Я прятала Анну Франк. История женщины, которая пыталась спасти семью Франк от нацистов - Мип Гиз Страница 4

Фирма «Травис и компания» занимала две небольшие комнатки. Меня встретил симпатичный русоволосый юноша лет шестнадцати в рабочей одежде. Он распаковывал и сортировал товары в складском помещении. В комнате было темновато. За складом я увидела деревянный стол с черной пишущей машинкой и черным телефоном. Юноша представился. Его звали Виллем, он отвечал за склад и был на посылках. Я сразу поняла, что это приятный и дружелюбный голландец. Но как следует познакомиться мы не успели. Меня позвал из другой комнаты красивый голос с сильным акцентом.

Высокий, стройный мужчина с открытой улыбкой представился мне скромно, но с достоинством. Я поздоровалась. Началось обычное для приема на работу собеседование. Наши взгляды встретились, и я сразу же почувствовала доброту и мягкость этого человека. Его некоторая резкость объяснялась застенчивостью и легкой нервозностью. В кабинете стояло два стола. Господин Франк извинился за плохое владение голландским – он лишь недавно переехал из Франкфурта, его жена и дети все еще оставались в Германии.

Я с радостью перешла на немецкий. В его глазах блеснула благодарность – говорить на родном языке ему было гораздо легче. Мне показалось, что Отто Франку немного за сорок. Он носил усы. Когда улыбался, а делал он это часто, я замечала неровные зубы.

Судя по всему, я ему понравилась, потому что он сказал:

– Прежде чем вы приступите к работе, пойдемте со мной на кухню.

Кровь бросилась мне в лицо. Неужели я получила работу? Я не понимала, зачем нам идти на кухню – может быть, выпить чашечку кофе? Но, естественно, я последовала за ним. По пути меня представили еще одному работнику, господину Кралеру, с которым господин Франк делил кабинет. Позже я узнала, что Виктор Кралер, как и я, родился в Австрии.

На кухне господин Франк начал собирать в мешочки фрукты, пакеты с сахаром и другие продукты, продолжая беседовать со мной очень вежливо и спокойно. Я узнала, что фирма «Травис и компания» располагается в Кельне и производит продукты для домашнего приготовления пищи. Одним из них был пектин, который господин Франк активно рекламировал голландским домохозяйкам. Пектин делали из яблок («из яблочных огрызков», – пошутил господин Франк) и импортировали из Германии. Смешав его с сахаром, свежими фруктами и другими компонентами, женщина могла за десять минут приготовить домашний джем.

Господин Франк протянул мне лист бумаги.

– Вот рецепт. А теперь приготовьте джем!

Он повернулся и вышел, оставив меня на кухне одну.

Я сразу же почувствовала себя очень неуверенно. Как господин Франк мог узнать, что я все еще живу с приемными родителями и не имею почти никакого представления о кухне и готовке? Да, я лучше всех в семье варила кофе – но джем? Я взяла себя в руки и внимательно прочитала рецепт. Процесс был мне незнаком. Но я напомнила себе, что можно сделать все, что угодно, если постараться. Я собралась с духом и сделала все по инструкции.

Я приготовила джем.

Две недели я трудилась на маленькой кухне, делая джем банка за банкой. Каждый день господин Франк приносил пакеты с разными фруктами и оставлял их на стойке. Для каждого фрукта был особый рецепт. Я быстро все освоила и на третий или четвертый день стала настоящим специалистом. Джемы у меня получались превосходные: густые, яркие, сочные, ароматные. Банки с восхитительным джемом выстраивались стройными рядами.

Господин Франк предложил нам с Виллемом взять по баночке джема домой, чтобы угостить родных, и мы с радостью согласились. Сам господин Франк ничего не брал, потому что жил один в небольшом отеле в центре города и собирался оставаться там, пока его семья не переедет в Амстердам.

