Процессы о колдовстве в Европе и Российской империи - Яков Канторович Страница 43

Однажды ведьма превратилась в копну сена, передвинулась через дорогу, приблизилась к стоявшей тут корове и стала ее доить. Корова, заметив, что около нее сено, стала щипать и есть. Выдоивши корову, копна сена поползла назад домой. На следующий день утром встали дети и видят, что у матери вырваны на голове все волосы — это корова ей ночью повыщипала. Корова наутро издохла. Хозяйка коровы пришла в хату к ведьме и видит, что та варит кашу с молоком. Она ее спрашивает: «Где ты взяла молоко, у тебя ведь нет коровы?» Ведьма ответила, что купила. Тогда хозяйка, придя домой, содрала с коровы шкуру, разрезала живот и нашла там волосы ведьмы».

Существует также масса рассказов о волкулаках, то есть оборотнях, принимающих образ волка. Это или колдун, принимающий звериный образ, или простой человек, чарами колдовства превращенный в волка. В последнем случае вол кулаки представляются существами незловредными, а страждущими, несчастными, заслуживающими полного сострадания. Они живут в берлогах, рыскают по лесам, воют по-волчьи, но сохраняют человеческий образ. Наоборот, колдуны, принимающие образ волка, крайне опасны: они наводят голод, высасывают кровь из людей и скота, причиняют смерть. Большею частью вол кулаки — это мертвецы, которые при жизни занимались колдовством и умерли без покаяния. После смерти в их тело входит дьявольский дух, одушевляет его и вынуждает под различными образами причинять всевозможные несчастия человеку. Народная фантазия яркими красками рисует образ волкулака: желтоватое, изрытое глубокими морщинами лицо, всклокоченные, стоящие дыбом волосы, красные налитые кровью глаза; покрытые кровью до локтей руки, железные зубы, черные, как смоль, голубоватые усы и отвисшая кожа на теле.

Ведьмы обязательно должны участвовать на сходках шабаша, которые происходят на Лысой горе в Киеве и куда они летают обыкновенно на метле или кочерге через дымовую трубу. Эти полеты ведьм на шабаш считаются актом, вменяемым дьяволом им в обязанность, от которой они никак не могут освободиться. Вот один рассказ, в котором с наивностью и добродушием выражается народное воззрение на эти обязательные полеты ведьм на шабаш: «Одна женщина пришла к своей соседке, старухе, слывшею ведьмою, вечером под Пасху, когда ведьмы обыкновенно летают на шабаш. Начали звонить в церквах, старуха стала одеваться; соседка спрашивает ее: «До церкви одягаетесь, бабусю?» — «Ни, моя дочко, не до церкви, а треба лититы». — «Куды, бабусю?» — «Луче и не пытай, треба; хочь ни хочь, а треба». — «А вы б, бабусю, пишлы до церквы, Богу помолылысь, — так вам ничого и не вдиють». — «Ни, мое сердце, не можно: не полечу, сами являтьця, озьмуть мене и горе буде мини, треба лититы». — «А можно мини поглядиты, як вы, бабусю, политите?» — «Чом ны можно — можно». Вышли в сени: старуха стала пид бовдур [112] и вдруг, как дым, вылетела из трубы».

По общепринятому мнению, ведьма когда умирает, то страшно мучится и так стонет и корчится, что при виде страданий ее ни у кого не хватает духа оставаться в хате. Она до тех пор не умрет, пока не просверлят дыры в потолке или в стене над дверью. После смерти распространяется от трупа страшный смрад и труп в тот же день разлагается. Погребают женщин, слывших ведьмами, по обыкновенному христианскому обряду, как и прочих умерших естественною смертью крестьянок, но иногда хоронят их поздно вечером. Это бывает тогда, когда родственники умершей, боясь посещения ее из могилы, просят священника прочитать над нею «заклятие молитвы», а потому желают, чтобы было поменьше народа при исполнении этого обряда. Часто ведьма после смерти приходит по ночам к своим домашним и занимается хозяйством, как при жизни. Чтобы избавиться от этих ужасных посещений ведьмы, ее прибивают к гробу колом или по крайней мере осиновым колком прибивают крышку к гробу.

В народе крепко держится поверье, что умершие могут оставлять могилы и являться среди людей. В особенности распространена вера в упырей, то есть ведьмачей или ведьмунов. Упыри встают из могил по ночам, ходят в разных видах, пьют кровь из детей, вступают в связь с девками и женами.

