Наполеон. Последняя любовь - Томас Костейн Страница 36

— Могу я открыть коробочку? — спросила Бетси, танцуя от любопытства.

Миссис Бэлкум кивнула головой, и девушка быстро сорвала ленточку и упаковочную бумагу. В коробочке лежало что-то вроде броши продолговатой формы. На полоске золота был укреплен камень густо-красного цвета, примерно в полтора дюйма длиной, его окружали мелкие фанаты.

— Как красиво! — воскликнула Бетси, поворачивая в разные стороны украшение, — какой чудесный цвет! Как мне нравится!

Мадам Бэлкум взяла в руки брошь и внимательно ее рассмотрела.

— Украшение можно использовать в виде броши или повесить в виде кулона на цепочку. Мне кажется, что оно будет лучше смотреться в виде кулона. По цвету камень похож на гранат, но я никогда не видела граната такого густого красного цвета. Цвет просто великолепный!

Фирма «Бэлкум, Фаулер и Чейз» импортировала на остров ювелирные украшения, и глава семейства сразу узнал камень.

— Это гранат, и весьма редкий. Он действительно очень красив. Этот вид гранатов иногда называют — Кейптаунский рубин. Но так называть камень — неправильно. Он не принадлежит к рубинам. Мне нужно повнимательнее его рассмотреть.

Спустя несколько секунд он кивнул головой.

— Да, я не ошибся. Крупный, чудесный камень.

— Это дорогой камень?

— Дорогая моя, мне сразу трудно ответить на твой вопрос. Гранаты обычно не ценятся слишком высоко, но этот камень — велик, и мне трудно определить его цену на глаз. Камень очень хорош, наверно, он стоит дорого.

— Мне можно его оставить у себя? — спросила Бэтси, трепеща от волнения.

Миссис Бэлкум заколебалась.

— Этот подарок гораздо больше того, что мы для нее делаем. Но я уверена, что она обидится, если мы его отошлем назад. Мне кажется, мы можем позволить Бетси оставить дар у себя. Вы со мной согласны, Вильям?

— Да, дорогая. Конечно, Бетси может оставить украшение у себя.

Бетси засверкала глазами и приложила украшение к шее.

— Мама, какая красота! Я напишу ей записку со словами благодарности и оставлю ее у калитки.

— Украшение слишком крупное и обращающее на себя внимание. Тебе еще рано надевать подобные украшения, — сказала мадам Бэлкум, Бетси, мне кажется, что оно должно немного полежать и подождать, пока ты подрастешь и затем будешь его носить.

Вильям Бэлкум задумался и потер нос пальцем.

— Наша соседка окутана облаком тайны. Каждый квартал она получает значительную сумму денег. А теперь мы видим, что она может делать достаточно ценные подарки. Кто она такая? И почему ни с кем не общается? Дорогая мне кажется, что она весьма достойная, высокопоставленная дама.

Бетси сказала:

— Вы… вы хотите сказать, что она может быть каким-то образом связана с королевским семейством?

Отец быстро и сурово взглянул на младшую дочь.

— Почему ты так думаешь?

Бетси сразу пожалела о своих словах.

— Не знаю, папа. Просто мне пришло в голову, простите меня.

Но про себя она подумала: «Почему она живет именно на этом острове? И отчего она ведет такой замкнутый образ жизни?»

Больше на эту тему не говорили. Вильям Бэлкум закончил завтрак и приказал Менти Тиммс оседлать ему коня. Бетси и ее мать продолжали разглядывать подарок и обменивались мнениями, а потом к ним присоединилась Джейн, которая, как всегда, поздно спустилась к завтраку.

Летнее солнце ярко освещало домик соседки, когда Бетси приехала верхом, чтобы оставить записку со словами благодарности. Стояла необычная тишина и даже, кажется, не пели, как обычно, птицы, присевшие под навесом внутренней галлерии. На деревьях застыли листья.

Бетси остановилась у калитки и крикнула:

— Маргетт!

Служанка почти сразу показалась из боковой двери. На ней было платье очень яркой расцветки. Оно было удивительного фасона, вероятно, его привезли из юго-восточной части Европы.

«Какая она хорошенькая», — подумала Бетси.

— Маргетт, — сказала Бетси, наклонившись через калитку, чтобы вручить девушке записку, — передайте записку вашей госпоже.

Маргетт пересекла двор, громко шлепая по утоптанной земле. Она взяла записку и начала открывать ворота. Потом вытащила из кармана фартука кусок бумаги и отдала его Бетси. Там было написано: «Вы не можете уделить мне несколько минут? Мне хотелось бы задать вам один вопрос».

Бетси кивнула служанке и соскочила с пони, а потом ввела животное в палисадник. В глубине сада возвышался каменный столб, к которому она привязала пони. Потом достала из кармана морковку и протянула ее Тому.

— Пойду, скажу, — заявила Маргетт и исчезла в доме.

Бетси хотелось оглядеться. Ей было известно, что домик построил англичанин, который решил, что остров станет для него идеальным местом, чтобы провести на нем остаток своих дней. Англичанин был достаточно обеспеченным человеком, потому что дом строили, не жалея денег и трудов. Сюда прислали из Европы чудесную каминную доску и красивые кованые решетки, даже кое-какую мебель — самого высокого качества, работы старинных мастеров. Но потом хозяин почему-то передумал. Перестали поступать дорогие вещи, и отделка, и строительство постепенно прекратились. В первые годы дом не продавали и даже отказывались сдавать в аренду; таким образом, Леди в Вуали стала его первым жильцом.

Бетси разглядывала крышу и подпиравшие ее кованые железные столбы.

«Больше походит на архитектуру монастыря!», — подумала девушка.

Снова показалась Маргетт и сказала:

— Пжалуста!

Бетси последовала за служанкой. Она оказалась в темном и приятно прохладном коридоре с полом, выстланном плиткой. Бетси шагала, стараясь не шуметь. Они пришли в большую комнату, где окна были закрыты ставнями — они выходили на обе стороны дома. Маргетт зажгла несколько свечей на угловом столике, поклонилась и ушла.

Бетси с любопытством огляделась. Свет свечей контурами обвел обстановку в комнате, и мы должны признаться, что обстановка была весьма таинственной.

У одной из стен стоял старинный секретер. Остальная мебель была весьма обычной. Большую часть одной из стен занимал камин, и над каминной полкой висел портрет красивого мужчины в напудренном парике и широком черном галстуке.

— Дорогая, я рада вас повидать.

Через отверстие в одной из стен, прикрытое занавесом послышался приятный чистый голос. Бетси взглянула в ту сторону, но ничего не могла разглядеть за занавеской.

— Прошу вас, садитесь.

Бетси уселась на диван, обитый красивой тканью и такой мягкий, что она провалилась посреди подушек.

— Вы написали прелестную записку, — продолжал голос. — Я рада, что вам понравился подарок. Эту вещь мне подарил мой отец, когда я кончила школу. Тогда мне украшение очень понравилось, надеюсь, оно вам тоже понравилось.