Абиссинцы. Потомки царя Соломона - Дэвид Бакстон Страница 4

В результате этой тотальной миграции и несмотря на яростное сопротивление различных эфиопских монархов, галла оккупировали большую часть плато, достигнув на севере Валлега, Шоа и района Харара. Они также оккупировали (с меньшими сложностями) большие участки средних высот, например район обрыва Валло, где они формируют буферное поселение между амхарцами и данакиль, живущими в пустыне. Некоторые считают, что галла стали, судя по их численности, самым большим единым элементом населения Эфиопии. Как один из основных несимитизированных народов, они показывают наибольший потенциал для интеграции с амхарцами. Подавляющее большинство их отказалось от кочевнического образа жизни. Многие приняли христианство и со времен Менелика достигли высокого положения во всех жизненных сферах, часто являясь военными командирами.

Дальнейшее изучение карты языков покажет, что некоторые другие народы также разделяют северо-запад Эфиопии вместе с галла. Среди них, например, гураге, говорящие на языке родственном семитскому, чье происхождение – загадка. Остаток составляют несимитизированные хамиты, говорящие на языках кушитской семьи, но не столь близкие другим кушитским языкам: они представлены как группа сидама и группа бурджи-гелеба. Дисперсное распределение этих двух языковых групп предполагает, что племена, говорящие на них, рассеялись на куда как больших территориях перед вторжением галла, которые, как известно, вытеснили последних из этих обширных мест. И далее к юго-западным границам государство населено малоизвестными негритянскими племенами, территория которых простирается до Белого Нила и его притоков. Остается сказать несколько слов о кочевнических племенах восточных равнин народа Сомали, ныне протянувшихся на территории Африканского Рога. В данном случае они должны были прибыть на эти территории в сравнительно недавнее время: часть их страны галла заселили всего несколько сот лет назад. Территория Сомали включает не только большое новое государство Сомали, но и значительную часть северо-востока Кении и эфиопский Огаден, в то время как во Французском Сомали они встречают народы данакиль на самой северной окраине их поселения. Это огромное пространство достаточно сухих земель, мало населенное группами кочевников, чей жизненный уклад полностью зависит от верблюдов.

Далее на север данакиль (или афар) вместе с их родственниками сахо занимают большой треугольник пустыни, примыкающий к Красному морю и ограниченный с запада большой стеной обрыва, а с юга нагорьями, простирающимися к Харару. Климатические условия здесь, особенно в северной части Данакиля, хотя и смягчаемые сезонно водами

Аваша, наиболее жаркие и негостеприимные из всех, которые можно встретить в Эфиопии. Кочевники данакиль, известные своей яростью во время конных набегов, удивительны для людей, так как питаются мало чем, кроме молока, живут в маленьких, покрытых куполом шалашах, сделанных из соломы, легко укладывающихся на спину верблюда, когда кочевники переезжают на новые пастбища.

Эти странствующие народы обладают стройным высокорослым телосложением кочевника, имеют мало общих черт с населением нагорий. И тем не менее было бы ошибкой считать, что они не играли никакой роли в эфиопской истории. Совсем наоборот, воинственные по природе и мусульмане по вероисповеданию, они именно те люди, которые под жестким командованием всегда стремились атаковать христиан на плато. Они делали это периодически на протяжении сотен лет до тех пор, пока царство на нагорье не было поставлено на грань вымирания в XVI столетии.

Южноарабские пришельцы, принесшие, как уже упоминалось, семитскую культуру в Африку, включают в себя по крайней мере хотя бы один южноарабский диалект. Тем не менее отделение этой новой семитской территории от ее арабских корней, а также значительное влияние местных кушитских наречий вскоре проявилось в эволюции нового местного языка. Он, официальный язык Аксумского царства, известен в данной местности как геэз (приложение 1), а на Западе как эфиопский. Несмотря на его короткую историю как разговорного языка, он был чрезвычайно важен для развития Абиссинской цивилизации, стал, подобно латыни на Западе, классическим языком литературы и церкви и продолжает с тех пор использоваться в этом качестве. Более того, геэз – родоначальник современных языков, происхождение которых описал Уллендорфф следующими словами: «Для того чтобы проследить идею взаимоотношений амхарского, тигриньи и тигре, а также по отношению к геэзу этих языков, мы можем использовать удобную параллель с романскими языками. Если геэз сравнивать с латынью, тигринья занимает место итальянского (потому что они наиболее похожи на родительский язык и на них говорят на его изначальной территории). Тигре в таком случае можно уподобить испанскому, а амхарский – французскому (также потому, что он подвергался наибольшим изменениям)».

Основным фактором, повлиявшим на разделение этих языков, так же как и на разделение геэза, были исконные кушитские языки, особенно агава. На них говорила, без сомнения, значительная часть населения, хотя сейчас они сохранились только в небольших анклавах. Тиграи, так же как и их язык, ближайший к своему древнему предшественнику, должны считаться прямыми наследниками Аксумского царства на территориях, где они сейчас проживают. Амхарцы продвигают эти традиции далее на юго-запад и юг. Именно они стали доминирующей, а также и самой многочисленной группой среди этих двух родственных популяций, и их язык становится теперь lingua franca всей страны. Амхарцы и тиграи вместе – это настоящие абиссинцы. (Термин служит для того, чтобы отличать их от многих других народов, населяющих современную Эфиопию, все из которых, несмотря на их историю и традицию, – эфиопы. Данная книга посвящена именно этим, определенным так абиссинцам, и в особенности уникальной христианской культуре, которая развилась в их царстве начиная с IV столетия и далее.)

Те, кто изучал абиссинцев или жил среди них, знают, что их общество полностью отличается от старой языческой племенной Африки. Действительно, довольно справедливо замечено, что Абиссиния находится в Африке, но не является ее частью. Также можно сказать, что она существует в настоящем, но принадлежит скорее прошлому. С тех пор как европейцы начали путешествовать туда, они стали чувствовать себя перенесенными в своих поездках в другие времена и места – обычно в библейские земли во времена Ветхого Завета.

Подобное впечатление не полностью субъективное. Абиссинцы в действительности считают себя настоящими преемниками Израиля, верят в происхождение их царского дома от царя Соломона и используют табот в их христианском богослужении, который символизирует Ковчег завета. Они почитают Ветхий Завет так же сильно, как и Новый, и включили в свою социальную систему множество Моисеевых заповедей, взятых из Книги Левит и Второзакония. (Примерами могут служить диетические запреты, особенно на свинину; практика обряда обрезания на восьмой день от рождения; концепция ритуальной нечистоты, запрещающей появляться в церкви после сексуальных сношений, и т. д.; практика женитьбы на вдове брата; практика применения телесных наказаний.)

В церкви тоже проявляется еврейское влияние, особенно в соблюдении правила двойной субботы (субботы и воскресенья). Существует и церковный танец абиссинцев, исполняемый дабтарами перед шаботом (подобно тому как этот ритуал мог исполняться левитами перед Ковчегом завета) с барабанным боем sistra и молитвенными посохами. Эта сцена напоминает поколениям живущих о эпизоде из Второй книги Царств, когда Давид и дом Израиля играли перед Господом на всех известных инструментах, плясали пред Всевышним при полном самоотрешении и вносили с криками Ковчег Господень.