Танец убийц - Мария Фагиаш Страница 43

Во время ужина, который Франц-Иосиф давал в его честь, договорились, что Милан должен встретиться с родителями принцессы 25 июня в Карлсбаде. Карлсбад представлялся идеальным местом для подобного предприятия: один только взгляд на фигуру будущего тестя короля Сербии убедит любого любопытного репортера что отнюдь не намерение выдать замуж свою дочь привело его сюда, а чудодейственные местные воды. Что касается Милана, то он возлагал большие надежды на лечение в Карлсбаде исключительно потому, что ему здесь более, чем где-нибудь, везло на скачках.

Родители принцессы приехали первыми и поселились — как тогда было принято в обедневших княжеских семействах — на вилле родственников. Это позволяло сэкономить деньги и в то же время соблюсти приличия. Милан, естественно, занял королевские апартаменты в одном из самых элегантных отелей Карлсбада. До обеда принимал лечение, вторую половину дня, несмотря на обещанное воздержание, проводил на скачках, а вечера — с женщинами и за карточным столом.

Сезон был в разгаре, и все, кто имел в Европе имя или положение, спешили очистить свой организм от ядов и чрезмерного употребления жирной пищи в течение проведенного в поисках удовольствий года. Со стаканами целебной воды в руке, из которых они отпивали маленькими, точно отмеренными глотками, дородные, сознающие собственное значение мужчины заключали здесь многомиллионные сделки на строительство железных дорог и фабрик, планировали в тенистых аллеях во время способствующих пищеварению прогулок спуск со стапелей кораблей и строительство туннелей. Великие персоны из мира искусства также в течение всего года совершали паломничество в Карлсбад. Знаменитые тенора, композиторы и драматурги из Вены и Будапешта считали в высшей степени полезным прогуливаться по плавно уходящим в гору улицам в обществе директоров театров и музыкальных издателей. А если не удавалось с помощью лечебной воды избавиться от страданий, в этом случае люди находили утешение в выгодном контракте, обговоренном во время прогулок с таким же пытавшимся вылечиться товарищем по несчастью. На курорте было немало гостей, приехавших из Восточной Европы и Турции, Египта и Индии, что придавало общей картине экзотический оттенок. Можно было заметить, что среди самых богатых посетителей курорта больше всего евреев, — им деньги позволяли с помощью тенниса, лошадей и охоты поддерживать себя в хорошей форме; в то время как поднявшиеся из низов их соотечественники, добившиеся положения неимоверными трудами сравнительно недавно, только-только входили во вкус этих занятий на открытом воздухе. А тем, кому после трех-четырех недель пребывания в Карлсбаде приходилось с горечью признать, что лечение не помогло, оставалось, чтобы не терять настроения окончательно, при отправлении домой купить рубашку на два размера больше, чем человек носил по приезде. Весы же таким образом не обманешь, да это и не имело значения. Карлсбад представлял собой не город, а, скорее, был олицетворением определенного статуса, и его репутацию следовало защищать в любом случае.

Историческая встреча состоялась на роскошной вилле одного еврейского банкира из Вены, которого благополучие Сербии заботило чрезвычайно глубоко — он был одним из главных кредиторов страны. Хозяин, как и было условлено, держался в тени, и, когда их княжеские высочества — отец, мать и дочь — прибыли в карете, они были встречены адъютантом экс-короля Михаилом Василовичем. В маленьком салоне их уже ожидал Милан.

Если бы Михаил встретил эту семью в курзале, он бы принял отца за каменщика, который выбился во владельцы строительной фирмы и наслаждался плодами своего усердия, балуя себя и жену пребыванием в знаменитом Карлсбаде. Супруга, огромная и костлявая, с озабоченным, рано постаревшим лицом, была похожа на уставшую от работы уборщицу. Дочка же, двадцати лет от роду, была всем своим здоровым сельским естеством просто прелестна и, бросая время от времени смешливые взгляды, давала понять, что она все это всерьез не принимает.

Милан с первой секунды задал тон, и Михаил был неимоверно горд, отмечая аристократизм этого внучатого племянника свиновода, в котором было намного больше королевского, чем у княжеского семейства, потомков уходящей вглубь веков династии.

Пока французский мажордом банкира и второй слуга сервировали стол к чаю, Милан развлекал гостей анекдотами из сербской сельской жизни, которые были не только забавны, но и поучительны, поскольку в них отчетливо просматривалась разница между Восточной и Западной Европой. После того как стол был убран и слуги исчезли, экс-король перешел к делу. Михаилу было поручено увести принцессу в библиотеку на время обсуждения прозаических деталей супружеского контракта. Уходя из библиотеки, он вспомнил, что хозяин виллы был известным обладателем самой большой порнографической коллекции в Австрии, поэтому понадеялся, что принцесса, скучая, возьмет один из тяжелых, богато иллюстрированных томов с полки и полистает его. Если это предприятие с женитьбой увенчается успехом, она должна кое-что знать из сексуальной области.

Встреча закончилась полным согласием по всем пунктам.

«Их высочества предпочли бы сыграть свадьбу в начале зимы, — сообщил Милан Михаилу на обратном пути в отель, — но я смог их убедить, поскольку à tout prix [70]не желаю никакого промедления, провести венчание в сентябре. Теперь все зависит от les junes gens [71]. Во всяком случае, я обнадежен. Девушка оказалась гораздо лучше, чем я ожидал. Свежая кожа, хорошая фигура. К тому же у нее прекрасное чувство юмора, а это самое важное для женщины. Я Вам точно говорю: Карлсбад приносит мне счастье. Вода — ça fait des merveilles [72], даже если ее не пьют.

Бомба разорвалась 9 июля.

Княжеское семейство вскоре после встречи отравилось домой, чтобы начать подготовку к свадьбе, Милан оставался еще в Карлсбаде. Он прервал свое пребывание на один день, чтобы провести переговоры с заводом «Шкода» в Пльзене о поставках скорострельных орудий и самозарядных винтовок. По возвращении в Карлсбад его ожидала телеграмма от исполняющего обязанности премьер-министра Сербии Вукашина Петровича, который просил его вернуться в Сербию. Вскоре поступила и телеграмма от доктора Георгиевича, проводившего отпуск в Люцерне: «Мой заместитель прислал шифрованную телеграмму о том, что собирается уйти в отставку, и просит меня немедленно вернуться. Сообщите, пожалуйста, действительно ли положение столь серьезно».

Милан был чрезвычайно встревожен и распорядился, чтобы Михаил послал премьер-министру шифрованную телеграмму в Швейцарию. Ответ пришел открытым текстом, в нем сообщалось, что доктор Георгиевич не может связаться со своим заместителем, так как взял с собой в отпуск не ту шифровальную книгу. Через двадцать четыре часа все стало ясно.

Телеграмма от исполняющего обязанности премьер-министра гласила следующее: «Король принял решение жениться на Драге Машиной. Правительство собирается уйти в отставку, поскольку не может предотвратить катастрофу страны и династии». Телеграмма была отправлена 21 июля 1900 года.