Атлантида и другие исчезнувшие города - Юрий Подольский Страница 47

Еще совсем недавно, во второй половине XX века, Вавилон был важнейшим памятником государственного значения и попытка причинить ему вред каралась вплоть до смертной казни. Сейчас же вандализм стал в Ираке нормой жизни. К такому выводу пришли эксперты ЮНЕСКО, посещавшие «вавилонское столпотворение» наших дней в ходе боевых действий на территории Ирака. Американские войска и их союзники ездили по Вавилону на бульдозерах, танках и тяжелых грузовиках, попустительствовали «черным копателям», которые разворовали большую часть богатств древнего города. Еще больше вреда принесли обычные вандалы из числа местных жителей. Они старательно уничтожали наследие вавилонской культуры, зачастую объясняя это религиозным порывом. Например, полностью сбиты 9 настенных надписей на Воротах богини Иштар. Так что стремление бывшего правительства Ирака превратить Вавилон в самый большой музей мира, восстановив его полностью, стало еще одной, уже современной легендой.

В 60 км от Вавилона, неподалеку от современного Багдада когда-то лежал город Сиппар (библейский Сефарваим). В древности он был одним из важнейших культурных центров Месопотамии.

Впервые люди поселились на этом месте в конце IV — начале III тысячелетия до н. э. Первое же письменное упоминание о Сиппаре относится к XXIII веку до н. э. По словам американского историка Лео Оппенхейма, он почитался старейшим из вавилонских городов.

Здесь поклонялись богу Солнца — Шамашу, одному из главных божеств вавилонского пантеона. Он был воплощением справедливости, верховным судией, защищал людей от мрака и зла, заботился о бедных и обиженных и предсказывал будущее. В главном святилище города — храме Шамаша — богослужения проводились на протяжении двух тысячелетий.

Предположительно именно здесь был установлен такой важнейший для Вавилона монумент, как черная базальтовая стела с законами Хаммурапи. На лицевой стороне этой стелы, в верхней ее части, имелось изображение Хаммурапи (1792–1750 годы до н. э.), который склонился в молитвенной позе перед Шамашем, вручающим ему законы. Вся остальная поверхность с обеих сторон была заполнена клинописным текстом. Вероятно, здесь же была воздвигнута стела в честь Нарам-Суэна (2236–2220 годы до н. э.) — правителя, который первым удостоился прижизненного культа и стал именоваться «могущественным богом Аккада».

В эпоху Нововавилонского царства, в VIII–VI веках до н. э., Сиппар пережил настоящий расцвет, а после его падения — пришел в упадок, но еще существовал на протяжении почти 1000 лет — при Ахеменидах, Селевкидах и парфянских царях. Что же заставляет ученых вновь и вновь вспоминать этот город, которого давно уже нет?

В наше время Сиппар знаменит среди историков тем, что здесь находилась одна из старейших известных нам библиотек человечества. И уж точно ее можно назвать самым крупным собранием книг, относящимся к вавилонской эпохе. Ни один город Месопотамии не сравнится в этом с Сиппаром. В VI веке до н. э. здесь в одном из городских храмов было собрано множество клинописных табличек. Они содержали преимущественно литературные произведения: мифы, молитвы, гимны, песни и заклинания. Были здесь и сочинения давно исчезнувших народов — тех, о которых сами вавилоняне могли бы сказать, что они «жили до нашей эры». Хранились, например, рукописи, точнее, клинописи на шумерском языке, на котором уже полторы тысячи лет как перестали разговаривать. На этом загадочном наречии были написаны религиозные гимны, которые содержатся на десятках табличек, найденных в Сиппаре.

Но даже аккадский язык, что когда-то пришел на смену шумерскому, был уже для многих жителей Сиппара чужим, архаичным. Образованные люди в VI веке до н. э. еще понимали по-аккадски, но в повседневной жизни говорили на арамейском языке. Через несколько столетий именно на нем будут беседовать спутники странствующего проповедника Иисуса из Назарета и он сам. Однако все хранившиеся в Сиппаре сочинения были написаны на шумерском или аккадском языке. Поэтому те, кто в 550 году до н. э. приходили позаниматься в библиотеку Сиппара, но плохо понимали, скажем, мудрый завет шумеров, вынуждены были пользоваться словарями.

Лишь благодаря этим справочным пособиям местные книгочеи могли разобрать тексты, написанные на канувшем в Лету наречии. Пятую часть всего книжного фонда составляли словари. Эти глиняные таблички содержали двуязычные перечни слов на шумерском и аккадском языках, причем слова были расположены не по алфавиту, а по особенностям начертания клинописных значков — начиная с простых горизонтальных черточек и заканчивая сложносоставными знаками.

Особый интерес у людей той эпохи, как и у наших современников, вызывали предсказания будущего. Только «научные основы прогнозирования» были тогда иными. Будущее пытались угадать по знамениям — по расположению звезд или, например, особенностям печени и других органов жертвенных животных. Все это были знаки, истолковать которые могли люди сведущие: так в наши дни знатоки звездных знамений могут по спектру света, излучаемого далеким небесным телом, «предсказать», из каких химических элементов оно состоит. Для вавилонских жрецов «высокой наукой» было увидеть, например, что в желчном пузыре овцы скопилась вода: это, считали они, непреложный факт, предвещающий наводнение. Родившиеся из наблюдений за внутренностями жертвенных животных тексты-предзнаменования повествуют о том, что может произойти в зависимости от той или иной конфигурации органов, в том числе о политических событиях.

На полках хранилища имелась также литература по астрономии, медицине и практической магии. Отыскались здесь и эпические произведения, например фрагменты эпоса о сотворении мира. Нашелся и уникальный астрономический текст, расположенный в виде круга. Здесь приведены межзвездные расстояния, а также эскизы, показывавшие, как расположены звезды в отдельных созвездиях. Подобный подбор книг отлично свидетельствует о том, какой насыщенной и разнообразной в I веке до н. э. была духовная жизнь вавилонских книжников.

Открытие клинописной библиотеки имеет свою историю. Еще в 1881–1882 годах местный археолог Ормузд Расам по поручению Британского музея предпринял пробные раскопки в Сиппаре, разыскивая Эбаббар («Сияющий белый дом») — знаменитый храм, возведенный в честь бога Шамаша. Храмовую постройку он нашел, но если бы продвинулся еще чуть дальше вправо, то наткнулся бы на замурованные ворота, за которыми и располагался вход в библиотеку.

Лишь 100 лет спустя, в 1985–1986 годах, группа археологов из Багдадского университета под руководством Валида аль-Джадира приступила к раскопкам там, где остановился Расам. Они и обнаружили еще одну храмовую постройку, занимавшую площадь свыше 3600 м2. Она напоминала настоящий лабиринт. В восточном углу здания от длинного коридора отходила маленькая комната длиной 2,7 и шириной 4,4 м. В ней, за возведенной наспех кирпичной оградой, ждал клад — в боковых стенах каморки открылись многочисленные ниши, в которых, как на библиотечных полках, лежали книги, десятки, сотни клинописных книг на глиняных табличках. В храме одного из крупных древневосточных городов, о котором Плиний Старший писал, что здесь обретается ученость халдеев, они отыскали обширную коллекцию текстов художественного, научного, религиозного содержания, которые хранились в комнате, куда, похоже, на протяжении последних двух с половиной тысячелетий никто не заходил.