Глеб Белозерский - Лев Демин Страница 45

- С приездом, князюшка, - обрадовался приказчик. - Мой хозяин не раз интересовался, не приехал ли князь.

- Как видишь, приехал. Зачем я ему нужен?

- По тому же старому делу. О канале на сухонской излучине.

- Мы же толковали с Гусельниковым об этом. Поддержали его другие купцы, готовы они оплатить земляные работы?

- Стало быть, готовы.

Приказчик вытащил из-под прилавка кованый сундучок, отомкнул его и протянул Глебу увесистый холщовый мешочек.

- Вот задаток. Хозяин велел передать. А будет канал прорыт, получишь еще такой же мешочек.

- Передай Гусельникову, к началу осени канал на излучине будет готов. Сам стану следить за работами. Будущей весной, как пройдет ледоход, ваши купчишки смогут плавать, минуя излучину.

Глеб Василькович решил, что выедет на Сухону с землекопами при первой возможности, но сперва уделит время Феодоре. Пусть почувствует себя белозерской княгиней. Потом дождется приезда владыки Кирилла, чтобы непременно быть свидетелем освящения Белозерского Свято-Троицкого монастыря, владыка посоветовал назвать монастырь именно так.

Возвратившись в свои палаты, Глеб отыскал жену в одной из комнат. Порадовал ее подарком, янтарными бусами.

- Теперь это твой дом, - сказал он, делая широкий круговой жест. - И ты здесь хозяйка.

Он принялся показывать ей палаты, одну за другой: парадный зал для приема гостей, трапезную, свою рабочую комнату, комнату для будущих детей, домашнюю молельню, библиотеку, комнаты для гостей. Пытался что-то объяснить, но бросил, убедившись, что княгиня почти не понимает его русскую речь.

Они спустились с парадного крыльца и вышли на соборную площадь. На площади находился главный храм Бело-озера, соборная церковь Успенья, срубленная из толстых сосновых бревен. Ее увенчивали расположенные ступенчато луковичные главки, крытые лемехом. Зашли в храм. В нем было полутемно. Пахло свечным нагаром и ладаном. Слабо мерцали две-три лампады перед иконостасом. Их свет терялся в сумеречной пустоте.

После храма Глеб свел Феодору на одну из башенок княжьих палат. Башенка возвышалась над третьим этажом и заканчивалась остроконечным шпилем. На верхнюю площадку вела крутая винтовая лестница. Стоило больших физических усилий преодолеть ее и подняться на самый верх. Из оконца открывался великолепный вид на Белое озеро, светло-голубое, покрытое легкой рябью. Небо было тоже светло-голубое, безоблачное. Казалось, озеро являлось продолжением небесного пространства. С высоты просматривался противоположный берег, крыши крохотных домиков и сельская церковь на месте, которое когда-то в давнишние времена было местом города Белоозеро. По преданию, это была резиденция князя Синеуса, одного из братьев Рюрика.

Над озером с надрывным криком летали чайки, иногда появлялись гуси или небольшие стайки уток, охотившихся на мелкую рыбешку.

- Красиво? - спросил Глеб жену. Феодора не поняла. Тогда Глеб перешел к языку жестов, стараясь выразить свое восхищение. На это Феодора с улыбкой закивала в знак согласия.

На прогулку по озеру Глеб решил взять Каллистрата. Обычный разговор он мог переводить без больших затруднений.

- Дозволь, князь-батюшка, Аннушку с собой взять, - попросил Каллистрат. - И княгиня будет рада подружке.

- Дозволяю.

Глеб знал, что Белое озеро, на первый взгляд такое спокойное, ласковое, на самом деле обладает изменчивым характером и иногда, особенно в осеннюю пору, может показать свой норов. Коли задуют резкие осенние ветры, легкая рябь на поверхности озера быстро превращается в бушующие волны. Озеро начинает штормить, гибнут суда и люди. Такое случалось на памяти Глеба.

Плыли, держась восточного берега, не удаляясь далеко от береговой кромки, вдоль которой тянулась зеленая полоса тальника и кустарниковой ольхи. Иногда из кустарника взлетали с громким кряканьем утки. Встречались на пути рыбацкие лодки, в них копошились еще живые огромные судаки, лещи, осетры и всякая другая рыба, которой так богато озеро.

- Каллистратушка, объясни княгине, - начал Глеб.

- Слушаю.

- Скажи ей… Это озеро, что зовется Белым, богато всякой рыбой. По моему вкусу, лучшая рыба - судак. На зиму здешние жители замораживают судака и держат его в погребе.

- Я не знаю, как будет по-татарски «погреб». Наверное, У них нет такого слова.

- Обходись без погреба.

Каллистрат бегло переводил на татарский слова Глеба, редко испытывая затруднения. А князь продолжал свои рассуждения об озере и его богатствах.

- Хорош еще и карась, особенно в сметане. А из мелкой рыбешки белозерцы любят снетка. Хорош суп из него.

Глеб внезапно прервал свою речь о рыбах. На берегу, где прибрежный кустарник расступался, мелькнуло несколько убогих избушек с односкатными кровлями, крытыми корой. Болью в сердце отозвались воспоминания об этой неприметной деревушке, о весянке Василисушке, его непродолжительном, прерванном счастье. Знать, не судьба. Благоразумно ли теперь корить себя за то, что не удержал порыв молодой страсти. Но ведь и она потянулась к нему, не сдерживая себя. Разве не оба виноваты? Пусть Бог обоих и рассудит.

А теперь его любовь, его судьба - Феодорушка. Она тоже видела много страшного в ордынской жизни, много горького слышала от матери.

Глеб Василькович отвернулся от берега и дал команду гребцам:

- Нажми на весла, ребятушки. Сделаем остановку в Ухтоме.

Село Ухтома по местным понятиям было немалое: десятка полтора-два дворов. Среди них выделялась усадьба тиуна. В селе церковь, срубленная в северных традициях. Это шестигранный столп, переходящий в покупольный барабан, увенчанный луковичной главкой. Село стояло при впадении в озеро речки Ухтомки. Глеб принялся объяснять Феодоре, что эта речка вытекает из озерца Волоцкого. От него до другого озерца, Долгого, не ахти какое большое расстояние. Лодки могут преодолеть его волоком. А из озерца Долгого прямой путь малыми реками до большого озера Боже или Чарондское. Из него идет речной путь в другое большое озеро Лаче, из которого вытекает большая порожистая река Онега.

Феодора невнимательно слушала это отступление в географию белозерского края. Упомянутые Глебом названия рек и озер ей ни о чем не говорили. Она перебила портного, пытавшегося передать смысл рассказанного князем, неожиданным вопросом:

- А что такое волок?

Каллистрат и сам затруднился перевести это слово. Должно быть, в татарском языке его просто не было. Глеб попытался объяснить его значение своими словами.

- Слушай, Каллистратушка. Попытаюсь растолковать, - начал Глеб Василькович. - Представь, плывет по реке купец с товарами. Надо ему попасть в другую реку, которая близко подходит к первой, но не сливается с ней. Что делать купцу?

Он приказывает своим спутникам перетаскивать лодки по суше из одной реки в другую. Это место и называется волоком - от слова «волочить». Что-нибудь поняла, Феодора?