Заговор князей - Роберт Святополк-Мирский Страница 33

— А это ты как узнал? — изумленно спросил Алеша.

— Доживешь до моих лет, сам поймешь, — небрежно ответил Медведев. — Стучи в ворота да спрашивай Аркадия, скажи — к нему по поручению воеводы Патрикеева дворянин московский Василий Медведев, — не без тщеславной гордости приказал он.

После недолгих переговоров ворота осторожно открыли двое слуг — постарше, хромой, да помоложе лысый, а бородатый купец во дворе, кланяясь, пригласил всех войти.

Медведев привычным взглядом окинул двор (где укрыться, откуда нападать, куда отступать), велел Ивашке и Алеше оставаться здесь, а сам, сопровождаемый слегка напуганным купцом, вошел в просторную светлую горницу.

В горнице на лавке, положив руки на стол, сидел Аркадий и первое, что увидел Василий, сделав шаг вперед, был перстень на пальце левой руки монаха. Воспоминания с бешеной скоростью пронеслись в памяти..

…Да-да, конечно, точно такой же узор был на кресте Ефима, разбойного мастера-ювелира так странно исчезнувшего из Березок, такой же узор на перстнях Никифора Любича и его дочери в Литве, и вот теперь такой же узор у монаха, московского доброхота, здесь в Новгороде… Что может быть общего между всеми этими людьми???

С большим трудом Медведев заставил себя улыбнуться и, оторвав взгляд от перстня, поклонится в ответ на вежливый поклон Аркадия.

Купец вышел из горницы, оставив их наедине.

— Я прибыл по поручению воеводы Патрикеева, — сказал Василий.

— Я знаю, — чуть усмехнувшись, кивнул Аркадий. — Вероятно, он передал кое-что для меня.

— Да. Вот это. — Медведев вынул мешочек и аккуратно положил на стол перед Аркадием.

Он чем-то напоминает Иосифа… Чем же?… Возрастом? Монашеской рясой? Да, но не только… Хитростью и скрытым коварством в глубине глаз… Только от Иосифа еще исходит какая-то завораживающая сила, а от этого веет холодом… Кстати о Иосифе — помнится он говорил в Москве о каких-то неуловимых еретиках … Что? Королевский бобровник Любич, его дочь, и недавний разбойник Ефим — еретики? Как-то не вериться… Но если еще хоть раз увижу у кого-то такой перстень — расскажу Иосифу — пусть сам разбирается… А с этим монахом надо быть на чеку…

Аркадий бегло пересчитал деньги, и Медведев с удивлением заметил, что это новенькие, недавно отчеканенные неровные кружочки, и что они чем-то отличаются от прежних, знакомых, но не успел разглядеть, чем именно — мешочек утонул где-то в складках обширной рясы.

— Передай князю и воеводе мою благодарность, — склонил голову монах.

— Позволь задать тебе вопрос, — вежливо попросил Медведев.

— Разумеется, — улыбнулся Аркадий.

Сейчас спросит о перстне… Этот юноша умеет владеть собой, но переменился в лице едва вошел и глянул на мою руку… Неужели он что-то знает? Невозможно! Тем не менее, с ним надо соблюдать крайнюю осторожность…

— Очень красивый перстень у тебя на пальце, — сказал Медведев. — Я бы хотел иметь подобный. Где такой можно купить?

— Этот? — удивился Аркадий. — Право не знаю. Мне его подарила моя покойная матушка… Хотя постой, помниться, она называла имя мастера… Как же его звали… Ах да вспомнил — Ефим. Мастер Ефим — так говорила матушка.

Он что-то знает!

— Спасибо, — с благодарностью поклонился Медведев, — а не знаешь ли, где можно разыскать этого мастера?

…Все опять упирается в Ефима… А, может, и вправду Ефим делал такие вещи на продажу… Сколько же он их сделал?

— Нет, к сожалению. Матушка заказала перстень в Литве… Это было давно.

Он очень опасен. Его надо немедленно…

— Я понимаю, — улыбнулся Медведев. — А нельзя ли взглянуть на него поближе?

Если снимет и покажет, может, это все и случайность, а если не даст посмотреть…

— Конечно! Пожалуйста! — охотно согласился Аркадий и взялся за перстень правой рукой.

Нет, не сейчас… Не здесь. Поступим иначе.

— Ох, — с сожалением сказал Аркадий, — этот перстень, кажется, так врос, что придется оторвать палец, — виновато улыбнулся он.

— Ну что ты, ни в коем случае! — Медведев сделал вид, что остановил Аркадия. — Иначе воевода Патрикеев мне этого не простит — он очень ценит тебя.

Хитрит… Не хочет снимать… Значит здесь что-то кроется… Ладно, что я привязался к нему с этим перстнем! Мне надо узнавать о сокровищах архиепископа…

— Кстати о Патрикееве! — вдруг спохватился Аркадий. — Я приготовил для него очередное послание с очень важными сведениями. Они касаются пропавших сокровищ архиепископа Феофила.

— Я передам твое послание немедля, — сказал Медведев, — А что, у архиепископа были сокровища?

— Огромные! — сказал, вставая от стола Аркадий. — И, возможно, мне удалось нащупать их след. Будь добр, подожди меня здесь несколько минут… Я поднимусь в свою комнату и принесу тебе послание… Я живу с отдельным входом… — Добавил он, — У купца — юная дочь… И…

— Да-да, понятно, я подожду, — охотно согласился Медведев.

Как только Аркадий вышел Василий бросился к двери и приоткрыл ее.

В темной прихожей на лавке за небольшим столом сидел купец и при свете лучины читал псалтырь.

— Что-нибудь нужно? — спросил он.

— Скажи-ка, Онуфрий Карпович, а где комната твоего жильца?

— Да вон выйти, дом обойти, а с той стороны вход отдельный — я покои там в наем сдаю. Аркадий только что туда пошел. Сказал, сейчас вернется.

— Ага, спасибо, — успокоился Василий, вернулся в горницу и стал ждать.

…Как только Медведев скрылся в доме, слуги купца вежливо, но с опаской предложили Ивашке и Алеше напоить и накормить лошадей на конюшне. Юноши охотно согласились а, видя их доброжелательность и уважительное поведение, слуги успокоились. Хромой увел лошадей, а добродушный лысый толстяк пригласил ребят в людскую и угостил их знаменитыми новгородскими щами.

Щи принесла юная краснощекая девица, при виде которой Ивашко прямо обомлел.

— Любаша? — полувопросительно-полувосхищенно произнес он, вставая.

— Да, а откуда ты меня знаешь, — зарделась удивлением девушка, — разве ты новгородец?

Ивашко покраснел и растерялся.

— Он хочет сказать, что слава о твоей красоте докатилась до самой Московии, — выручил смутившегося друга Алеша.

— Да ну вас! — хихикнула девушка, — Кушайте лучше! Говорят, у вас там бедность, не чета нашему Батюшке Новгороду, потому и грабите нас все время.

— Мы не грабим, — обиделся Ивашко.

— Мы служим нашему хозяину, с которым сюда приехали, а он не из войска — он вольный дворянин великого князя. — Добавил Алеша.

— А тогда зачем вы здесь? — удивился лысый толстяк.