Расшифрованная "Илиада" - Лев Клейн Страница 45

Если бы так...

Мои симпатии в общем, безусловно, на стороне аналитиков, выявляющих разные вклады и слои в «Илиаде», я и сам это делаю. К исследованиям унитариев, отстаивающих единство авторства, я, честно говоря, отношусь скептически. Но по каждому отдельному поводу спора я не выбираю априорно сторону аналитиков, взвешиваю аргументы, стараясь подходить непредвзято. В частности, в данном случае позиция унитариев, несмотря на все нападки аналитиков, кажется мне более прочной, чем в других случаях. Во всяком случае ближе к истине, чем позиция аналитиков.

Факты, факты...

Нет, я не считаю, что надо вместе с унитариями непременно признать посольство в «Илиаде» от начала начал. В развитии «Пресбеи» выявлено четыре стадии — чем глубже, тем меньше ораторов — пятая, нулевая, вполне возможна. Но если она и была, то этот этап был уже давно пройден не только к тому времени, когда создавалось «Примирение» (т. е. ко времени Феникса), но и к тому, когда I песнь приобретала свой нынешний облик (связанный с участием Одиссея и Аякса в посольстве).

Вернемся к I песни. Рассмотрим не отдельные отсылки к IX, а более надежные свидетельства одного авторства — сравним содержание, стиль, так сказать, почерк автора. Есть ряд параллелей между I песнью и IX: та же связь действующих лиц — Одиссей связан с Аяксом (Агамемнон называет их наряду с Ахиллом, выбирая, у кого отобрать награду взамен утраченной им, а также намечая, кому отвезти Хрисеиду), та же родина Ахилла — Фтия, та же зловещая роль Обиды — Ате (хотя и не-персонифицированной в I песни). Совпадает, как мы видели, у Ахилла в обеих песнях смена планов мести (хоть Фетида и речь Аякса, возможно, вставлены позже и одновременно). В этом свете иначе выглядят и предвидения посольства. Кажется, все-таки вывод об одновременности этих песен неизбежен. Или, по крайней мере, о том, что «Пресбея» не позже I песни в ее нынешнем виде, и I уже предполагает ее наличие.

На «Патроклию» же в I песни вообще нет никаких указаний, никаких предвидений событий в «Пагроклии». Завязка сюжета гнева не предусматривала «Пагроклии». Вообще от I песни до XV — не тот гнев, что дальше. Ахилл сперва ведь питал гнев на ахейцев и Агамемнона, а с XVI песни это забыто, и вместо того возник гнев на Гектора и троянцев. Тема Патрокла означала перестройку сюжета: месть за обиду сменилась местью за убитого друга, эгоистичный и непреклонный Ахилл — Ахиллом любящим и милосердным.

Коль скоро в «Патроклии» действует Ахилл, а действие происходит под Троей, она явно входила в Троянский цикл эпических песен, но это вовсе не значит, что она изначально входила в «Ахиллеиду» и развивала сюжет о ссоре Ахилла с Агамемноном. Можно ли найти признаки того, что «Патроклия» искусственно присоединена к «Ахиллеиде»?

Один признак еще 170 лет назад заметил немецкий ученый Карл Лахман: по XVI песни, Патрокл погиб в «годину распряжки воловой», то есть в полдень (XVI, 776-779). Но в «Илиаде» это был длинный день, и полдень наступил задолго до того — в XI песни: час, «как муж дровосек начинает обед свой готовить» (XI, 84—89). Однако это признак мелкий, могла сказаться забывчивость. Нет ли поважнее?

6. Повторы и различия. Как ни странно, вопреки всем рассуждениям о спокойном развитии сюжета без «Пресбеи», дары, полученные Ахиллом в «Примирении» над трупом Патрокла, — это вовсе не дары, «троекрат» превосходящие похищенное, как ему обещала Афина (если понимать ее слова буквально), не какие-то неопределенные дары, о которых он мечтал в XI и XVI песнях, а совершенно конкретные — именно те дары, которые ему были предложены в IX песни, в «Пресбее»: 7 треножников, 20 блестящих лоханей, 12 пышногривых коней, 7 женщин-работниц, 10 талантов золота и, конечно, его прежняя «награда» Брисеида.

