Великие любовники - Клод Дюфрен Страница 4

Хотя Адель и была молода, ее жизненные принципы не позволяли ей совершать безумные поступки, пусть даже она и была влюблена. Однако девушка не была намерена вечно сдерживать биения сердца. Адель решила устроить свою любовь и однажды, когда они остались наедине, спросила Виктора: «У тебя должны быть тайны. Есть ли среди них самая главная?» Молодой человек кивнул, и Адель продолжила: «У меня тоже… Так вот, слушай, открой мне свою самую большую тайну, и я открою тебе свою». – «Самая моя большая тайна в том, – сказал Виктор, – что я тебя люблю». – «А моя самая большая тайна, что я тоже тебя люблю», – объявила Адель.

Эти признания прозвучали 26 апреля 1819 года. Влюбленные были застенчивы и разумны, будущее виделось им только в семейном свете.

Кстати, оба только об этом и мечтали. В этих условиях можно было предположить, что перед ними открывалась широкая дорога к счастью. Однако перед ними встали непредвиденные трудности. Некоторые будут улыбаться, поскольку эти трудности были следствием ревности Виктора, который любил ее со строгостью, с жаждой чистоты, что удивительно, поскольку мы знаем, каким была затем любовная жизнь поэта. Хотите пример недовольства господина Гюго? Вот вам один из них:

«Моя дорогая Адель… Я хочу, чтобы ты не так сильно опасалась испачкать платье, когда ходишь по улице… Мне думается, что стыдливость намного ценнее платья. Не могу даже сказать, какие муки я испытал вчера на улице Святых Отцов при виде той, кого я уважаю, ставшей предметом нескромных взглядов. Обрати внимание на мои слова, если не хочешь заставить меня дать пощечину первому же нахалу, который посмеет бросить взгляд в твою сторону…»

Целая история из-за едва приоткрытой щиколотки! Он тем более нервничал, наш добрый Виктор, что сам был во власти демона желания. Когда он был рядом с Адель, когда вдыхал запахи ее кожи, ему было очень трудно сдержать позывы своей плоти.

Но это были еще пустяки, существовало гораздо более серьезное препятствие: родители Адель, естественно, очень скоро заметили взаимное влечение молодых людей. Но не нашли в этом ничего плохого. Скорее наоборот, ведь Виктор был сыном их хороших друзей. И посему 26 апреля 1820 года господин и госпожа Фуше пришли к Софии, чтобы узнать, каковы планы ее сына в отношении их дочери. Это было катастрофой! София очень любила семейство Фуше, но не разрешила любимому сыну жениться на юной Адель, на дочери простого бюрократа. Не будем забывать, что он – сын генерала, графа Гюго! Пусть даже этот генерал сожительствовал с любовницей, пусть сама графиня Гюго несколько лет поддерживала незаконную любовную связь, но ведь это был совершенно невозможный мезяльянс. И мать вынесла категоричный приговор: Виктор никогда не женится на Адель!

Но кто сможет помешать встречаться двум любящим людям. Что касается Адель, то она, послушная воле «мамочки», смирилась со своей участью. Но Виктор был не из того теста, из которого пекутся послушные мальчики. Ему было запрещено ходить к Фуше, но из его дневника мы видим, что он продолжал тайно встречаться с девушкой: «Свидание на улице Дракона, на улице Эшоде, на улице Старой Голубятни, в Люксембургском саду…» Такое количество свиданий говорило о незыблемости любви Виктора. Но тут случилось неожиданное событие: в июне 1821 года София простыла и спустя несколько дней умерла, оставив сыновей в отчаянии… К тому же она оставила им свои долги. Как только генерал Гюго стал вдовцом, его первым же желанием было жениться на Селесте Тома. Псевдографиня Гюго прождала целых восемнадцать лет, прежде чем стала настоящей графиней.

Семейство Фуше выразило свои соболезнования, но поскольку они не желали, чтобы их дочь продолжала встречаться со своим возлюбленным, они сняли летний домик в Дре. Этот городок находился в двадцати пяти лье от Парижа, а, главное, билет на дилижанс стоил двадцать пять франков. Виктора такие мелочи не остановили, и он отправился туда пешком!

