ВДВ. Как выжить и победить в Афгане - Михаил Скрынников Страница 4

После приветствий началась беседа и, конечно же, воспоминания о службе в Афганистане. Сейчас это все воспринималось как-то с юмором и без жалоб. Многие из разведчиков на совместных боевых действиях в те далекие годы не единожды встречались с тогдашним капитаном, командиром роты Колмаковым. После веселой и оживленной беседы Командующему было предложено сделать общий снимок на память. Командующий не стал возражать. Небольшое перестроение – и несколько фотоаппаратов озарились синеватыми вспышками, запечатлевая на долгую и добрую память группу воинов-афганцев. Поговорив с Колмаковым и его друзьями еще некоторое время, мы поблагодарили Командующего за внимание и направились занимать свои места в концертном зале. Как только мы отошли от Колмакова, того тут же со всех сторон облепила и стала упрашивать сделать совместную фотографию на память какая-то молодежная организация. В это время раздался звонок, и все устремились в зрительный зал. Парни стали занимать свои места, «застолбленные» для них предусмотрительным депутатом, и вдруг кто-то из ветеранов неуверенно сказал:

– Кажется, в первом ряду наблюдаю маршала Соколова.

– Где он? – уточнил Богатиков.

– Да вон же!

Бывший министр обороны был одет в гражданский костюм. Несмотря на свои годы, маршал выглядел молодцевато.

– Подойду к нему, он же мне в Афгане орден вручал, – сказал Богатиков.

– Ты думаешь, он помнит? – обронил Безрядин.

– Все равно подойду, – решительно ответил Сергей. И точно, подошел, поздоровался с маршалом и о чем-то стал разговаривать с ним. О чем они беседовали, неизвестно, но со стороны было заметно, как оба, бывший лейтенант и бывший генерал армии, расплывались в улыбках. В Афганистане в начале 80-х годов прошлого столетия генерал армии действительно вручал орден Красной Звезды лейтенанту Богатикову за боевые действия в провинции Кунар, что рядом с Пакистаном. Тогда Соколов был старшим опергруппы Министерства обороны и координировал боевые действия армии. По прошествии нескольких лет после Афганистана Соколов стал министром обороны СССР, но посадка Руста в районе Кузнецкого Моста и Красной площади напрочь сломала его военную карьеру: распоряжением Горбачева он был снят с должности. Конечно, сейчас уже маршал не помнил, где и чем награждал тогдашнего лейтенанта, но все равно ему было приятно, что его, старика, не забывают, помнят.

Через несколько минут, когда зал угомонился, диктор объявил, что внесут штандарты 40-й Армии и всех дивизий, бригад и отдельных полков, воевавших в Афганистане. Зазвучала музыка встречного марша. Знамена и штандарты поплыли к сцене через заполненный зал по одному из проходов. Все встали и глазами стали искать «свои». Увидели штандарт своей дивизии и разведчики – на какую-то минуту они перенеслись в Афганистан, и перед их глазами быстро-быстро промелькнула вся афганская служба. В эту минуту наши сердца переполняла гордость за свой с честью выполненный долг. Слово для приветствия было предоставлено Громову, и после короткого доклада, поздравлений и выноса из зала знамен и штандартов начался концерт. Участие в концерте принимали и те артисты, которые в свое время побывали с концертом в Афганистане, – некоторые и в районах боевых действий.

Программу концерта вели народные артисты России Шатилова и Кочергин. Открыл концерт своим высоким и пронзительным голосом Витас, затем перед воинами-интернационалистами выступили «Белорусские песняры», Лещенко, юморист Винокур, Аросева, Бабкина, а также другие, не менее известные артисты. Двухчасовой концерт прошел, как говорят в народе, «на одном дыхании». Когда зрители стали покидать концертный зал и потихоньку направляться к раздевалке за одеждой, к разведчикам подошли два парня, которые тоже представились разведчиками: они служили в Афганистане в то время, когда 80-я ОРР выходила из республики. Одним из них был Куликов, командир роты, а вторым Демин, разведчик. Мы немного поговорили с ними и пригласили в гостиницу на совместный ужин. Это приглашение было с благодарностью принято.

