Поединок спецслужб. Перезагрузка отменяется - Александр Витковский Страница 41

Тем временем Матвей Мельничук, будучи уже пожилым человеком, испытывал некоторые трудности со здоровьем, да и материальные проблемы давали о себе знать. Вот и стал он активно искать способы для обмена чеков на деньги. В ту пору совершить это можно было одним-единственным способом — за границей в финансовых или государственных учреждениях США.

Но как это сделать? Самому выехать за границу и пытаться нечего. С таким шлейфом антисоветских преступлений и статей Уголовного Кодекса РСФСР за измену Родине он на всю жизнь остался невыездным.

Несколько попыток переправить документы за рубеж со своими друзьями — моряками дальнего плавания не увенчались успехом. Весной 1965 года одна из подобных затей вообще окончилась странным образом. После долгих уговоров и за определенный процент от планируемой выручки один из ходивших в загранку знакомых Матвея Мельничука отважился на рискованное мероприятие. Когда во время стоянки корабля в порту японского города Осака экипаж сошел на берег, моряк улучил момент, под благовидным предлогом «оторвался» от группы (в те годы советским гражданам не рекомендовалось в одиночку гулять по иностранным городам) и, попетляв по улочкам, добрался до американского консульства. Здесь он рассказал местному сотруднику, некоему Георгию Винценту, историю Мельничука и показал американцу чек. Дипломат внимательно выслушал нежданного советского гостя, задал несколько уточняющих вопросов и о владельце чека, и о самом моряке, дотошно осмотрел (разве что на зуб только не попробовал) уже изрядно потрепанную финансовую бумажку с водяными знаками, но... вместо денег передал посетителю расписку, написанную от руки на листке бумаги, вырванном из обычного блокнота. И еще... — странную монету достоинством в одну иену с искусно просверленной небольшой дыркой. Вторая, точно такая же, осталась у Винцента. Сопровождалась передача этого «сувенира» уверениями в том, что монета, словно волшебный талисман, откроет перед се владельцем двери американских посольств и консульств в любой стране мира...

Вопросы эксперту:

—Евгений Алексеевич, начало—словно в детективе. Особенно эти монеты с дыркой,

—Две монеты, просверленные насквозь в определенном месте, — классический образец вещественного пароля. Одна остается у представителя спецслужбы, вторая передается агенту. На очередной встрече, когда бы и где бы она ни происходила и кто бы в ней не участвовал, совмещение монет и совпадение отверстий свидетельствует о том, что встречаются люди, которые могут доверять друг другу.

Вещественные пароли активно использовались спецслужбами разных стран еще со времен Первой мировой войны. В качестве них могли выступать разрезанные особым образом фотографии, денежные купюры, почтовые марки и другие предметы. В середине прошлого века спецслужбы стали использовать для передачи своим агентам более сложные пароли, которые было достаточно трудно подделать, — те же самые монеты, просверленные или распиленные особым образом.

— Но зачем это нужно? Ведь агент и разведчик знали друг друга в лицо?

— Не всегда. Личные встречи профессиональных сотрудников зарубежных спецслужб со своими конфидентами из числа советских граждан в ту пору происходили достаточно редко. И зачастую со стороны разведок в них участвовали разные люди. Да и завербованный агент в силу разных обстоятельств мог передать свою часть вещественного пароля другому человеку, которого он посвятил в тайну секретного сотрудничества с разведкой другой страны. Вот и получалось, что пароль был некой верительной грамотой, символом того, что его обладателю можно было доверять. Впрочем, это не исключало со стороны спецслужб дополнительной проверки нового человека, обладающего паролем.

— Значит, в американском консульстве в Осаке состоялась вербовка советского моряка?

— Скорее всего, произошло то, что мы называем «вербовочной ситуацией». Если бы наш гражданин представил американцу секретные сведения, получил деньги, согласился оказывать ему помощь, дал подписку или каким-то другим способом закрепил акт своего согласия на тайное сотрудничество, то господина Винсента можно было бы поздравить с приобретением конфидента из числа советских граждан. Но, к счастью, наш соотечественник оказался выше этого.

— А чек Мельничука?

— Он остался у американца.

— Создается впечатление, что вы с самого начала контролировали эту ситуацию.

— Конечно, эти события развивались не без нашего участия. Но об отдельных деталях, особенно на начальном этапе событий, мы узнали несколько позже.

— Материалы дела о вербовочной ситуации в американском консульстве в Осака составлены так подробно, будто кто-то из советских контрразведчиков сидел там под столом и все слышал.

—Конечно, под столом там никто не сидел, но весь происходящий в консульстве разговор мы узнали с документальной точностью уже через несколько дней после возвращения моряка во Владивосток.

— Он был вашим негласным помощником?

— Ну почему помощником? Он оказался нормальным человеком, который понял, что попал в сложную ситуацию, из которой сам не смог бы выпутаться. В те времена сотрудники органов госбезопасности часто выступали перед населением с беседами и лекциями о происках западных спецслужб. Рассказывали о различных формах вербовок советских граждан, сборе разведывательной информации. Подобные инструктажи проводились и с экипажами судов, уходящих в загранплавания. Так что нет ничего необычного в том, что этот человек обратился в органы госбезопасности и честно рассказал о своих приключениях.

— И после этого ему не запретили загранплавания?

— Что за бред? Конечно, нет. Он продолжал работать на кораблях торгового флота и еще не один десяток раз побывал за границей.

Казалось, Мельничук испробовал все возможные варианты. Тщетно. Чека нет, а вместо него — непонятный японский сувенир, — хоть шнурок в дырку продень, да носи эту монету на шее...

Вот тут-то и свела судьба бывшего водолаза с Арнольдом Караваевым — подменным капитаном Дальневосточного пароходства, ходившим время от времени в загранрейсы.

Из материалов разработки

«Караваев Арнольд Валентинович, 1930 года рождения, уроженец гор. Иркутска, русский, член КПСС (Коммунистическая партия Советского Союза), образование высшее, окончил Владивостокское инженерное училище, женат, владеет английским языком, допущен к загранплаваниям. Является патриотом своей Родины. В экипаже пользуется уважением. Энергичен, активен, в сложных ситуациях предпочитает нестандартные решения, любитель острых ощущений. Азартен, по головы не теряет, спиртные напитки употребляет в меру, увлекается охотой, рыбалкой, автоделом. Проживает в гор. Владивостоке».

* * *

Их шапочное знакомство состоялось давно, когда Мельничук участвовал в ремонтных работах корабля, на котором Караваев плавал по распределению после окончания училища. И вот спустя 10 лет они встретились в больничной палате, где молодой капитан проходил диспансеризацию, а бывший водолаз лежал с гипертоническим кризом. Полмесяца, проведенные в стенах лечебницы, сблизили их. По-стариковски разоткровенничавшись, Мельничук поведал о своих приключениях за границей и неоплаченных векселях. Дело порешили быстро. За чисто символическое вознаграждение Караваев согласился во время ближайшего рейса в японские порты наведаться в американское консульство, предъявить расписку и напомнить американцам о чеках. На всякий случай и просверленную монету решил с собой прихватить.