Спиноза - Петр Люкимсон Страница 4

Невозможно понять личность Спинозы, а вместе с ней и его философию, ее истоки, сам ход его мыслей, без учета того факта, что он был евреем. Не случайно Иоганн Коле-рус, по сути главный биограф Спинозы, начал свое сочинение словами «Спиноза — Философ, имя которого гремит по всему свету, — был по происхождению Евреем» [16].

Правильнее было бы написать: «испанским евреем, чьи предки переехали в Португалию, там крестились, а затем вернулись в лоно иудаизма, бежали во Францию и под конец обрели покой в Нидерландах».

Каждая из этих деталей, как поймет читатель чуть позже, необычайно важна.

История жизни и духовных исканий Спинозы начинается задолго до его рождения; она вместила в себя всю историю еврейского народа от Авраама, Исаака и Иакова до середины XVII века, и автор, разумеется, не намерен утомлять читателя столь длительным пересказом.

Однако нет сомнений, что Барух-Бенедикт Спиноза был порождением трагической судьбы евреев Испании, которые в течение многих веков мирно жили на территории этой страны, внося огромный вклад в развитие экономики и культуры как христианской, так и мусульманской ее части, одновременно не забывая и о собственной национальной культуре.

Среди евреев Испании были не только искусные ремесленники, выдающиеся банкиры, экономисты, врачи и ученые, но и великие мистики, толкователи Священного Писания, поэты и писатели. Как утверждает французский историк Лев Поляков, в период Золотого века испанского Средневековья евреи, мусульмане и христиане часто ходили друг к другу в гости, приглашали друзей-иноверцев на свадьбы, евреи и еврейки выступали в роли крестных отцов и матерей на крестинах, а христиане участвовали в обряде обрезания. Порой даже устраивались совместные молебны, исходя из того, что все три авраамические религии по существу обращены к одному и тому же Богу [17].

Этот Золотой век подошел к концу уже в XII столетии, а с началом активного этапа испанской Реконкисты, проходившей под знаком усиления католической церкви (так как для Реконкисты была крайне важна религиозная идея), превращение Испании в монорелигиозную, католическую страну стало главной политической задачей.

Уже в XIII веке начинаются гонения на евреев и одновременно среди них ведется активная проповедь христианства и вводятся различные санкции, принуждающие их к крещению. В XIV–XV веках эти тенденции усиливаются, евреев под страхом лишения прав, имущества, а также угрозами изгнания все чаще вынуждают креститься.

В результате испанское еврейство раскалывается на две части: тех, кто решил во что бы то ни стало, пусть даже ценой жизни, сохранить верность вере предков, и «конверсос» — тех, кто избрал крещение. Последних евреи стали называть «анусим» («принужденные», «изнасилованные»), а испанцы — «марранос».

Происхождение слова «марранос» остается загадкой. Большинство исследователей производят его от староиспанского таггапо — «свинья», но есть и версии, по которым оно происходит от ивритских слов «марэ айн» («для отвода глаз») и «мумар» («выкрест»); от арабского «мухаррам» («запретное») или «мураин» («ханжа»), а то и от арамейского «мар анус» («принужденный»).

Сами марраны тоже разделились на две группы. Часть из них и в самом деле пришла к выводу, что у иудаизма нет будущего, и стала истово верующими христианами. Но другая часть крестилась лишь для вида и продолжала втайне соблюдать еврейские обычаи.

Впрочем, большинству испанцев и, тем более католической церкви, до этого разделения не было никакого дела. Все марраны были под подозрением, что они тайно исповедуют иудаизм. Их ненавидели в не меньшей, а может, даже в большей степени, чем тех, кто остался евреями. И уж само собой, их отказывались признавать такими же христианами, как чистокровные испанцы.

Резня 1391 года дала старт целой череде еврейских погромов, которые то и дело вспыхивали на протяжении всего следующего столетия, и марраны становились жертвами заодно с евреями.

Затем по всей Испании запылали костры инквизиции. На них сжигали не только раввинов — еврейских священнослужителей, пытавшихся вернуть марранов в иудаизм или поддержать в них слабый огонек еврейства, но и в первую очередь самих марранов, заподозренных в измене христианству. Достаточно было, чтобы в субботу над домом марранов не было замечено дыма, — и они обвинялись в следовании еврейскому обычаю не зажигать в этот день огня. Обжаривание мяса в растительном масле вместо сала означало, что марран остерегается есть свинину. Даже тень улыбки во время службы в костеле — насмешку над Богоматерью.

В 1492 году с падением Гранады Реконкиста завершилась, и около полумиллиона евреев были выдворены из Испании. Изгнанники попытались найти убежище в Северной Африке, на просторах Оттоманской империи, в Португалии и Италии, где инквизиция свирепствовала не так сильно. Однако, оказавшись за тысячи километров от столь несмотря ни на что любимой Испании, эти евреи продолжали гордо именовать себя «сефардами», или «сфарадим» — производного от «Сфарад» — еврейского названия Испании. Тем самым они отделяли себя от «ашкеназов», «ашкеназим» (от ивритского «Ашкеназ» — Германия), то есть от евреев других стран Европы, к которым сефарды долгое время относились пренебрежительно.

С этого момента по существу начинается закат Испании как великой державы. Историки сходятся во мнении, что причиной этому стали два фактора. Во-первых, открытие Америки, в результате чего Испания забросила развитие собственной экономики и решила жить за счет заокеанских колоний, а во-вторых, потеря наиболее экономически активной части населения, сильно замедлившая дальнейшее развитие страны.

Евреев — врачей, ювелиров, ремесленников, картографов, купцов, ростовщиков и т. д. — Испания потеряла, а марранов в ней всячески дискриминировали, не давая им развернуться. Огромные деньги, конфискованные у евреев, изгнанных из страны и приговоренных к сожжению на костре, быстро закончились, а развитие экономики резко затормозилось.

Спустя несколько лет волна испанских событий достигла Португалии: там принялись за принудительное крещение евреев, а не согласившихся менять вероисповедание стали изгонять. Следующий, XVI век прошел под знаком новых гонений на евреев во всем мире, поисками убежища и духовными метаниями этого народа.

Новообращенные христиане объединенного с частью Португалии Испанского королевства продолжали держаться обособленно от коренного христианского населения, вступали в браки только друг с другом и продолжали активно заниматься финансовыми операциями и международной торговлей.

Второе и третье поколение марранов, чувствуя неприязнь испанцев и португальцев, принималось изучать отвергнутый отцами и дедами иудаизм и в итоге возвращалось к вере предков. Но евреи, никогда не предававшие своей веры, относились к ним крайне настороженно. Даже когда марраны проходили обряд обрезания и начинали открыто исповедовать иудаизм, бывшие соплеменники отнюдь не спешили признать их равноправными членами общины.