Повседневная жизнь Парижа в средние века - Симона Ру Страница 43

Разумеется, эти замечания о родственных связях носят неполный характер, тем более что за всеми этими именами и прозвищами трудно различить союзы, заключенные в браках (повторных). Хотя, читая эти списки, так и тянет кое-кого «породнить». Нужно основываться на надежных сведениях, когда имеются четкие указания на родственные связи. Таким образом, семейная группа предстает прежде всего как брачный союз под властью мужа и отца, но может подчиняться и женщине. В случае необходимости она расширяется, благодаря помощи и поддержке более широкого круга родственников, но это, скорее, собственный выбор, нежели принуждение.

Изучение налоговых реестров 1297 года позволяет поставить вопрос о женщинах, их месте и роли в семье и труде.

Совместив личные данные женщин, записанных как налогоплательщицы, с их семейным положением и профессией, историк может отойти от ожидаемых банальностей, поскольку основывает свое исследование на конкретной информации, касающейся реальных людей. Женские дворы представляют собой меньшинство в списках налогоплательщиков, что подтверждает точное исследование 1297 года, — 1376 дворов, то есть 14,5 процента от всех, упомянутых в списке. Удивляет не то, что женщины-налогоплательщицы находятся в меньшинстве, а их заметное место в мире, который обычно представляют патриархальным. Эти 1376 «дворов», содержащихся женщинами, образуют достаточно многочисленное население, чтобы посвятить им исследование.

В целом 748 женских дворов среди Больших и 614 среди Малых — это 14 процентов и 14,8 процента. В обеих экономико-социальных группах, вычленяемых в списках, содержится примерно одинаковое количество женских дворов. Ясно, что это процентное соотношение не создает точного представления о роли женщин, работавших или управлявших своим имуществом. В самом деле, в мужских дворах супруга указанного налогоплательщика очень часто участвует в работе мастерской или лавки, и нужно, чтобы женщина занималась другим ремеслом (или имела собственное значительное имущество), чтобы распределитель налогов упомянул о жене наряду с мужем, что случалось редко. Но эти 14 процентов показывают, что женщины могли пользоваться экономической, а значит, и социальной автономией и что такое случалось достаточно часто, раз распределители налогов о них не забыли.

Эти 1376 женщин обозначены в тексте по-разному, впрочем, как и мужчины. Во всех записях прежде всего указано имя, данное при крещении, и прозвище, которое с конца XIII века постепенно становилось фамилией, но еще не стало ею окончательно; порой к имени добавляется указание профессии, бывает, что эти основные данные дополнены сведениями о семье.

Указания на семейное положение налогоплательщицы касаются 14,5 процента женских дворов — это немного. В самом деле, учитывая то, что говорят о положении женщин в ту эпоху — вечных подчиненных, переходящих из-под опеки отца под опеку мужа, такую информацию нельзя переоценить. Юридическая субординация женщин принимает облегченный характер, когда они становятся вдовами и пользуются более широкой автономией, даже настоящей свободой. Однако замужем они или вдовствуют, подавляющее большинство женщин-налогоплательщиц не считают нужным уточнять свой статус, а распределители налогов — о нем спрашивать. Таким образом, изучение женской части налогоплательщиков в 1297 году заставляет внести определенные нюансы в распространенные представления. Дополнительные уточнения можно сделать при сравнении сведений из списков Больших и Малых.

В первом списке 22,8 процента женщин сообщают о своем положении супруги («жена такого-то») или вдовы («жена покойного…»), во втором списке таких женщин всего 4,7 процента. Расхождение между богатыми и людьми скромного достатка ярко выражено. Его можно объяснить. Среди супругов и женщин, платящих большие подати, находятся представительницы крупной парижской буржуазии, обладающие рентой и имуществом, их социальный статус укрепляется через брачные союзы, поэтому указание на их положение супруги или вдовы тоже определяет их как «налогоплательщиц». Напротив, в мире мастерских или лавок замужние женщины или вдовы должны управлять имуществом или работать, их положение супруги почти не приносит им дополнительного уважения экономического порядка.

Если рассмотреть отдельно «жен» и «вдов», можно отметить, что первых больше. Казалось бы, в такого рода списках должны господствовать вдовы, однако их меньше даже среди Больших. Более того, что конкретно скрывается за формулировкой «жена такого-то»? Можно выдвинуть несколько предположений: эти супруги обладают собственным имуществом или занимаются какой-либо деятельностью независимо от своего мужа и по этим причинам отдельно же платят налоги. Но нельзя исключать и случай, когда женщина живет отдельно от мужа, — ситуация, допустимая каноническим правом, узаконенная судом епископа после проведения расследования и вынесения приговора, а затем урегулированная гражданским судом в материальном плане (в частности, путем раздела имущества). Это важные вопросы, на которые не найти ответа в податных книгах, но они, однако, наводят на мысль, что парижанки конца XIII века на самом деле пользовались большей свободой и играли большую общественную и экономическую роль, чем принято считать, основываясь исключительно на юридических формулировках или на женоненавистнических проповедях монахов.

Обозначение женщин в налоговых документах дает дополнительную пищу для размышления. В списке Больших из восьмидесяти девяти женщин, названных «женой такого-то», семьдесят три не записаны по имени, только четырнадцать названы «такая-то, жена такого-то». У Малых — обратное соотношение: семнадцать названы по имени перед указанием «жена такого-то» и только шесть представлены просто как «супруга такого-то». Это говорит о том, что людям скромного достатка брак не приносит столь больших дивидендов материального и социального порядка, чтобы принижать личность супруги, чем подтверждается факт, отмеченный выше: женщины среднего круга не похваляются своим брачным союзом.

Список парижанок-налогоплательщиц, составленный в 1297 году, сообщает нам и другие сведения. В этом списке не встретить аристократок, но, исходя из суммы выплачиваемых податей, вырисовывается группа богатых буржуазок Эти обеспеченные дамы жили на правом берегу Сены и на острове Сите. (Левый берег в целом облагался меньшим налогом, чем торговый правый берег, и наверняка был не столь богатым, хотя там и проживали дворяне, а главное — множество клерков, освобожденных от податей. На левом берегу зарегистрирован только один крупный налогоплательщик) В списке дворов, облагаемых самым высоким налогом, то есть более шестнадцати парижских ливров, нет ни одной женщины. Но тридцать восемь женских дворов платят от четырех до двенадцати ливров, то есть обладают состоянием, восходящим от честного достатка к определенному богатству. К этому надо добавить семнадцать дворов, где наряду с женщиной упоминаются ее дети или сын, например вдова Этьена Буселя, которая со своими сыновьями Авело, Женевотом и Адено платит пятнадцать ливров. Такие указания на богатство, подразумеваемые ставкой налога, подтверждаются фамилиями, принадлежащими крупнейшим парижским родам: Аррод, Сарразен, Барбетт, Ожье, Туссак, Жансьен. В первой группе из тридцати восьми женщин только девять вдов, в группе из семнадцати семейных дворов — шесть. Решительно, вдовство — не единственная возможность для женщин распоряжаться своей жизнью.