Господин Франк редко говорил о семье. Мы знали лишь, что они живут у его тещи в Аахене, близ юго-восточной границы Голландии. Жену господина Франка звали Эдит, маленьких дочерей – Марго Бетти и Аннелиза Мария. Аннелиза была еще малышкой, поэтому все звали ее Анной. Его мать и другие родственники жили в швейцарском Базеле.

Я чувствовала, что ему одиноко. Он был очень семейным человеком, а тут остался один. Естественно, я с ним об этом не говорила. Это была слишком личная тема.

Я называла его господином Франком, а он меня – госпожой Сантроушиц. В то время не было принято называть друг друга по именам. Но когда я окончательно освоилась (а произошло это довольно скоро), я решила оставить формальности и попросила называть меня просто Мип. Господин Франк согласился.

Мы быстро подружились – оказалось, что оба живо интересуемся политикой и наши политические взгляды похожи. Хотя я старалась не давать волю ненависти, но весьма резко отзывалась о фанатике Адольфе Гитлере, который недавно пришел к власти в Германии. Господин Франк разделял мое отношение, хотя его чувства были более личными – ведь он был евреем. Он и Германию покинул из-за антисемитской политики Гитлера.

Гонения на евреев в Германии вроде бы прекратились, но ситуация оставалась тревожной. У меня никогда не было какого-то определенного мнения о евреях. В Амстердаме они были обычной частью городской жизни – такие же люди, как и остальные. Гитлер поступил очень несправедливо, приняв какие-то законы против них. К счастью, господин Франк смог переехать в Голландию, и его семья тоже скоро окажется в безопасности. В ходе наших разговоров на немецком языке мы оба согласились, что очень разумно покинуть гитлеровскую Германию и оказаться под защитой новой родины, Голландии.

Дни шли, а заболевшая девушка так и не возвращалась. Как-то утром в конце второй недели господин Франк появился на работе с пустыми руками. Он вошел в кухню и сделал мне знак, чтобы я сняла фартук – я работала в фартуке, чтобы не испачкать одежду джемом.

– Мип, идите за мной! – сказал он и провел меня в свой кабинет.

Там он указал мне на стол у окна и объявил:

– Теперь вы будете работать за этим столом. Я назвал его «Службой жалоб и информации». Вы скоро поймете почему.

Я устроилась в углу и принялась разглядывать улицу, где сновали трамваи и велосипедисты. Я быстро поняла, чем мне предстоит заниматься. Я стала настоящим специалистом в приготовлении джема и теперь могла консультировать наших покупателей.

Мы предлагали клиентам конверт с четырьмя пакетиками пектина. На пакетиках были написаны рецепты приготовления разных джемов. В конверте лежали сине-оранжевые наклейки для банок и квадратики целлофана: их следовало смачивать, накрывать ими банки и закреплять резинкой. Наша представительница госпожа Блик предлагала этот товар по всей Голландии, а еще мы продавали небольшие наборы магазинам и аптекам.

Многие домохозяйки начали пользоваться нашим продуктом, но часто не следовали рецепту в точности. Женщины всегда дают волю воображению на кухне и пытаются изменять рецепты по-своему: чуть-чуть того, чуть-чуть этого. Поэтому джемы получались либо резиновыми и жесткими, либо водянистыми.

Голландские женщины очень экономны – и по необходимости, и из принципа. Голландцы разумно тратят деньги и неодобрительно относятся к пустым тратам. Женщины, которые купили наш товар и не получили желаемого, приходили в ярость. Они звонили нам и ругались. Моя задача заключалась в том, чтобы внимательно их выслушивать, выяснять, что они сделали неправильно, и рассказывать, почему их выдумки испортили джем. Я успокаивала раздраженных клиенток, давала им высказаться, а потом объясняла, в чем была их ошибка. После этого я рассказывала, как сделать все правильно. «Травис и компания» хотела иметь преданных и довольных покупателей.