Древний Египет. Женщины-фараоны - Светлана Мышуста Страница 45

Но как ни прискорбно это осознавать, историю нельзя повернуть вспять, как невозможно дважды войти в одну и ту же реку. Эта капризная дама не терпит сослагательных наклонений.

Однако вернемся к интересующей нас теме.

Кто же такая Кэйе и как ей по инициативе самого Эхнатона удалось стать следующей женщиной-фараоном?

Первые данные о ней относятся к средним годам царствования господина Обеих земель, хотя, не исключено появление Кэйе в качестве второй жены Эхнатона гораздо раньше, еще в период проживания царской семьи в Фивах.

В самом деле, фараону просто необходим был человек, которому он мог бы пожаловаться на самоуправство жрецов, Нефертити или матери. Кто готов был выслушать в любое время дня и ночи о терзающих его обидах и сомнениях, посочувствовать и поддержать а надежде на скорую перемену участи, не задавая ненужных вопросов. Лучше всего для такой цели подходила одна из женщин гарема. Выбор Эхнатона пал на Кэйе, чья роль в фиванский период сводилась к положению «подушки-подружки», в которую любил поплакаться молодой царь.

После переезда в Ахетатон се статус обычной невольницы повышается до положения второй жены, свидетельством чему является первоначальная отделка знаменитого золотого гроба Кэйе, поражающего своей роскошью и великолепием.

Молитва, обращенная непосредственно к Эхнатону и частично на нем сохранившаяся, указывает на близость этой женщины к фараону и искренность связывавших их отношении. Ее титул звучал следующим образом: «Жена-любимец большая царя (и) государя, живущего правдою, владыки обеих земель Нефр-шепр-ра Единственного для Ра, отрока доброго солнца живого, который будет жив вековечно вечно, Кэйе».

Данное именование возлюбленной фараона служит наглядным доказательством того, что положение второй жены не было равнозначно положению, занимаемого Нефертити. Титул был составлен на обыденном, разговорном языке того времени, а не на среднеегипетском, древнем и торжественном, как у главной жены Эхнатона. Ни одно ее звание не подтверждало причастности к государственной власти, ободком вокруг имени она не располагала, как не носила и налобного знака царского достоинства — изображения змеи.

Сравните титул Кэйе с таковым у Нефертити. «Жена царева великая, возлюбленная его, владычица Обеих земель. Нефр-нефре-йот Нефрэт — жива она вечно вековечно!»

В настоящее время ученые не располагают достоверными сведениями о том. что в средние годы царствования фараона-солнцепоклонника в се честь строились какие-либо здания, как не сохранилось и изображений Кэйе с царем, в противовес подобным с его главной супругой. Известно лишь, что именно в этот период родилась их совместная дочь, получившая имя Анхесенпаатон Младшая и ошибочно отождествляемая египтологами раньше с дочерью Нефертити.

Почти сразу после отдаления от двора главной царицы значение второй жены начинает расти с невероятной скоростью. Поначалу она появляется на изображениях вместе с мужем и дочерью, на которых они совершают жертвоприношение божеству Атону, что можно рассматривать как значительное приближение Кэйе к положению, ранее занимаемому Нефертити. Правда, солнечные лучи пока не подносят к ее лицу знак жизни «анх» как поступают по отношению к Эхнатону и его главной супруге. На лбу второй жены царя по-прежнему отсутствует изображение царского аспида, а титул ее остается без существенных изменений.

Проходит еще совсем немного времени и, по дошедшим до ученых камням из Шмуна, можно сделать вывод о своеобразной кульминации возвышения Кэйе. Лучи многорукого солнца тянутся к ней и подносят «анх», как главной царице. На одном из изображений виден царский аспид на лбу возлюбленной Эхнатона. Правда, сохраняется некоторая двойственность ее положения, так как имя Кэйе все еще не было вписано в картуш, как подобает статусу главной царицы.

В этот период в ее распоряжении находится огромная усадьба на юге столицы, многочисленные солнечные храмики и Северный дворец, где она, возможно, проживала совместно с фараоном. По сравнению с Главным он выглядел не столь внушительно (142 х 112 м). Главным строительным материалом для него послужил кирпич-сырец, в отличие от более мощного собрата, выстроенного из белого камня. Наличие зверинца, птичника и водных затей роднит Северный дворец с усадьбой на юге и производит впечатление сооружения, выстроенного для отдыха и увеселения.

Анализ надписи, сделанной на дверном косяке постройки позволил определить в качестве подлинной хозяйки дворца именно Кэйе. Несмотря на то, что надпись содержала имя дочери Эхнатона — Ми-йот (Мернтатон). Ю. Перепелкин обратил внимание на несоответствие между крупно написанными именем и титулом царевны с более мелким многолетием. Он сделал вывод об имевшей место позднейшей переделке дверного косяка, результатом которой стала замена имени предшественницы на титул Ми-йот. Ученый обратил внимание и на тот факт, что многолетие незнакомки звучало «жива она вечно», а не «жива она вечно вековечно», как подобает титулу главной царицы, а значит, хозяйкой дворца и усадьбы действительно была Кэйе.

О наличии собственного хозяйства у возлюбленной фараона с обслуживающим его персоналом свидетельствуют две дошедшие до нас производственные пометки на сосудах. Одна была обнаружена в XIX веке Флиндерсом Питри и помечена одиннадцатым годом царствования Эхнатона. С делал пометку управляющий виноградником и поставляющий Кэйе вино:

«Год царствования 11, вино дома честной (особы) Ки(йа) — начальник сада Хайа».

Вторая пометка датируется шестнадцатым годом царствования Эхнатона, и сделал ее другой управляющий виноградником. Она была обнаружена при раскопках Ахетатона, проводимых английской экспедицией в конце 20-х — начале 30-х годов прошлою века:

«Год царствования (I) 6, вино дома честной (особы) — (начальник) поливного хозяйства Ра-мосе».

Побочные жены фараона носили звание «честной» — шапсе, потому и Кэйе зовется именно так. Подобное именование не носило в себе ничего унизительного для его обладательницы, поскольку служило лишь определением ее происхождения. Не следует думать, что титул «честная» носили особы, не могущие похвастаться принадлежностью к знати и придворным кругам. Он употреблялся и по отношению к чужеземным царевнам, присланных в гарем фараона в качестве его жен.

Так, хозяин гробницы, близкой по времени сооружения к правлению Эхнатона, носит звание «больший (управляющий) дома честной нахараинской».

Нахараином называли в Египте царство Митанни. По-видимому, покойный был управляющим хозяйства, принадлежащем митаннийской царевне, выданной замуж за фараона по политическим мотивам.

Безусловно, каждая из «честных жен» мечтала о приобретении титула главной царицы, что удалось Мутемуйе, матери Аменхотепа III и Тэйе, его жене, но Кэйе совершила практически невозможное, став более, чем «госпожой Обеих Земель», ей удалось стать фараоном.

Желающим ознакомиться со всеми подробностями идентификации второй жены Эхнатона как его соправителя, советую обратиться к книге Ю. Перепелкина «Кэйе и Семнех-ке-рэ: к исходу солнцепоклоннического переворота в Египте». Мы же остановимся на основных моментах, привлекших внимание ученого, и выводах, к которым он пришел.