Связь ХЕХ песни с IX этим не ограничиваются. Аллегория Феникса в IX песни — хромые Мольбы, дочери Зевса, и быстроногая Обида — находят отражение в XIX песни, где столь же персонифицированную Обиду Зевс, схватив за кудри, швыряет с Олимпа (а вообще аллегории чрезвычайно редки в «Илиаде»). Феникс в IX песни ссылается на страшных богинь мщения Эриний — ив XIX песни упоминается безжалостная Эриния. Даже сам Феникс есть в XIX песни, хоть он там и мимолетно проскальзывает (участвует в утешении Ахилла).

Словом, создается впечатление, что ЕХ песнь и XIX песнь созданы одновременно, взаимосвязанно, одним автором.

И все же это не так. Они тесно связаны, но не одновременны и не созданы одним автором.

В IX песни дары перечисляются дважды: сначала когда их предлагает Агамемнон, потом — когда Одиссей передает предложение Агамемнона Ахиллу. Как это обычно для эпоса (не только для греческого, но и для русского), перечень повторяется полностью и в точности:

Десять талантов золота, двадцать лоханей блестящих,

Семь треножников новых, не бывших в огне, и двенадцать Коней могучих, победных, стяжавших награды ристаний... Семь непорочных жен, рукодельниц искусных...

(IX, 122-124, 128)

И так далее.

Вообще-то много стихов и целых кусков текста одних песен повторяется у Гомера в других песнях, весьма отдаленных. Явление это исследовано — сначала критика-ми-литературоведами, потом фольклористами. Критики пытались объяснить это тем, что автор одной песни заимствовал стихи у автора другой. По отдельным неточностям, несоответствиям пытались установить, где тут вторичное использование. Метод не оправдал себя: одни и те же песни давали противоположные направления увязки — по одним стихам этак, по другим — наоборот.

Милмен Пэрри установил на огромном материале, что гомеровский эпос обладает несомненными признаками фольклора (постоянные эпитеты, готовые формулировки-штампы и т. д.). Фольклористы объяснили повторяемость иначе — законами устной поэзии. Народный певец — импровизатор. Он пользуется готовыми, устоявшимися за века сочетаниями слов, целыми строчками и даже большими кусками стихотворного текста, как мы словами, — иначе он не мог бы свободно, на ходу, сочинять. Повторы дают ему возможность как бы передохнуть, не останавливаясь: пока он механически «прокручивает» уже сделанный ранее кусок, он успевает мысленно подготовить новое продолжение. Кроме того, повторы придают эпосу величавую протяжность.

Третий раз перечень даров дан в XIX песни. Но тут все иное — и порядок, и формулировки. Казалось бы, повтор здесь вполне уместен и ожидается: суть содержания та же, но певец не повторяется, а придумывает текст заново. Напрашивается объяснение: потому что это другой певец.

В этом примере еще нет данных для решения вопроса о хронологическом приоритете, о порядке следования песен: которая раньше, которая позже. Вопрос обсуждался и вызвал спор известных немецких аналитиков. У Виламо-виц, не очень вдаваясь в аргументацию, склонялся к тому, что всю песнь ХЕХ создал более поздний подражатель песни ЕХ, а П. Кауэр считал, что, наоборот, IX песнь создана позже, чем ХЕХ. Этот исследователь аргументировал свою точку зрения двумя соображениями. Первое: в IX песни аллегория о Мольбах и Обиде — притча, а в ХЕХ — миф, т. е. нечто более древнее. Второе: в ХЕХ песни среди даров не хватает дочери Агамемнона с ее приданым — 7 городами, но не могли же забыть самую важную часть даров! Значит, ее и не было среди даров в ХЕХ песни, а добавлена эта часть даров уже в ЕХ, а в ХЕХ так и не подправили.