Отряд "Холуай". Из жизни моряков-разведчиков Тихоокеанского флота - Андрей Загорцев Страница 35

— Группа! Строиться! Форма одежды — номер раз! Оружие — на себя! Заместитель — на днёвке на охране имущества…

В одних трусах и с автоматами в положении «на ремень» мы построились лицом к морю. Сквозь шум прибоя пробивались «стоны и визги» наших пустых желудков.

— Агентурная подготовка, тема — схроны и тайники, — объявил нам каплейт, вышагивающий вдоль строя, — итак, товарищи матросы, разведчик прежде всего не только должен бегать, прыгать с парашютом, выходить «шлюзованием» с борта подводного средства доставки. Разведчик прежде всего должен уметь думать, анализировать и сопоставлять всю информацию, которой он обладает и получает непрерывно в ходе проведения разведывательных мероприятий. Рихтер! — обратился он к нашему разведчику-матросу по фамилии Рихтман. — Как ты думаешь, матрос, сколько на этом учебном месте до вашего прибытия занималось разведывательных групп?

— Много, товарищ каплейт! — браво ответил Рихтер и сопроводил ответ урчанием желудка.

— Ответ правильный, — продолжил капитан, — информация о том, что здесь постоянно проводятся занятия «на воде», была у вас уже в мозгу, вы сами занимаетесь здесь уже не в первый раз и должны догадаться, что ваши предшественники занимались на этом учебном месте. Расстояние до части большое и, соответственно, что делали разведчики, чтобы обеспечить себя питанием? Зелёный, с тебя ответ!

— Брали пайки с части! — выпалил ответ Зелёнов.

— Точно так, могли обеспечиваться пайками, старшина роты мог в термосах поднести обед, но, сами понимаете, старшина роты с обедом не будет прыгать к вам в тыл, когда вы на задаче. А вот теперь тому, кто отгадает, к чему я клоню, тот получает приз — сутки к отпуску, то есть минус сутки ареста!

К чему же он клонит? Мозги лихорадочно заработали, перебирая кучу вариантов. Тааак! А что он нам в начале построения сказал? «Агентурная подготовка, тема — схроны, тайники. А старшаки наверху сказали, что когда будем жрать…». Не успев даже додумать, я вскинул руку вверх, сигнализируя командиру о готовности дать ответ. Однако не один я такой умный, еще пара матросов вскинули руки.

— Габой, — определил отвечающего командир. Матрос по кличке Габой (производная от фамилии Дудкин) начал бойко отвечать:

— Скорее всего, на территории пляжа находится хорошо замаскированный схрон с продовольствием, оставленный предыдущими разведгруппами!

— Есть сутки к отпуску минус сутки ареста, — обрадовал разведчика капитан-лейтенант.

— Служу Советскому Союзу! — радостно отрапортовал Габой.

— Внимание, группа! В боевой порядок! Проводим досмотр пляжа!

Мы рассыпались по парам в цепочку до самой кромки воды и начали прочёсывание. Схрон обнаружил Зелёный. С виду это была неприметная кучка камней. Если бы не знали, что ищем, на эту кучу бы и не обратили никакого внимания. Однако Зеленов первый догадался, что куча по своим очертаниям напоминает пятиконечную звезду, и начал её разбирать. Разобрал и обнаружил туго набитый «МГ» и резиновый резервуар для воды «РДВ-12». Недаром Зелёный был старше нас на пару лет, он не заорал и не запрыгал от радости — просто поднял вверх руку, привлекая внимание.

Герметичный мешок был туго набит банками с консервами — тушёнка, каши, рыбные, — несколько провощенных бумажных пакетов с заплесневелыми сухарями, несколько пачек индийского чая, а в полиэтиленовом пакете большими кусками сахар-рафинад, пакетики с солью и специями, пакет с рисом, банка с консервированной картошкой.

