом, оказалось, что им — по двадцать восемь лет!

— Это серьезная ошибка, — заявил им адвокат. — Этого не следовало делать, потому что таким образом брак может быть признан недействительным. Неужели это вам непонятно?

Мэр проснулся и насторожил уши, поэтому Наполеон отвечал юристу также шепотом.

— Дата моего рождения записана на Корсике, а моей жены — на Мартинике. Господин адвокат, эти точки разделяет большое расстояние. Никто не сможет узнать о сделанных изменениях.

Мосье Рагидо нетерпеливо покачал головой.

— Сейчас все кажется мелочью, но позже это может сильно вам навредить. Предположите, что вы станете занимать высокий государственный пост. Настолько высокий, что все связанное с вами будет постоянно проверяться и перепроверяться. И вдруг чей-то длинный нос раскроет несоответствие в датах и станет оповещать об этом весь Париж? Дорогой генерал и вы, мадам, проявите благоразумие и позвольте мне исправить?

Наполеон не желал больше об этом говорить. Он понимал, что Жозефину очень беспокоил ее возраст.

Возможно, если бы Наполеон мог представить, что когда-нибудь он будет сидеть на троне и будет коронован императором Франции и Жозефина займет место рядом с ним, он бы понял мудрость совета юриста. Впоследствии им понадобится много трудов, хитрости и изворотливости, чтобы как-то объяснить несоответствие возраста.

Но это все будет в будущем, а в тот момент ничего больше не нарушало чудесный вечер, когда Жозефина доверила свою судьбу в его руки. Он засмеялся и шепнул ей на ушко:

— Наверно, не стоит об этом беспокоиться? Жозефина улыбнулась и ответила.

— А что там есть какая-то ошибка? Мой возраст указан правильно!

Они взялись за руки и поклялись стать мужем и женой. По принятым новым законам, больше ничего не было нужно и Наполеон коряво расписался.

Сразу возникла одна проблема.

— Дражайшая женушка, — заявил молодой генерал. — В моем доме все комнаты заняты офицерами и клерками. Там целый склад из седел, карт и различных документов. Боюсь, что не могу просить вас сопровождать меня туда.

— Мой дорогой Наполеони, я видела ваши комнаты, мне и в голову не приходило, что мы можем туда отправиться. Вы не имеете ничего против того, чтобы поехать в мое гнездышко на рю Шантерен?

— У меня нет никаких возражений, — пылко заверил ее муж.

— Там не будет офицеров и клерков, карт или других военных документов. И уж, конечно, никаких седел! Там кроме нас будет лишь Фортуна.

— Конечно, мне не стоит забывать, что могут возникнуть кое-какие трудности, — заявил Наполеон.

Гостей не стали ничем угощать. Баррас поцеловал руку невесты, насмешливо поклонился Наполеону и уехал в прекрасной карете, а молодые отправились на рю Шантерен.

Гонтье предложил им бутылочку хорошо охлажденного вина, а затем тактично исчез. Жозефина медленно отпивала вино. Она не последовала предложению мужа и не стала надевать наряд из муслина. Ее свадебный наряд был из бежевого атласа. Жозефина грациозно положила ногу на ногу, и он мог любоваться отделкой из цветочных венков, изготовленных из более тяжелого материала. Наряд был несколько вызывающим, но он прекрасно подходил необычной красоте Прекрасной Креолки.

— Ничего не могу понять, — нахмурилась красавица. — Как же все случилось? Я твердила вам «Нет». И сама верила в это. Я не собиралась выходить за вас замуж.

— Что вы думали и говорили мне, не имело никакого отношения к действительности, — заявил Наполеон. — Было предрешено, что вы выйдете за меня замуж, и вы не могли изменить это.

— Предрешено? Вы хотите сказать — судьбой или Богом? — продолжала не понимать Жозефина.

— Мной, — заявил Наполеон.

Он быстро осушил бокал и поставил его на поднос.

Было ясно, что он больше не станет пить.

Жозефина захохотала.

— Я не могу поверить, что являюсь простой пешкой в ваших руках.

Казалось, глаза Наполеона стали огромными и сверкали от сжигавшего его огня.

— Жозефина: я боюсь выразить словами, что нас ждет впереди. Мы с вами поднимемся на недосягаемые высоты. Вы готовы?

— Вы меня пугаете! Я не уверена, что готова для подобных высот. Я не желаю стать женой командующего армиями. Или… короля!

Наполеон слегка расслабился, и на его лице промелькнула улыбка.

— Дорогая моя, о какой же жизни вы мечтаете для нас?

— Достойной и обеспеченной жизни. Я хочу иметь возможность покупать все, что мне нравится и не думать о цене. Мне хочется иметь много дорогой одежды.