Как пишет Афанасьев [113], автор книги «Поэтические воззрения славян на природу», упыри — это злобные блуждающие мертвецы, которые при жизни своей были колдунами, вол кулаками и вообще людьми, отверженными церковью, каковы: самоубийцы, опойцы, еретики, богоотступники и проклятые родителями. Упыри и упырицы бывают виновниками чумы и других эпидемических болезней, засухи, неурожаев и вообще всяких общественных бедствий. Вот один рассказ об упыре: «В одном селе жили два кума ведьмача; один из них умер и был по общепринятому порядку похоронен, как обыкновенно хоронят крестьян. Через несколько дней после похорон оставшийся в живых ведьмач вспомнил о своем умершем куме и сказал: дай, пойду, проведаю кума. Сказано — сделано. Пришедши на кладбище, он отыскал могилу кума, наклонился над нею и крикнул в отверстие, которое было в могиле: «Здоров, кум!» — «Здоров!» — отвечал ему из могилы голос. «Я тебя, кум, пришел проведать». — «Спасибо, кум!» Долго переговаривались они; между тем наступили сумерки, стемнело, в хатах зажглись огни. Выходит из могилы ведьмач и предлагает своему куму отправиться вместе в деревню, как только заснут люди. Долго ходили они по деревне, отыскивая такую хату, где бы окна не были на ночь осилены крестным знамением. Наконец нашлась хата, хозяйка которой забыла перед сном перекрестить окна, в эту хату они и вошли. Мертвый пошел в кладовую, принес оттуда хлеба и меду, сели за стол и поужинали. Все хозяева хаты спали крепким сном и, конечно, не видели и не слышали, что делается у них в хате. Между тем упырь заметил, что в люльке лежит грудной ребенок; поэтому, когда, поужинав, они вышли из хаты и прошли улицу до конца, он сказал своему товарищу: «Эх, кум, что мы сделали: мы забыли в хате погасить свечу! Побудь тут, я пойду погасить». Воротился мертвец в хату, а живой, догадываясь, зачем он воротился, пошел вслед за ним, подошел к окну и видит: кум наклонился над колыбелью и сосет из младенца кровь. Потом вышел мертвец из хаты, подошел к куму и сказал: «А теперь, куме, отведи до могилы меня». — «Нет, кум, я не хочу идти туда с тобою». — «Почему?» — «Боюся». — «Не бийся, кум, я для тебе не злодей, пошли, брат, ты взял меня из гроба, ты и отведи». Делать нечего: пришлось живому куму идти с мертвым до могилы. Пришли к могиле, мертвый и говорит: «Пошли со мною в могилу, меня будешь веселить»! Схватил кума за полуда и тянет за собою в могилу. Но кум был настороже: отполосовал ножом часть полы, а тут, к счастью, запели петухи, и кум-мертвец скрылся в могилу. Тогда живой кум побежал в деревню, собрал народ и рассказал все, что в эту ночь с ним случилось. Пошли на кладбище, разрыли могилу, вынули гроб, видят, что мертвый лежит лицом вниз, взяли осиновый вол и забили ему в затылок. Когда вбивали кол, мертвец проговорил: «Эх, кум, кум! Не дал ты мне на свете пожить!»».

Вот случай народной расправы с упырем, сообщенный в «Киевской старине» (1890 год, том XXVIII) на основании акта, извлеченного из документов о гайдамаках [114], которых судила в Кодне военно-судная комиссия. Во время поветрия в 1770 году между крестьянами села Войтовка возникли частые толки о том, что по селу что-то ходит, отворяет окна и «надыхуе» через них в хаты, отчего народу мрет больше, чем бы мерло без этого. Несколько человек из народа, ввиду таких толков, поставили себе целью выследить виновника народного бедствия. Вскоре на одном из их сборищ было заявлено некоторыми из присутствовавших, что они видели ходящего по селу упыря, что на упыря этого с остервенением нападали собаки, а скот при виде его стремительно убегал. Проследили при этом и во что был одет упырь: он был в белой рубахе и синих суконных штанах, от колен подштукованных белым сукном. А в таком одеянии, как всем было известно, ходил обыкновенно приходский войтовский поп, отец Василий. Тогда у всех явилось подозрение, что ходит по селу по ночам не кто иной, как поп. Обратились с вопросом об этом к самому батюшке, но он категорично отрицал возводимое на него обвинение. Тогда спросили попадью, ходит ли батюшка ночью по селу, — и она тотчас заявила, что ходит и что у него бывает по ночам его уже умершая сестра вместе с другими мертвецами, причем все они толкутся с шумом по комнате и «клацают ртами, как будто что едят». Ввиду такого показания сделали очную ставку попадье с попом, ее мужем, требуя, чтобы она сказанное ею повторила в его присутствии. Она повторила, добавив: «Не запирайся, это ведь правда, что ты ходишь по селу в ночи». Это подтвердила и попова кухарка. После этого участь попа была решена. Тринадцать человек, выбранные сельчанами, сначала выкопали на кладбище яму, а затем явились к попу и в то время, как он вышел из приходского дома, кинулись на него и стали бить дрючьями. Избив его до полусмерти, достали носилки, положили его на них и отнесли к выкопанной яме.