Сокровища и реликвии эпохи Романовых - Николай Николаев Страница 31

К поискам Янтарной комнаты причастны многие деятели культуры, журналисты и писатели, представители деловых кругов и просто энтузиасты многих европейских стран. Среди них можно назвать писателя Ю. Семенова, В. Д. Кролевского, А. В. Максимова, Е. Е. Стороженко (Россия), Георга Штайна, Пауля Энке, Гюнтера Вермуша, Клауса Гольдмана, графиню Марион Денхофф, графа Клеменса фон Штауффенберга (внука подполковника Штауффенберга, совершившего покушение на Гитлера в его ставке Растенбург), графиню Изабель фон Шперкен (Германия), Хайнца Гензеля и Йозефа Мужика (Чехия), Лешека Адамчевского и Рышарда Войцика (Польша) и многих других.

Людям, изучающим тайну исчезновения Янтарной комнаты, наверняка известно имя Арсения Владимировича Максимова. Он был одним из первых офицеров Красной Армии, близко соприкоснувшихся с этой историей в 1945 г. при вступлении наших войск в Кенигсберг. В дальнейшем, работая в Калининграде архитектором, Арсений Владимирович собрал папку документов, позволившую ему выдвинуть свою версию о месте нахождения Янтарной комнаты.

Не берусь утверждать, что мнение и доказательства бывшего офицера и архитектора неопровержимы. Но и не прислушаться к ним нельзя.

— Видите ли, сразу после войны я пытался начать поиски, — рассказывает А. Максимов, — но не было нужных специалистов, не было средств, не было техники. И поэтому приходилось останавливаться на полпути. Потом я следил за результатами других экспедиций. Изучал версии иных авторов, в том числе и зарубежных. Заметил: многие как бы специально уводят исследователей совсем в противоположную сторону. Для чего это делается? Думаю, для того, чтобы сокровища лежали где-то до «лучших» времен…

— К вашей версии, Арсений Владимирович, мы еще вернемся. А сейчас скажите, каким образом Янтарная комната попала из Екатерининского дворца в Восточную Пруссию?

— Когда немецкие войска уже подходили к городу, музейный совет принял решение: замаскировать Янтарную комнату. Внутри выложили новые каменные стены в полкирпича, оштукатурили их, оклеили обоями и повесили картины. Не помогло. Немцы конечно же знали, где расположена Янтарная комната. Они демонтировали янтарные панели, уложили их в ящики и отправили в Кенигсберг. Там сокровище попало в руки доктора Роде, хранителя государственных музеев города. Он перевез ящики в местечко Пальмникен, где лучшие мастера по янтарю восстановили комнату.

— А потом немцы вывезли Янтарную комнату из Кенигсберга?

— Я почти уверен, что она спрятана в городских подземельях. У меня тому есть немало доказательств.

В свое время я читал в архиве КГБ в Калининграде стенограмму допроса солдата Советской Армии — бывшего пленного. Он был инвалид, и поэтому его всегда оставляли дневальным, в то время как остальных узников гоняли на работы. Одна бригада из пленных строила что-то в черте города, а вторая — в пригороде. Он слышал разговоры, из которых сделал заключение: сооружаются бетонные казематы на большой глубине, причем они тщательно изолировались от грунтовых вод. Бетонный потолок сооружений находился на глубине 12 м от поверхности земли. Затем трамбовалась глина. Потом высаживались деревья. А в другой бригаде говорили о каких-то подкопах под здания, и тоже на огромной глубине. Приходили мокрые, грязные, рассказывали об обвалах. В один из дней этот пленный, почувствовав неладное, сумел сбежать. И вовремя: как стало известно, в тот вечер узников обратно уже не привезли. Видимо, их расстреляли…

— Может, они строили оборонительные укрепления?

— На такой глубине? С такой маскировкой? Вряд ли. После войны, работая архитектором в Калининграде, я попал однажды в старое имение в местечке Фридрихсбург. Познакомился с главным агрономом местного совхоза Успенским. Он рассказал мне о странном поведении хуторян-немцев, которые толпами ходили на территории бывшего имения и копали тут и там. Это было имение Эриха Коха, гауляйтера Восточной Пруссии и рейхскомиссара Украины. В последние месяцы войны, по показаниям очевидцев, в имении велись большие строительные работы. Каждый день сюда доставляли стройматериалы и бетонный раствор.

Сразу после войны комендантом имения и близлежащих хуторов был советский майор. Фамилию его я не помню. Он начал вести раскопки. Возможно, он уже близко подошел к цели, но однажды вечером, возвращаясь на мотоцикле из Кенигсберга, не заметил натянутую от дерева к дереву проволоку — и погиб.

Я, услышав эту историю, стал изучать территорию парка. Подкопал одно из крупных деревьев и обнаружил, что дерево посажено недавно. Большие корни его были «заарканены» полосовым железом с войлочной прокладкой. Я сличил немецкую топографическую съемку 1938 г. с нашей съемкой и обнаружил, что парк солидно увеличился за счет поля. Заинтересовал меня и травяной покров парка. Сделал небольшой ров и увидел, что дерн положен недавно.

— Думаете, что Янтарная комната может находиться здесь, в подземных бункерах?

— Видите ли, Янтарная комната — лишь маленькая частица того, что было спрятано нацистами перед сдачей Кенигсберга. Помню, в 1945 г. я познакомился с одной фрау, принадлежавшей к знатному роду. Она так рассказала мне о последних днях перед падением Кенигсберга: «В газете и по радио было объявлено, чтобы жители во избежание потерь своих ценностей организованно, без паники принесли их во двор замка и сдали на государственное хранение. В назначенном месте собрались сотни горожан со своим богатством. Когда очередь дошла до меня, то приняли только орденское серебро и пять картин старых мастеров. Современные ценности в виде золота и серебра не брали».

Считаю, что в Кенигсберге было спрятано и много награбленного нацистами добра. Спешное строительство подземных сооружений перед падением города говорит о том, что сокровища надо искать в Кенигсберге, а не в соляных копях или на затонувших судах в Балтийском море. А Янтарная комната лежит, по моей версии, в центре города…

— И вы можете указать — где?

— Могу. — Арсений Владимирович развернул огромную карту бывшего Кенигсберга и показал карандашом: — Она должна быть здесь, в районе бывшего Янтарного музея, где работал доктор Роде.

Мне рассказывал о Роде и встрече с ним доктор исторических наук Александр Яковлевич Брюсов, который приезжал в Кенигсберг для того, чтобы найти музейные ценности, вывезенные оккупантами из дворцов и музеев Ленинграда, Киева, Смоленска и других городов. Скоро он отыскал королевскую академию художеств, университетскую библиотеку, библиотеку-архив, где были найдены экспонаты из России. Для своей работы он привлекал немцев. Так рядом с Брюсовым оказались доктор Роде и его жена Эльза.

Однажды Брюсов, страдая бессонницей, пошел побродить по городу. С ним был офицер. Случайно вышли к старому замку. Смотрят — дымок идет из разбитого окна. На всякий случай достали пистолеты и поднялись в одну из комнат. У открытого сейфа — он был вмурован в стену — сидел на корточках доктор Роде. Быстро просматривал бумаги и бросал их в огонь. Адъютант схватил Роде, потом потушил костерок. Все оставшиеся бумаги забрали с собой, а Роде доставили в особый отдел. Документы отдали переводчикам. После прочтения бумаг Брюсов бросился к особистам: Роде знал все о Янтарной комнате! А ему говорят, что Роде был отпущен: он представился как крупнейший ученый Европы, а сжигал, дескать, документы сгоревшего музея.