Мир позавчера. Чему нас могут научить люди, до сих пор живущие в каменном веке - Джаред М. Даймонд Страница 40

Вследствие этого ученые, изучающие малочисленные сообщества, предлагают различные альтернативные, более широкие определения войны, сходные друг с другом и обычно включающие три признака. Одним из них является насилие со стороны группы любого размера, но не единичных индивидов. (Убийство, совершенное одним человеком, рассматривается как преступление, а не акт войны.) Второй признак заключается в том, что насилие происходит между группами, принадлежащими к двум различным политическим единицам, а не к одной и той же. Третий признак — это одобрение насилия всей политической единицей, даже если в насилии участвуют только некоторые ее члены. Таким образом, вендетта Хэтфилд — Маккой войной не являлась, потому что обе семьи принадлежали к одному и тому же общественному образованию (Соединенным Штатам), а Соединенные Штаты в целом не одобряли это противостояние. Все эти элементы могут быть объединены в краткое определение войны, которое я использую в этой книге; оно сходно с определениями, сформулированными другими учеными, изучавшими малочисленные сообщества, так же как и государства: “Война есть повторяющееся насилие между группами, принадлежащими к соперничающим политическим образованиям, и санкционированное этими образованиями”.

Глава 3, описывающая войну дани, могла создать впечатление, будто изучать традиционные войны очень просто: послать выпускников университета и команду кинооператоров, наблюдать и снимать сражения, пересчитывать раненых и убитых воинов, которых принесли с поля битвы, и опрашивать участников, чтобы узнать больше деталей. Именно так мы узнали то, что теперь знаем о войне дани. Будь у нас сотни таких исследований, не было бы никаких споров насчет особенностей традиционных войн.

На самом деле по очевидным причинам возможность прямого наблюдения традиционной войны ученым, вооруженным кинокамерой, — явление исключительное, и существуют противоречивые мнения о том, как все происходило бы в отсутствие влияния европейцев. По мере того как европейцы начиная с 1492 года осваивали земной шар и при этом встречали и завоевывали неевропейские народы, одной из первых забот колонизаторов было подавление традиционных конфликтов: и ради спокойствия самих европейцев, и в целях лучшей управляемости завоеванных территорий, и как часть цивилизационной миссии, как ее тогда понимали. После Второй мировой войны, когда антропология как наука достигла стадии масштабных и хорошо оснащенных полевых исследований и в них приняли участие выпускники университетов, войны между малочисленными традиционными сообществами были уже в основном ограничены островом Новая Гвинея и некоторыми регионами Южной Америки. На других тихоокеанских островах, в Северной Америке, среди аборигенов Австралии, в Африке и в Евразии они прекратились уже задолго до этого, хотя в осовремененном виде такие формы военных действий в последнее время в некоторых районах проявились снова, особенно в Африке и на Новой Гвинее.

Сейчас даже на Новой Гвинее и в Южной Америке возможности антропологов наблюдать традиционные войны непосредственно стали ограниченны. Власти не желают проблем и публикаций в прессе, рассказывающих о том, как безоружные и беззащитные наблюдатели подвергаются нападениям в ходе племенной войны. Власти, с другой стороны, также не хотят, чтобы антропологи были вооружены и в результате оказались бы первыми представителями государства, вступившими на земли, где идет война, и попытались бы самостоятельно положить конец военным действиям. Поэтому и на Новой Гвинее, и в Южной Америке вводились запреты на перемещения до тех пор, пока та или иная территория официально не признавалась умиротворенной и безопасной для любых посетителей. Тем не менее некоторым ученым и миссионерам удавалось работать в районах, где все еще продолжалась война. Важным исключением в 1961 году были наблюдатели на землях дани, хотя в долине реки Балием уже имелся пост голландских колониальных властей; экспедиция Гарвардского университета получила разрешение действовать в районах, находящихся вне правительственного контроля. Такими же исключениями были работа семьи Кюглер среди народности файю на западе Новой Гвинеи начиная с 1979 года и исследования Наполеона Шаньона среди индейцев яномамо в Венесуэле и Бразилии. Однако даже в тех случаях, когда удавалось проводить непосредственные наблюдения военных действий, западный наблюдатель, описывавший их, не видел большей части происходящего своими глазами; сведения были получены из вторых рук, от местных информаторов (например, Ян Брукхёйзе именно так узнал, кто, при каких обстоятельствах и насколько тяжело в каждой битве дани был ранен).

Большая часть нашей информации о военных действиях в традиционных сообществах получена из вторых рук и основана на сообщениях их участников или на непосредственных наблюдениях европейцев (таких как правительственные офицеры, путешественники и торговцы), которые не были подготовленными учеными, собирающими материал для докторской диссертации. Например, многие новогвинейцы делились со мной своим собственным опытом участия в традиционных войнах. Однако я лично при всех своих посещениях восточных районов Новой Гвинеи (теперь это независимое государство Папуа — Новая Гвинея), управлявшихся в то время австралийцами, и индонезийской западной части Новой Гвинеи не был свидетелем нападения одних новогвинейцев на других. Австралийские и индонезийские власти никогда не позволили бы мне отправиться в районы, где все еще шла война, даже если бы я этого хотел.

Большинство представителей западных стран, наблюдавших и описывавших традиционные войны, не были профессиональными учеными. Например, Сабина Кюглер, дочь миссионеров Клауса и Дорис Кюглер, в своей популярной книге “Ребенок джунглей” писала о том, как, когда ей было шесть лет, между кланом тигре народности файю (среди которой жила ее семья) и пришельцами из клана сефойди началась перестрелка; она видела летающие вокруг нее стрелы, видела, как раненых увозили на каноэ. Испанский священник Хуан Креспи, член экспедиции Гаспара де Портола, первой европейской сухопутной экспедиции, добравшейся до индейцев чумаш на побережье южной Калифорнии в 1769-1770 годах, подробно описывал, как группы чумаш стреляли друг в друга из луков.

Проблема, связанная со всеми этими описаниями традиционных войн посторонними (обычно европейскими) наблюдателями, напоминает принцип неопределенности Гейзенберга в физике: наблюдение искажает наблюдаемый феномен. В антропологии это означает, что само присутствие чужаков неизбежно оказывает большое влияние на “нетронутые” народы. Правительства государств сознательно проводят политику прекращения традиционных войн: например, австралийские патрули, проникавшие в XX веке в новые районы на территории Папуа и Новой Гвинеи, прежде всего старались положить конец военным действиям и каннибализму. Пришельцы, не являющиеся представителями правительства, могут достигать тех же результатов другими способами. Например, Клаусу Кюглеру в конце концов удалось настоять, чтобы члены клана файю, среди которого он жил, прекратили военные действия рядом с его домом и отправились стрелять друг в друга в другое место; иначе ему с семьей придется покинуть файю ради собственной безопасности и душевного спокойствия. Файю согласились с гостем и постепенно вообще прекратили военные действия.