Белая масаи - Коринна Хофманн Страница 47

Наконец к вечеру грузовик был заполнен. Я подумала, что в Барсалой мы вернемся не раньше одиннадцати часов. Хрупкий товар, то есть минеральную воду, кока-колу и фанту, я погрузила в «лендровер» вместе с помидорами, бананами, хлебом, «Омо», маргарином, чаем и другими продуктами. Машина была забита по самую крышу. Я решила поехать по короткой дороге через лес, чтобы уже через два часа быть в Барсалое. Лкетинга сел в грузовик, так как небезосновательно опасался, как бы товар не исчез по дороге.

Со мной поехали пастух и две женщины. Машина была загружена так, что на подъеме в лес мне пришлось переключиться на четырехколесный привод. Я везла около семисот килограммов, и поначалу мне нужно было приноровиться к такому весу. Время от времени мы проезжали по глубоким лужам, которые здесь, в густой чаще, никогда не высыхали полностью.

Поляна, на которой я видела буйволов, на этот раз была пустынна. С большим трудом подбирая слова, я разговаривала с пастухом на суахили о нашем магазине. Перед отвесным смертельным откосом находился крутой поворот. Свернув в овраг, я уперлась в огромную серую стену. Я резко нажала на педаль газа, но тяжелый автомобиль продолжал медленно скатываться прямо на слона. «Останови машину!» – закричал пастух. Я перепробовала все, даже ручной тормоз, но он был неисправен. В трех метрах от огромного зада слона мы наконец остановились. Животное попыталось развернуться на узкой дороге. Я быстро включила задний ход. Женщины визжали и пытались выскочить из машины. Тем временем слон развернулся и, уставившись на нас своими глазами-пуговками, поднял хобот и взревел. Огромные клыки придавали ему очень грозный вид. Наш автомобиль медленно полз назад, и теперь нас разделяли шесть метров. Пастух сказал, что наша жизнь будет вне опасности лишь тогда, когда мы исчезнем из зоны видимости, то есть свернем за поворот. Поскольку автомобиль был доверху забит продуктами, а зеркала заднего вида не было, я не могла смотреть назад. Пастух стал мне подсказывать, и я надеялась только на то, что правильно понимаю его указания.

Наконец расстояние между нами увеличилось настолько, что мы слона только слышали, но больше не видели. Только тогда я обратила внимание на то, как сильно у меня дрожат колени. Я даже думать боялась о том, что было бы, если бы автомобиль врезался в колосса или при отъезде назад заглох мотор.

Пастух еще чувствовал запах слона. Забавно, но именно в этот день у него не было с собой оружия. Мы отъехали почти на сто метров, но из леса по-прежнему доносился треск. Мы немного подождали, и пастух осторожно вышел из машины и пошел к повороту. Он вернулся и сообщил, что слон защищает свой участок и мирно пасется прямо на дороге. Слева и справа от дороги он уже сломал несколько молодых деревьев.

Постепенно стало смеркаться. Слепни липли к нам и очень больно кусались. Кроме пастуха, из машины никто выходить не решался. Через час слон по-прежнему стоял посреди дороги. Я нервничала, потому что нам предстояло преодолеть еще большой участок пути и на загруженной машине, в темноте, я должна была взобраться на опасный склон. Время шло, наше положение не менялось, и мужчина, набрав крупных камней, бесшумно подобрался к повороту. Оттуда он начал кидать их в густой лес, что вызвало жуткий треск и грохот. Вскоре слон ушел с дороги.

В Барсалое я поехала сразу в магазин и в свете фар стала разгружать машину. Слава богу, какие-то люди мне помогли. Затем я пошла в нашу маньятту. Через некоторое время пришел мальчик-сосед и сообщил, что видел вдалеке свет фар. Старший брат тоже с нетерпением всматривался в горизонт. Все были напряжены. Это ехал грузовик, наш грузовик-самбуру!

