Аксель Берг - Юрий Ерофеев Страница 40

Собеседование очень скоро вскрыло эту причину. Оказалось, что дежурным по институту спать можно было только на этом злополучном диване, и нигде больше. После чего сразу была решена и сама проблема. Аксель Иванович снял трубку и дал очень лаконичное указание одному из своих помощников: — Потрудитесь сегодня приобрести раскладушку, разместите ее в соседней комнате с моей приемной и обеспечьте своевременную смену постельного белья к ней.

Одновременно нам было доходчиво объяснено, что поступили мы правильно, но без учета „дамского фактора“, который нам непременно следует учитывать в дальнейшем» [203].

Этот случай, как, впрочем, и множество других, ему подобных, хорошо показывает терпимость Акселя Ивановича к различного рода человеческим слабостям, что крайне редко встречается у начальников высокого ранга. А. А. Зиничев, уже главный инженер института, доктор технических наук, автор изобретения, положенного в основу разработки аппаратуры для борьбы с «хоками», член ученого совета «сто восьмого», не раз вспоминал об этом мудром решении Акселя Ивановича.

Ученый совет, о котором только что шла речь, функционировал в «сто восьмом» с 1944 года, а Аксель Иванович с первого заседания и до самой своей смерти постоянно председательствовал на нем, если, конечно, болезнь не загоняла его в госпиталь. 8 августа 1944 года состоялось первое заседание совета: заслушивался вопрос о присуждении ученой степени кандидата технических наук (без защиты диссертации — по тогдашним правилам такое допускалось) С. В. Персону.

Первая защита докторской диссертации была проведена 29 марта 1946 года — защищался П. Н. Куксенко, радиотехник с довоенным еще стажем. Он в те годы вел тему «Беркут», был главным конструктором этого важного оборонного заказа, проводившегося в КБ-1 [204]. Как и можно было ожидать, защита этой диссертации прошла успешно. Уже не работая в «сто восьмом», Аксель Иванович проходил через проходную института по постоянному, специально для него оформленному пропуску А № 001: обычно подъезжал на своей черной «Волге» и ждал в машине, когда придут встречающие его. Перекидывался словцом со стоявшим на вахте прапорщиком, отпускал какую-нибудь шутку — у него всегда находилось доброе слово.

Подводя итоги деятельности совета за год, он обычно говорил: «Мы опять рассмотрели десять кандидатских диссертаций. Из них одна, скажем так, сомнительная, на троечку; зато три — на пятерку, хоть ученую степень доктора наук присуждай; и шесть диссертаций — просто хороших, на четверку. В общем, работа по подготовке научных кадров в институте поставлена нормально». Ученых советов, подобных совету «сто восьмого», тогда было немного, и наши видные специалисты, от П. Н. Куксенко до Г. В. Кисунько, считали за честь защищаться в берговском совете.

Заслушивали мы на заседаниях и длинные монологи Берга, относящиеся к началу его работы в Москве. Их во множестве слышал и я, но воспользуюсь воспоминаниями А. А. Зиничева: «Однажды, как он рассказывал, перед войной его вызвали в Кремль для обсуждения „важного оборонного вопроса“. В приемной Сталина по стенам были развешаны большие плакаты. На них было нарисовано некое устройство, сильно смахивающее на граммофон, из трубы которого в сторону вражеских самолетов с фашистской свастикой на крыльях вылетала некая субстанция красного цвета, от соприкосновения с которой летательные аппараты противника начинали гореть ясным пламенем. Кроме того, на них были представлены и схемы этого устройства, но без указания типов выходных приборов и со множеством ошибок. Видимо, они были предназначены для „запудривания мозгов“ высокого начальства.

В строго назначенный срок из боковой двери кабинета Сталина появились Сталин, Ворошилов и другие чиновники военного ведомства, рангом пониже. Несколько минут „вождь всего прогрессивного человечества“ ходил по кабинету с полупотухшей трубкой во рту и внимательно всматривался в лица всех присутствующих. Потом внезапно остановился около председательского места и, не напрягая голоса, сообщил:

— Товарищи! Мы здесь собрались для того, чтобы обсудить важный оборонный вопрос. Предлагается новый метод борьбы с фашистскими самолетами при помощи радиоволн. Давайте послушаем авторов предлагаемого метода.

У плакатов тотчас появился создатель „нового оружия“ и в течение 15 минут бойко, без запинок, сообщил принцип работы устройства и его основные тактико-технические характеристики.

Товарищ Сталин вновь молча походил по кабинету, потом неожиданно остановился перед автором и, вынув изо рта трубку, задал ему вопрос:

— Скажите, а какие самолеты будет сжигать ваше устройство? Деревянные или металлические?

Автор оказался тертым калачом и без запинки ответил:

— Товарищ Сталин! Мы предлагаем всю работу разбить на два этапа. На первом этапе мы создадим устройство для сжигания деревянных самолетов, а на втором — для металлических.

— Скажите пожалуйста! А что будет гореть в металлических самолетах?

— Бензин и летчики, товарищ Сталин!

Вождь, видимо удовлетворенный полученными ответами, продолжил совещание:

— Чтобы всесторонне обсудить это очень интересное предложение, мы пригласили видного специалиста в этой области техники товарища Берга. Послушаем его мнение.

Аксель Иванович… с присущей ему прямотой заявил, что всё здесь доложенное является лишь плодом вымысла, так как при современном состоянии радиотехники предлагаемое устройство не способно даже сжечь крылышки мухи на удалении десяти метров.

Такого резко негативного высказывания никто из присутствующих не ждал. Наступила напряженная тишина. Сталин вновь зажег потухшую трубку и начал опять расхаживать по кабинету. Все ждали, чем закончится этот неприятный инцидент.

Здесь следует заметить, что вождь, совершенно нетерпимый к политическим промахам своих соратников, был достаточно демократичен к ошибкам в области техники. Чтобы подтвердить это, достаточно привести два примера.

…Изготовлены три первых отечественных трактора. Демонстрация их идет прямо в Кремле, на Ивановской площади. Но способность двигаться показал только один. Их творцы стали ожидать страшной кары. Но все кончилось весьма приятным для них монологом:

— Ну что ж, товарищи, первый отечественный трактор есть! Идите, работайте. Улучшайте вашу технику. Да побыстрей! Ведь ее так заждалась наша деревня!

… 1938 год. Сталинские соколы побили все мировые рекорды. Но когда зашла речь о перевозке по воздуху большого потока пассажиров и грузов, то оказалось, что в Советском Союзе нет ни одного самолета, который можно было бы запустить в серию. Пришлось идти на поклон к американцам и начинать серийное производство их „Дугласа“. Все же прославленные отечественные авиаконструкторы отделались легким испугом.