«Ермак» во льдах - Степан Макаров Страница 41

Имея в виду плавание по неописанным и в особенности мелководным местам у устья Енисея, я решил взять на ледокол второй паровой катер. Морское министерство любезно дало один из своих старых катеров. Подъем его на палубу производился тем же краном, который подымает и наш настоящий катер.

Для более успешного своза на берег знаков, которые имелось в виду установить в Карском море, был взят из Кронштадтского порта спасательный плот.

Одновременно с приготовлением «Ермака» к плаванию готовилась экспедиция для измерения градуса меридиана на Шпицбергене, которая избрала место операционного базиса в Стур-фиорде. Предполагалось, что Стур-фиорд в начале лета покрыт льдом и что успех дела много зависит от того, в какое время можно устроить главную станцию. Академия Наук обратилась с просьбой к министру финансов о содействии ледокола «Ермак» в проводке судов экспедиции через Стур-фиорд как можно ранее. Было спрошено мое мнение, причем я заявил, что программа плавания ледокола так обширна, что почти невозможно к ней что-нибудь прибавить.

Тем не менее, желая всеми силами содействовать этому важному ученому предприятию, я решил, что если они могут удовлетвориться моими услугами в самом начале июня, то я постараюсь им помочь. Было еще одно обстоятельство, не говорившее в пользу плавания ледокола по Стур-фиорду. На карте этого места не показано ни одной глубины, правый мыс окружен шхерами под названием «Тысяча островов», на параллели этого места показан камень и прибавлено: «Положение сомнительное».

В середине Стур-фиорда пунктиром обведено место с надписью «Опасное место», правее этого обведено пунктиром место и показаны каменья. Все это указывало, что дно Стур-фиорда имеет шхерный характер и что с большим кораблем туда ходить не следует. Переговоры по этой части я вел с начальником экспедиции академиком Чернышевым, но он, более знакомый с местностью, чем я, заявил мне, что по геологическим соображениям и на основании исследований, сделанных шведами в минувшем году, он считает, что дно Стур-фиорда имеет мягкий характер и глубины меняются последовательно. Желание не отказывать в помощи пересилило во мне сомнения в местности, и я решил, что начало июня я уделю помощи шпицбергенской экспедиции; потом я горько в этом раскаялся.

8 (20) мая. Последний день стоянки в Кронштадте. Все еще идут приемки с берега и раскладывание по трюмам того, что принято. К обеду на ледокол приехали моя жена и дети, и с ними еще один наш знакомый. После обеда ледокол отправился в море. Менее торжественного выхода трудно себе представить; между тем потом, когда мы вернулись в Англию с поврежденной подводной частью, в числе прочих упреков, которые на меня посыпались, был и упрек в торжественности выхода из Кронштадта.

Переход до Англии не сопровождался никакими случайностями. У острова Борнгольма сделали примерное траление, чтобы освоиться с этим делом.

14 (26) мая. Утром пришли в Ньюкасл. Приехали техники с завода Армстронга, и с ними вместе я осмотрел корпус. Оказалось, что вследствие работы в Балтийском море у нас ослабло несколько заклепок; явление это у ледоколов заурядное. Обыкновенно такие ослабшие заклепки дают течь, но через несколько дней эта течь сама собою прекращается. Во многих случаях достаточно ослабшую заклепку обжать в холодном состоянии.

Таким образом, можно признать, что работу Балтийского моря ледокол выдержал хорошо, хотя обшивка его подвергалась такой пробе, какой еще не подвергалась ни на одном ледоколе. Мы не стеснялись ударять в лед с разбега на всяком ходу. Прямые удары, которые принимаются штевнем, не так обременительны, но удары скулой весьма тяжелы для обшивки. Местное дрожание обшивки я приписал недостаточной крепости между палуб, и заводские техники решили в одном месте положить дополнительный стрингер.

Осмотр носового винта, который подвергался весьма тяжелому испытанию, показал, что никаких повреждений в винте нет. Лопасти наших винтов имеют очень тяжелую форму, и, кроме того, они отлиты из никелевой стали. Никеля положено 3 %. Мы посылали пробу стружек на Обуховский завод, и химический анализ подтвердил, что, действительно, в стали заключается 3 % никеля. В машине никаких повреждений не оказалось, так что ограничились лишь пересмотром котлов, цилиндров и проч.

22 мая (3 июня). Ледокол подошел под угольные желоба, и нам насыпали 2700 тонн угля. Удивительно искусные люди эти разгребальщики угля, все у них приспособлено так, чтобы затрачивать наименьшее количество мускульных усилий. Мне часто случалось смотреть на работу англичан, и у меня осталось такое впечатление, что эти люди систематично усваивают себе приемы, требующие наименьших усилий; так, например, людям, которые клепают, приходится класть на землю инструменты.

Наш мастеровой положит, англичанин же бросит, чтобы не делать лишнего движения – нагибаться. То же самое во многих работах – человек ищет, каким образом избежать лишних движений, чтоб, не уставая, больше сделать, и, действительно, достигает хороших результатов. Приступая к делу, здешний человек затратит больше времени на то, чтобы приспособиться, но зато работа у него пойдет успешнее и с меньшей тратой сил.

Во время пребывания в Ньюкасле я поддерживал письменные отношения с академиком Чернышевым, и меня крайне беспокоило то обстоятельство, что шпицбергенская экспедиция опаздывает. По составленной мною программе я мог дать им время лишь до 12 (24) июля, и если бы, действительно, я вместе с этой экспедицией мог оставить берега Норвегии 25 мая (6 июня), как это было условлено, то мы имели бы около двух недель работы в Стур-фиорде, что вполне достаточно. Шпицбергенская экспедиция, однако, так запоздала, что на работу у Шпицбергена мне оставалось лишь несколько дней, и я тогда же подумывал, что следует отказаться от участия в их деле, но желание помочь и на этот раз пересилило.

29 мая (10 июня). В 2 часа дня пошли в море. Перед выходом было много спешных работ. Оказалось, что нужно проконопатить палубу; в это же время грузили уголь, принимали разные запасы и спешно производили работы по приготовлению к плаванию. В этих случаях выход в море есть отдых, ибо с этим моментом прекращаются спешные работы и загромождение палуб людьми разного рода и звания.

Решил, сколь возможно, экономить уголь, а потому пробуем идти под одной кормовой машиной и при помощи двух вспомогательных. Расход угля все-таки велик. Пробуем при кормовой главной машине пускать носовую вспомогательную, пробуем также уменьшить число котлов до одного, но расход угля все время около 13 пудов на милю, что очень много. Единственный способ идти экономно заключается в плавании под одними вспомогательными машинами, но они очень непопулярны между машинной командой, и это вполне понятно. Соединение и разобщение их крайне неудобно, требует много времени, и обыкновенно работа идет неуспешно.

3 (15) июня. День нашего прихода к Тромсе был назначен на сегодня, а потому еще два дня тому назад я пошел под тремя машинами по 10–11 узлов. Дует SW, небо очень обложено уже несколько дней, и берег открылся гораздо позже, чем мы думали. Когда при пасмурности вдруг откроется высокий гористый берег, то кажется, что находишься очень близко. Так было и тут; казалось, что пасмурность не допускает видеть далее 5–6 миль, между тем как в действительности горы стали то показываться, то скрываться на расстоянии 15 миль.