Я с братом пошла в магазин и стала ждать там. Вскоре пришел ветеринар и принес из своего домика керосиновую лампу. Мы поставили ее на прилавок, и в магазине сразу стало светло и уютно. Я стала думать, куда что разгрузить и куда что поставить. Возле магазина постепенно собирались люди. Все ждали грузовик.

Наконец он с громким урчанием подъехал к магазину и остановился. Это было незабываемое мгновение. Я была счастлива при мысли, что теперь в Барсалое есть магазин, в котором всегда можно купить продукты. Больше никому не придется голодать. Лкетинга гордо вышел из грузовика и поздоровался с некоторыми из собравшихся людей, в том числе с пастухом. Он в ужасе выслушал его рассказ, а потом, смеясь, подошел ко мне и спросил: «Привет, жена, ты правда видела слона?» – «Да, конечно!» Он схватился за голову: «С ума сойти, Коринна, это очень опасно, правда, очень опасно!» «Да, я знаю, но сейчас всё в порядке», – ответила я и стала искать людей, которые могли бы помочь нам разгрузить машину.

Мы поторговались и выбрали троих мужчин, которые нередко подрабатывали у сомалийцев. В первую очередь выгрузили мешки с картофелем и рисом. Заднюю комнату, которая предназначалась под склад, заполнили мешками с кукурузной мукой и сахаром. Остальной товар распределили по магазину.

В магазине царило бурное оживление. Уже через полчаса пустой грузовик двинулся в темную ночь в направлении Маралала. Мы стояли в окружении полнейшего хаоса, среди упаковок чая и «Омо». Появились первые дети и попросили продать им сахар, но я отказалась продавать, потому что было уже очень поздно и нам сначала нужно было навести здесь порядок. Мы заперли магазин и пошли в нашу маньятту.

Утром мы встали и, как обычно, сидели с животными на солнце, когда к нашей маньятте подошли несколько женщин. Лкетинга спросил, что случилось. Они спросили, когда откроется магазин. Лкетинга хотел тотчас сорваться и пойти торговать, но я попросила его передать женщинам следующее: я начну продавать только в полдень, так как сначала нам нужно распаковать товар и дождаться Анну.

Анна умела расставлять товар, как никто другой. Уже через два часа магазин выглядел почти идеально. У дверей, ожидая открытия, сидели не меньше пятидесяти женщин и мужчин. Проволочная сетка оказалась незаменимой. Под прилавком я выставила картофель, капусту, морковь, лук, апельсины и манго. С потолка, подвешенные за веревку, свисали бананы. Сзади на полках аккуратно стояли упаковки самого разного размера с «Омо», салом «Кимбо», чайной заваркой, туалетной бумагой, которая вскоре стала нарасхват, мылом, самыми разнообразными сладостями и спичками. Рядом с весами мы поставили по мешку с сахаром, кукурузной мукой и рисом. В последний раз протерев пол, мы открыли ворота.

На мгновение нас ослепило солнце, а потом в магазин ворвалась толпа женщин. Люди в красивых разноцветных одеждах и украшениях надвигались на меня неудержимой волной. Магазин заполнился до отказа. Все протягивали нам свои канга или вручную сшитые мешки. Анна начала взвешивать кукурузную муку. Чтобы мука не просыпалась мимо, мы смастерили из картона подобие лопатки. Я насыпала людям сахар и муку. Многие просто клали на прилавок деньги и хотели получить за это определенный товар. Считать приходилось очень быстро.

Меньше чем через час мы продали первый большой мешок с кукурузной мукой и полмешка сахара. Я радовалась, что предварительно написала на товарах цены, но, несмотря на это, в магазине царил полнейший хаос. Коробка, служившая нам кассой, к вечеру переполнилась через край. Мы продали почти шестьсот килограммов кукурузной муки, двести килограммов сахара и другие товары. Когда стало смеркаться, мы решили закрыть магазин, но все время приходили дети и просили продать им сахар или муку на ужин. Наконец в семь часов мы закрылись. Я валилась с ног от усталости и с трудом шевелила руками. Анна устало побрела домой.