От Дубно до Ростова - Алексей Исаев Страница 32

Такие глобальные мероприятия, как проведение мобилизации и развертывания, не проводятся высшим руководством армии по собственной инициативе. Это вопросы, которые решаются политическим руководством государства. Кроме того, специфической проблемой СССР были большие расстояния, на которые нужно было перевозить войска в процессе сосредоточения и развертывания. Это само по себе было фактором, снижающим скорость реакции армии на решения политиков. Если же руководство страны колебалось с принятием таких решений, то перевозки соединений к границе безнадежно запаздывали. Как это и произошло в 1941 г. После того как в ответ на сообщение ТАСС последовало гробовое молчание, к границам начали выдвигать «глубинные» стрелковые корпуса, а на рубеж Западной Двины и Днепра начали перевозить армии внутренних округов. Но эти мероприятия уже безнадежно запоздали, быстро продвинуть дивизии с Волги, Урала и Северного Кавказа ближе к границам было уже невозможно. К границе не успевали выйти даже «глубинные» корпуса, уже находившиеся в особых округах. Более того, выдвижение само по себе не решало проблему мобилизации. Выдвигающиеся корпуса и армии были неотмобилизованы, и оставался еще вопрос с перевозками запасников, а также лошадей и автотранспорта для них. Призыв на «большие учебные сборы» лишь частично облегчал мобилизацию. В рамках БУС были призваны 805 тыс. человек, для комплектования армии по МП–41 требовалось еще 3 млн человек.

Не изменили бы общей обстановки и мероприятия по приведению приграничных дивизий в состояние повышенной боевой готовности, занятие ими обороны в УРах. Растянутые по фронту дивизии армий прикрытия не могли сдержать удара плотно построенных на направлениях главного нападения немецких армейских корпусов. Впоследствии, в 1941 и 1942 гг., немцы взламывали и куда более плотные построения советских войск на Лужском рубеже, под Волоколамском или Харьковом.

Красная Армия в целом и Юго-Западное направление в частности встретили войну в сложнейших условиях, в которых одни неблагоприятные факторы накладывались на другие. Неотмобилизованные соединения были растянуты по фронту и разорваны на несколько эшелонов. Усугублялось это промахами в реорганизации и подготовке кадров, недостатком многих систем вооружения. Но вместе с тем РККА была куда более прочным механизмом, чем представляли себе немцы. Красной Армии и вермахту предстояла жестокая борьба, в которой советские войска стремились отыграть неблагоприятные условия вступления в войну, а немецкие, напротив, стремились закрепить достигнутые первым ударом преимущества.

Приграничное сражение Юго-Западного фронта. 22 июня — 1 июля

Самый длинный день. Осознание советским руководством вечером 21 июня неизбежности начала войны с Германией в ближайшие дни или даже часы не означало немедленной реакции на этот факт в войсках у границы. Страшные слова «возможно внезапное нападение немцев» еще должны были электрическими импульсами с кропотливым процессом шифровки и расшифровки в промежутках пройти сотни километров из кремлевского кабинета в штабы приграничных армий.

Директива НКО о приведении в боевую готовность войск и занятии ими огневых точек на границе была получена в армиях уже ночью. Например, в 5–й армии директива была доложена командарму только в 2.30 ночи 22 июня. Подобное запаздывание было связано с неизбежными потерями времени на расшифровку. Дело в том, что вместо условного сигнала на ввод в действие планов прикрытия передавался полный текст Директивы № 1. Передача только условного сигнала могла привести к началу мобилизации на территории округа и действиям войск, которые потом было бы трудно объяснить на дипломатическом уровне. Надежда на политическое урегулирование конфликта не покидала советское руководство вплоть до встречи с послом Ф. фон Шулленбургом, когда война была объявлена официально, и поэтому в директиве НКО были заложены ограничения в действиях войск.

Тем временем уже ночью 22 июня в тылу советских войск действовали немецкие диверсанты, разрушавшие линии связи. Эти скользящие в темноте июньской ночи тени были первыми, кто с оружием в руках перешел линию границы. Линию, преодоление которой разделило солдат двух стран на живых и мертвых. Для рядовых и офицеров обеих армий война стала совсем не такой, какой они себе ее представляли. Вместо нескольких недель охватов и окружений немцев ждали тяжелые бои, ожесточенные бомбежки, бескрайние поля, раскисшие дороги, горящие города, недружелюбные взгляды жителей в бесконечной череде деревень с труднопроизносимыми названиями. Бойцов и командиров Красной Армии вместо воспетого в песнях о завтрашней войне и книге H. H. Шпанова «Первый удар» блестящего отражения нападения врага ждали оглушительные поражения первого года войны, изматывающие марши и отступления, брошенная техника, унижения плена, шок от столкновения с сильным и безжалостным противником. Но иллюзиям еще только предстояло развеяться. В первый бой люди шли со смешанным чувством страха и любопытства, еще уверенные в своих силах.

В 3.30 вдоль всей линии границы от Балтики до Черного моря загрохотала артиллерия и небо наполнилось гулом двигателей самолетов. Началась артиллерийская и авиационная подготовка немецкого наступления. Под ее аккомпанемент немецкие спецназовцы захватывали мосты через Буг. Всем группам армий были приданы отдельные роты 800 полка «Бранденбург», предназначенного для проведения спецопераций. Многие акции осуществлялись солдатами и офицерами, переодетыми в советскую униформу и вооруженными советским оружием. Появление на сцене столь необычных персонажей было отмечено уже в первом донесении управления политпропаганды КОВО, они были названы «диверсионными группами, переодетыми в нашу форму». «Бранденбургом» были захвачены автодорожный мост в Устилуге и железнодорожный мост у Выгоданки (13 км юго-западнее Устилуга). Чего — либо экстраординарного в самом факте захвата мостов «Бранденбургом» нет. Подобные спецоперации проводились и в 1941 г., и в 1942 г. Например, в 1942 г. немецким спецназом была захвачена плотина на Дону, стратегически важный мост на подступах к Пятигорску. Захват приграничных мостов был первым, но, к сожалению, далеко не последним успехом «учебного полка 800» на Восточном фронте. В первый день войны успеху «брандербургеров» способствовала обстановка переходного между миром и войной периода.

Но мосты не были единственным переправочным средством. Река форсировалась на широком фронте огромной массой войск. В этих условиях большинство соединений вермахта было вынуждено переправляться с помощью понтонных парков. Переправившись через реку, немецкие пехотные дивизии вступили в сражение за укрепления Владимир — Волынского и Струмиловского УРов. Собственно на границе в момент нападения немцев находились только пограничники, дежурные батальоны стрелковых дивизий, артиллерийские полки на позициях и гарнизоны УРов. Они и завязали бой с частями немецких пехотных дивизий.

С началом боевых действий командование округа инициировало выполнение армиями планов прикрытия. Усложняло нормальную работу штаба то, что многие офицеры на момент начала боевых действий находились в пути и смогли приступить к работе только через несколько часов после германского нападения.