Чтобы не создавать ажиотажа, мешок и резервуар передали в распоряжение Федосова. Тот отобрал продуктов на количество личного состава, взял пачку чая, несколько кусков сахара и пакет с сухарями. Коком Федос назначил сам себя, меня определил к нему в помощники. Остальные разведчики продолжали прочесывать пляж, собирать сушёный топляк и нести службу в дозорах на «фишках». Вскрыли трехлитровую банку с консервированным картофелем и слили из неё рассол, чуть промыли пресной водой и начали варить суп, добавив в воду тушёнки. Хорошо, что комбинированный котелок с кружкой и ложкой всегда находился у нас в рюкзаках, являясь непременным элементом снаряжения на любые занятия. Пока Федос занимался супом, я в нескольких котелках разогревал перлово-гречнево-рисовую кашу, перемешивая её с тушенкой, отшкребал плесень от сухарей, кипятил в нескольких котелках воду для чая. От греха подальше, чтобы ничего не съесть, я залез в медицинскую сумку нашего группного медика Рихтера, оторвал от индивидуального пакета кусочки ваты и запихал их себе в нос. Федос увидев меня с ватой в носу, покрутил пальцем у виска и начал яростно мешать ложкой густое варево.

— Слышь, Саня, — начал я философствовать, — мешок-то мы обратно на место положим, а он будет уже неполный. Надо будет как-то прошарить и снова доложить продуктов и воды долить. Матросы до нас старались, чтобы мы не голодали, надо и нам пошуршать.

— По-любому надо, — отозвался Федос, пробуя с ложки суп и кидая щепотку соли в банку, — я так мыслю, что Поповских на других занятиях возьмёт да проверит, дошло до нас или нет, что схрон надо пополнить. Только где продуктов набрать?

— Я у Мотыля на камбузе картошки могу взять, да лука, ну соли там, перцу. Сухари можно насушить, чай и тушенку с кашами можно, думаю, через Ярика достать — купить за деньги. У нас еще же двушек на червонец осталось, может что у Маслова поспрашиваю. Пусть группа тоже пошевелится, прошарит чего-нибудь.

— Да, кстати, когда Ярик десятку привезет?

— Сегодня должен был, только черт его знает, когда отдаст, мы-то до ночи здесь будем и наверняка в часть вернемся часа в два-три. По конспекту у Поповских в три часа ночи прибытие в часть.

— Не обманет «баллон»?

— Да не должен, он лицо заинтересованное… Ооо, всё, кипяток готов, давай чай буду заваривать.

Вскоре обед из двух блюд и чая был готов. Надо давать знак группе на сбор. Тут вспомнились слова старшаков про первую пайку. Я начерпал в один котелок супа, в подкотельник наложил каши, налил чай в кружку. Точно так же отложил еще одну порцию на Федоса.

— Саня, иди, зови каплейта! Скажи, ваша порция типа готова. Мне старшаки посоветовали так делать, и вот, смотри, твоя пайка, остальным потом наложим.

Федос кивнул и ушёл за командиром. То, что сперва пригласили его и ожидали его команд на раздачу пищи, командира не удивило. Как обычно, ухмыльнулся уголком губ, посмотрел на Федоса, гордо держащего в руках свой котелок. По всей видимости, доволен, значит, мы все сделали правильно. Мне пришлось стать раздатчиком и поработать подкотельником, разливая суп по котелкам и раскладывая кашу. Не обидел никого, а главное — себя. Обед удался на славу. Все молча молотили челюстями, размачивали сухари в супе, со свистом прихлёбывали чай. Федос, отобедавший первым и успевший помыть котелок в море, паковал найденный мешок и резервуар и пошёл его перепрятывать и делать описание схрона с одобрения командира.

Во время обеда появилась еще одна возможность получить минус сутки ареста. Поповских задал вопрос, кому еще необходимо принимать пищу в первую очередь. Тут на высоте оказался «Киев», который доложил, что также в первую очередь надо накормить связиста группы. Я даже и не подозревал, что у нас в группе имеется связист. Оказывается, связист у нас должен быть из роты связи и вместе с нами он должен ходить на занятия. Вскоре в роту связи должны прибыть молодые матросы из специальной связной учебки. Поповских отберет двух связистов для нашей группы, ему дано право первого отбора самим командиром разведпункта. Надеемся, он выберет нормальных специалистов.