Встретив его на одной из улиц городка, Адель не поверила своим глазам. А Пьер Фуше был человеком добрым, его тронуло такое постоянство, и Виктор был принят. Однако дата свадьбы по-прежнему не была назначена: Виктор был замечен королем, которого он прославил в нескольких стихах, и ждал обещанного содержания, без него он и не мыслил жениться. Надо было также добиться согласия на брак от генерала Гюго… Короче говоря, эти проволочки только распаляли любовный пыл влюбленного юноши, он жил в абсолютной чистоте, и это очень ценила та, которую он столь страстно желал:

«Я считал заурядной женщиной девушку, готовую выйти замуж за мужчину, не имея при этом моральной уверенности в том, что он не только умен, но и, выражаясь в полном смысле этого слова, целомудрен, так же целомудрен, как и она сама…» – писал он.

Именно таким Виктор и пошел под венец 12 октября 1822 года. Но с первой брачной ночи он стал творить в постели чудеса, чтобы наверстать упущенное время. Его знаменитая мужская сила позволяла за ночь идти на приступ по девять раз! Эту цифру он называл сам.

Что могла подумать Адель, невинная Адель, о такой страсти? Эта необузданность проявлялась каждую ночь и нашла свое видимое отражение в пяти беременностях за несколько лет. Виктор обладал вулканическим темпераментом, который, несомненно, унаследовал от своего отца, а Адель больше нравились сердечные радости, нежели плотские утехи. Видимо, постельные подвиги мужа скоро утомили ее и даже отдалили от Виктора. Еще не осознавая этого, она почувствовала себя далекой от этого страстного человека. Чувствам ее так и не суждено было проснуться, и молодая жена не поняла и не приняла требовательности мужа в отношении исполнения супружеского долга.

Все это сформировалось потом, а на следующий день после свадьбы семейное счастье казалось безоблачным. Счастливый тем, что наконец-то получил возможность обладать женщиной, за которой так долго ухаживал, Виктор Гюго мог бросить все силы на завоевание славы, и для этого уже были основания: его «Оды» [7] получили признание публики, и узкий мирок литераторов начал с уважением относиться к этому юноше. На семейном фронте тоже все начало устраиваться. Новая графиня Гюго делала авансы сыновьям мужа, те с готовностью пошли ей навстречу, к удовольствию генерала. В отношениях между двумя семьями царила почти полная гармония, которая еще более упрочилась после появления наследников Виктора. Единственным облачком на этой идиллической картине был бедный Эжен. Он уже давно проявлял признаки душевного расстройства, а женитьба Виктора на Адель стала своего рода детонатором. Эжен продолжал тайно любить Адель и не смог перенести того, что она принадлежит другому мужчине. Вследствие чего во время свадебного ужина с ним случился приступ безумия. Вскоре его пришлось поместить в психлечебницу. К сожалению, это было не единственной трагедией, которая произошла в жизни поэта. Но в его натуре был такой мощный источник жизненных сил, что при каждом новом испытании он начинал бить еще активнее, чем раньше.

В этой книге мы не ставим целью рассказать о чудесной карьере Виктора Гюго. Мы хотим показать связь творчества поэта с его чувственной жизнью. В начале его восхождения к славе именно Адель вдохновляла его и разжигала честолюбие. По случаю коронации Карла X в Реймсе в 1825 году Виктор проделал первый из тех политических «пируэтов», которые потом были свойственны ему по жизни. «Ода на коронацию» красноречиво отражала настроение сына генерала-бонапартиста. За нее, помимо пенсии, он получил орден Почетного легиона в возрасте двадцати трех лет. Потом успех стал сопровождать его постоянно, и это было результатом его таланта. Написанные затем «Кромвель» и «Восточные мотивы» [8] укрепили репутацию юного поэта. В них стыдливо упоминалось присутствие рядом с ним Адель: