Сохрани мою печальную историю... Блокадный дневник Лены Мухиной - Лена Мухина Страница 30

Пришла из театра мама и принесла два стакана кофе, порцию желе и одну котлетку из конины. Мы с мамой сейчас выпьем кофе с желе, а вечером, часов в 5, съедим по тарелке супа, а котлетку оставим на завтра. Как-нибудь надо протянуть до конца 1-ой декады, а потом строго рассчитать все на 2-ую декаду.

Такая обида: сегодня я 3 часа стояла на улице в очереди за вином, и, когда до двери оставалось человек 8, вино кончилось. Зря я только измерзлась. У меня так замерзли ноги, что я шла домой и ревела. Стоять я больше не могла, я чувствовала, что если еще останусь стоять, то упаду и умру.

Наши каникулы продлены неизвестно до какого времени. Говорят, до 12-ого, а другие — до 16-ого.

В магазине ничего нет. Вот сегодня давали муку на 3-ью декаду. А у нас на 3-ью декаду не взято масло. Вот я слышала, в другом магазине вместо масла дали повидлу. Правда, это очень невыгодно, но, когда ничего нет, хоть что-нибудь получить.

9 января

Мы с мамой еще живы. Улучшения пока еще никакого нет. На сегодняшний день мы имеем 200 гр. хлеба, хлеб сегодня хороший, очень вкусный, хлеб мы получили сегодня без очереди. Также мы имеем говорящее радио, идущую воду.

Вчера мы с мамой после двух тарелок супа съели и ту котлетку, которую хотели оставить до сегодня. И как съели: по маленькому кусочку поджаривали на вилке на угольках. И, Боже мой, как это было вкусно. Это было такое наслаждение. Если сегодня мама принесет две мясные котлетки, мы опять будем наслаждаться.

6-ого января я была на елке в театре имени Горького. Сперва был спектакль «Дворянское гнездо», затем обед, танцы вокруг елки, выступление артистов. На елке было очень весело, хорошо. Я очень осталась довольна.

Я немного опоздала, у входа я получила талончик с цифрой 3, розовый, и билет «балкон, 2-ой ярус, № 31». До антракта я сидела в партере, потом нашла свое место. В следующем антракте пошла в фойе. Здесь стояла красавица-елка, богато разукрашенная, сверкающая разноцветными лампочками. Музыка играла, вокруг елки кружились танцующие, сверху елку освещал цветной луч прожектора. Хлопали выстрелы хлопушек, обсыпая танцующих дождем конфетти, шуршали разноцветные ленты серпантина, опутывая присутствующих. Народу было так много, что я едва протолкалась и нашла своих ребят.

Когда начался следующий антракт, я, спускаясь по лестнице, встретила Леву Савченко.

— Лена, где все наши ребята?

— Здравствуй, Лева, ты тоже здесь? А никого больше из ребят, кажется, нет. Я никого не видала.

— Ну, ладно, я потом вас разыщу.

— Вы уже обедать?

— Ага.

И он побежал вверх по лестнице догонять своих товарищей. А я еще долго стояла, пропуская спецшколовцев. Вся Левкина спецшкола была 6-ого на елке. И их в первую очередь повели обедать. А вообще на обед было 4 очереди. Вот я обедала в 3-тью очередь, и большинство наших ребят — в 4-ую.

В следующем антракте я сразу же в фойе увидела Тамару. Рядом с ней стоял Лева. Весь этот антракт мы втроем стояли и разговаривали. Лева рассказал, как они живут. Их очень хорошо кормят.

— А сегодня нам на завтрак, перед тем как вести сюда, дали полную тарелку лапши, вот такую вот полную, до краев, со сливочным маслом, и тарелку пшенной каши, — говорил Лева.

— Лева, а что ты сейчас кушал? Вкусный обед?

— Вкусный, значит, так: на первое, суп-рассольник, на второе котлеты мясные с гречневой кашей, на третье, что-то вроде мусса. Очень все вкусно, да только

порции крошечные, облизнуться только.

— Лева, а как Димка, ничего не пишет?

— Нет, ничего, сам не понимаю, ни слова.

— А как, Тамара, Эмка?

— А я от нее тоже ничего не получаю. Ничего не знаю.

— Какие все-таки наши ребята свиньи. Уехали и забыли нас, скоты.

Встреча с Левой и этот непродолжительный разговор доставил мне большое удовольствие. Оказывается, Лева ничего не знает о наших мальчишках. Они к нему не приходят, он к ним не ходит. Адьку он тоже не видел. Еще он нам сказал, что, может быть, их школу эвакуируют. Тогда он обещал зайти к Тамаре проститься.

Пока обедала 2-ая очередь, мы, кто в 3-ью, смотрели выступление артистов. Они представляли отдельные сценки из жизни Чапаева. Наконец я добралась до столовой. У входа нам вручили по столовой ложке, потом мы сели за длинный стол. Нам раздали по кусочку черного хлеба и суп в небольшом глиняном горшочке. Суп-рассольник был довольно густой, заправлен гречневой кашей.

Я съела всю жижу и начала перекладывать гущу в банку, в это время погасло электричество. В темноте я благополучно переложила всю гущу и, воспользовавшись темнотой, вылизала пальцами начисто весь горшок. Потом мы около часу сидели в темноте. Я уже съела весь свой кусочек хлеба и задремала, когда наконец принесли свет.

Подали второе. На маленькой тарелочке лежали одна, но довольно большая мясная котлета и не больше двух столовых ложек гречневой каши с соусом. Второе было совершенно холодное. Я все переложила в ту же баночку, а соус тщательно вычистила пальцем.

На третье дали на блюдечке желе из соевого молока. Весьма неаппетитная штука. Я ее положила в другую баночку. Больше ничего не дали. Я думала, что дадут, ну, хотя бы по конфетке или по печенью. Нет, ничего не дали. Было четверть 7-ого, когда мы кончили обедать. Я помчалась домой, ведь дома меня ждала голодная мамочка, ведь мы так решили, что в этот день у нас на обед будет то, что я принесу из театра. Я рассчитывала придти домой не позднее 4-ех часов, а пришла домой полседьмого. Ну и бежала же я, ног под собой не чуяла. Прибежала, мы сейчас же сварили из всего, что я принесла, суп, по две тарелки вышло, и разделили желе. Потом мы посидели у печки, погрелись и легли спать.

Так прошел этот день, о котором я мечтала еще в прошлом году, когда мы впервые узнали о том, что у нас будет елка с обедом. Я ждала этого дня с таким нетерпением. Мне казалось, что нас накормят настоящим праздничным обедом и потом дадут какое-нибудь угощение.

Я слышала, что в другом каком-то театре на елке для 7-ого, кажется, класса дали обед: суп мясной с чечевицей, запеканка из макарон, желе и угощение: кусочек шоколаду, пряник, два печенья и 3 соевых конфетки.

Вот и не знаю, правда это или сказка. Наверно, брехня.

10-ое января 1942 года

Конец первой декады. А в магазинах по-прежнему пусто. Люди не получили еще продукты за вторую и третью декаду за прошлый год.

Мы слабеем с каждым днем. Мы стараемся с мамой как можно меньше тратить энергии, побольше сидим и лежим. Это очень хорошо, что мы не учимся пока. Сейчас не до ученья, когда жизнь чуть теплится в тебе.

Наши школьные каникулы продлены до 15-ого, но говорят, что их еще продлят. Не знаю, по какой причине это делается, но, так или иначе, это как нельзя кстати.

Я очень беспокоюсь за маму. Как она должна себя чувствовать, если я уже начинаю шататься от слабости. Вот совсем, не преувеличиваю, когда я сижу долго, а потом хочу встать, мне надо сделать большое усилие мышц, чтобы встать. А когда с постели встаешь на горшок, ноги подгибаются и не хотят тебя держать. На улице я стараюсь идти быстро и преодолеть нужное расстояние одним махом, если же замедлишь шаги, то ноги начинают заплетаться.