До гостиницы, на удивление, доехали в вечернее время без проблем, хотя обычно в это время на московских дорогах стоят многокилометровые пробки. Благодаря ранее проделанной работе Климова было быстро и организованно оформлено проживание в гостинице иногородних. После небольшого перекура и пары кем-то рассказанных соленых анекдотов разведчики зашли в банкетный зал. Народа по меркам одного подразделения собралось много. Как ни крути, на наши встречи из года в год приходят почти одни и те же люди, – редко появится новое лицо. Богатые (если можно так назвать некоторых разведчиков), как правило, на такие встречи не приезжают: не дай бог по пьяни душа разомлеет и они что-нибудь кому-то пообещают, а утром, когда хмель пройдет и вспомнят про обещанное, появятся проблемы с выполнением просьб боевых товарищей. Как ни маскируются «товарищи», но среди разведчиков все же богатые есть. Основная масса разведчиков не бедствует, но и не шикует: пашет с утра до самого вечера. Не все разведчики шустрые, как на войне, немногие смогли утроить себе жизнь на широкую ногу.

Стол уже был накрыт, и официанты ждали гостей. Сложившуюся традицию сбора не стали нарушать, но по ходу внесли изменение: в связи со смертью командира роты докладывать о построении личного состава поручили старшине роты прапорщику Андрейчуку. Послышались так знакомые и не очень любимые для многих военнослужащих команды: «Становись!», «Равняйсь, смирно!», – и старшина роты доложил мне как начальнику разведки дивизии о том, что личный состав разведывательной роты по случаю очередной годовщины вывода войск из Афганистана построен.

Я поздоровался по-военному, а мне ответил очень дружный, как будто бы настоящий, солдатский строй. Да, хорошую школу прошли эти парни! Но на этом строевая подготовка для разведчиков закончилась. В строгом иерархическом порядке все заняли свои места за банкетным столом. Слово предоставили мне, и в короткой речи я определил дальнейший порядок проведения этого «ответственного мероприятия». Компания ветеранов также коллегиально утвердила постоянное место Комара в коллективе разведчиков на все времена. В нарушение традиции первый тост, конечно же, был за командира роты Ивана Геннадьевича. Слово предоставлялось каждому, и многие брали слово по несколько раз. Но все же был и третий тост – за тех, кого с нами сейчас уже нет. Все без команды встали и выпили рюмку молча. Нестерук в сердцах сказал:

– Времени прошло много, но оно плохо лечит, не стирает из памяти то, что мы видели в той далекой и бедной стране.

На несколько секунд разведчики замолчали, но только на короткое время. После паузы было предоставлено слово Ярославу Комару, сыну покойного командира. Он заметно волновался, но потом собрался с мыслями и искренне сказал спасибо за приглашение на праздник и за хорошее отношение и память к отцу.

– Я много хорошего слышал от отца о вашей роте, о том, как вы выполняли боевые задачи в Афганистане, о вас просто как о добрых людях. А сегодня я сам убедился в правоте слов моего отца. Еще раз вам большое спасибо за то, что вы не забыли его.

После выступления Ярослава был объявлен небольшой перерыв. Во время перекура к коллективу присоединились еще три разведчика, более позднего призыва. Двое из них, Куликов и Демин, уже были нам знакомы, а третьим был старший техник роты Москоленко. Им тоже досталось в Афганистане не меньше нашего, если не больше. После перерыва всех пригласили к столу, и слово было предоставлено Куликову – командиру роты, который по окончании войны выводил разведчиков в Союз. Тогда тоже все было непросто. Рота вместе с другими подразделениями дивизии прикрывала колонны десантников от посягательств мятежников, которые несмотря на определенные договоренности с оппозицией и полевыми командирами, старались во что бы то ни стало нанести побольше вреда уходящим из Афганистана войскам. Далее он озвучил общие потери отдельной разведывательной роты за десять лет войны: они составили 44 человека.