Нефертити и Эхнатон - Кристиан Жак Страница 40

На восточной стене той же гробницы (колонки текста 1–5) записана молитва, в которой говорится, что лучи Атона нисходят на его сына, царя. Руки божественного Солнца протягивают рожденному им ребенку миллионы хеб-седов, праздников обновления. Атон постиг заветное желание царя, он его любит и создает как Атона, наделяя вечным сроком жизни. Атон созидает фараона каждый день как свою форму, «строит» его по своему образу и подобию, потому что царь применяет закон Правды и живет Правдой.

Следует обратить особое внимание на эту идею «строительства» посредством света. Во все эпохи фараона воспринимали как своего рода произведение искусства. Сообщество богов «строит» царя как храм, «формует» его на гончарном круге, «создает» как некий шедевр.

Божественный статус Эхнатона подтверждается знаменитым рельефом из царской гробницы в эль-Амарне, изображающим поклонение утреннему Солнцу. Фигура Эхнатона (рядом с ним стоит царица), который обращен лицом к пробуждающейся природе и к воздающим ему почести чиновникам, несоразмерно велика по сравнению с другими персонажами сцены. Фараон явно не принадлежит к миру людей, скорее он напоминает «космического человека» и представляет свой народ в его целостности.

На барельефе, который ныне хранится в Кембридже, мы видим Эхнатона в сопровождении чиновника с титулом «жрец». Значит ли это, что существовал культ обожествленного Эхнатона? В такой гипотезе нет ничего невозможного. Быть может, основатель города Атона пожелал, как позднее Рамсес II, акцентировать дистанцию между земным Эхнатоном и небесным началом царственности, которое в период его правления воплотилось в его личности. В качестве вечного сына Солнца, который каждое утро рождается заново в образе Солнца, то есть в своем божественном аспекте, Эхнатон вполне мог стать объектом ритуального почитания, не имеющего ничего общего с культом личности. Ведь в таком случае почести воздавались бы не индивиду Эхнатону, а «неземной» составляющей личности фараона. Именно в этой перспективе мы должны понимать следующие пожелания, обращенные к царю:

Пусть его богатства будут столь же обильными, как песчинки на побережьях, как чешуйки рыб… Пусть он отпразднует столько хеб-седов, сколько перьев у птиц и листьев на деревьях.

Имени Нефертити часто предшествует фраза: Нефер-нефе-ру-Атон, «Совершенно совершенство Атона». Царица, следовательно, должна была воплощать в себе «совершенство» бога, обозначенное египетским термином неферу (который также переводят как «красота», «благость», «справедливость»). Все то, что называют нефер, достигло состояния гармонии, которая не является статичной или инертной. Подобное совершенство подразумевает возможность новой эволюции.

Нефертити носит также эпитет «ублажающая Атона своим сладкозвучным голосом и своими руками, которые держат систры». Эта роль великой жрицы-музыкантши вполне традиционна. Обычно ее исполняла начальница женской коллегии служительниц Хатхор – богини, с которой отождествляли Нефертити.

В городе Солнца Нефертити была облечена значительными ритуальными обязанностями. Она активно участвовала в многочисленных церемониях и даже возглавляла некоторые из них. Она, возможно, имела под своим началом особое святилище, «Место отдыха Атона», и руководила обслуживавшими его жрицами.

Однако, без сомнения, этим дело не ограничивалось. В тексте одной из гробниц Ахетатона [90]говорится, что «Диск восходит, дабы явить свою милость Нефертити, и заходит, удвоив свою любовь к ней».

«Большой гимн Атону», записанный на восточной стене гробницы Эйе, адресован самому Атону, Эхнатону и Нефертити. Очень важно то обстоятельство, что этот ключевой текст завершается упоминанием «великой царицы, любимой царем», Нефертити. Создается впечатление, что госпожа Египта конкретизирует мысль своего супруга, придавая ей значение вечной реальности. Ссылка на царицу выполняет магическую функцию: усиливает эффективность высказывания, «запечатывает» произнесенные царем слова, превращает весь гимн в цепь откровений, предназначенных для того, чтобы «напитать» человечество светом.

Подчеркнуть таким образом роль царицы – значит предоставить ей место на самой вершине государственной пирамиды, самым непосредственным и явным образом ассоциировать ее с властью фараона. Но это, вне всякого сомнения, предполагает признание за ней божественного статуса, идентичного статусу Эхнатона. Подобные почести могут воздаваться не исторической Нефертити, но лишь царице в ее сакральной функции, то есть манифестированной небесной силе. Госпожа Обеих Земель на всех изображениях находится рядом со своим супругом, «Единственным для Ра». Атон протягивает ей, как и царю, иероглифы, обозначающие праздники возрождения, хеб-седы. Следовательно, она живет вечно и является символическим воплощением вечности на земле.

Имеется и еще одно подтверждение существования богини Нефертити: присутствие статуй царицы в большом храме Атона в Ахетатоне. На каменных фигурах высечены картуши с именами Атона: по два на груди, по два на предплечьях и по одному в центре, поверх пупка. Если существовал культ этих статуй, то они наверняка могли изображать только богиню.

Как и у других цариц, исполнявших функции фараона, имя Нефертити в надписях дублируется. Обращения к ней начинаются с термина дуа, «поклонение, моление», который обычно используется только для обозначения действия, выполняемого по отношению к богам или к царю в его божественном аспекте.

Наконец, следует обратить внимание на весьма примечательную иконографическую деталь. Обычно по углам полностью отделанных саркофагов ставили четыре фигурки богинь. В амарнском искусстве их заменили статуэтки Нефертити. Иными словами, царица соединяла в себе черты всех богинь, без которых не могли обойтись осирические ритуалы воскресения. Это подкрепляет нашу гипотезу, согласно которой царственная чета не отвергла осирическое учение, но интегрировала его в символику Атона. Царь и царица – и только они – образовывали настоящий пантеон, заменивший всех богов, которых затмил свет Атона.

Нефертити была одновременно Исидой и Нефтидой, двумя главными богинями осирического мифа. Она была также Хатхор, главной богиней солярного мифа. И, наконец, – по нашему мнению, – она была богиней Нефертити, главной богиней культа Атона, центром которого стала новая столица.

Большой храм Атона, имевший длину около 800 м по оси запад – восток и ширину 300 м по оси север – юг, был украшением и духовным центром новой столицы Египта. Он располагался перпендикулярно дворцу, сориентированному с севера на юг.

Это здание, которое называлось «Дом ликования Атона», помещалось внутри огороженной территории, именовавшейся пер-хеб, «Дом праздника», и напоминало солнечные храмы Древнего царства. Понятие «праздник», в Древнем Египте весьма значимое, играло ключевую роль в культе Атона – бога, каждое появление которого пробуждало радость во всей природе.