Грибоедов. Тайны смерти вазир-мухтара - Сергей Дмитриев Страница 47

Почему же до Безобдальского перевала и крепости Гергеры процессия двигалась так долго — до 11 июня, ведь примерное расстояние до них от Нахичевани по дорогам того времени — не более 500 верст? Объяснение состоит в том, что тогда в разных местах вспыхивала эпидемия чумы, повсюду вводились карантины, на дорогах выставлялись заставы и ограничивался проезд транспорта и людей. Траурный кортеж вынужден был не раз останавливаться из-за этих карантинов и лишь в конце июня достиг предместья Тифлиса — Ортачала (Артчала) в трех верстах от города, где снова пришлось пережидать карантин. Лишь 17 июля гроб с телом был доставлен в Сионский кафедральный собор Тифлиса, а 18 июля погребен в монастыре Святого Давида на горе Мтацминда (еще одно совпадение: именно на следующий день Пушкин отправился из Арзрума обратно в Тифлис). Так закончилась почти полугодовая эпопея с останками поэта.

Встреча А.С. Пушкина с телом А.С. Грибоедова. М. Сарьян. 1936–1937 гг.

Пушкин, выехав из Тифлиса 10 июня и проехав за два дня почти 150 верст, именно 11 июня въезжал верхом в Армению со стороны Грузии, через Гергеры, по дороге, которая нынче заброшена и заменена другой, того же приблизительно направления, связывающей районные центры Армении — Степанаван (раньше Джалал-Оглы) и Калинине) (раньше Воронцовка) — со столицей Грузии Тбилиси. Перевал, где состоялась, но некоторым данным, историческая встреча, находится между Ванадзором и Степанаваном, раньше он назывался Безобдальским, по был переименован в Пушкинский в честь печальной встречи, так же как и село Гергеры, которое получило имя Пушкино. Высота Пушкинского перевала 2030 метров и с него действительно открываются потрясающие виды на Армению. В 1938 г. на перевале в произвольно выбранном месте был установлен памятник-родник с бронзовым барельефом, изображающим Пушкина на коне, рядом с ним арба, запряженная волами, а на арбе гроб. Памятник был выполнен скульптором С. Саркисяном и архитектором Г. Мурзой, его собирались установить сначала на вершине горы, но из-за геологических условий не смогли этого сделать. Поэтому он был установлен на 860 метров ниже, у старого шоссе Стенанаван — Ленинакан (ныне Гюмри). В 1971 г. через гору построили двухкилометровый тоннель, и памятник стало неудобно посещать, так как он находился вдалеке от новой дороги. Поэтому было принято решение перенести его ближе к району села Гергеры. Памятник переместили почти на 8 километров и 30 ноября 2005 г. открыли на новом месте, опять же совершенно произвольном. Получилось, что памятник стоял и стоит совершенно не там, где, согласно описанию поэта, произошла та самая встреча. Думаю, что когда-нибудь должна будет восторжествовать справедливость и памятник будет перенесен туда, где находится его законное место.

Но была ли все-таки встреча на перевале? Посмеем утверждать, что была. Указанные выше сомнения рассеиваются, если учесть следующие существенные обстоятельства.

1. Время следования Пушкина в одну сторону, а гроба с телом Грибоедова в другую сторону по одной и той же дороге, соединявшей Грузию и Армению, доказывает, что они могли пересечься в указанной точке именно 11 июня. Надеюсь, что где-нибудь в архивах еще прячутся документы о точном расписании движения процессии, которые подтвердят это утверждение.

2. Неточности в описании Пушкиным порядка следования и деталей окружающей природы можно объяснить не только тем, что он описывал эти события по памяти, хотя и с использованием своего кавказского дневника, позднее, в 1830-м или 1835 г., но и тем, что, по-видимому, для поэта такие детали не имели существенного значения, ведь он передавал не только и не столько четко документальную картину увиденного, сколько яркий художественный образ своего путешествия. По мнению исследователя К.В. Айвазяна, Пушкин то ли по забывчивости, то ли специально назвал именем Гергеры село Джалал-Оглы (в 1924 г. переименованное в честь Степана Шаумяна в город Степанаван), которое подходит по всем приметам: и три речки сливаются здесь перед въездом в село, и стоит это село, представлявшее собой крепость, именно на "высоком берегу".

Мне посчастливилось проехать тем же самым путем, которым следовал Пушкин в Арзрум по Армении, и я могу с полной уверенностью утверждать, что историческая встреча состоялась никак не на самом Пушкинском перевале и никак не в Гергерах, а именно в Джалал-Оглы, которое полностью подходит под то описание, которое оставил поэт: "На высоком берегу реки увидел против себя крепость Гергеры. Я переехал через реку. Два вола, впряженные в арбу, поднимались по крутой дороге". Именно в Джалал-Оглы была крепость, построенная в 1826 г при участии Дениса Давыдова, и именно там сливаются три речки — Дзорагет, Спитак и Харам-джур. Доказательством этого открытия являются красноречивые фотографии, которые были сделаны мной в путешествии: и самого перевала, и Гергер, и Джалал-Оглы…

Проехав путем Пушкина до Спитака, а потом повернув не в сторону нынешнего Эрзерума, а в сторону Еревана, где Пушкин никогда не был, я не мог не воодушевиться увиденным, написав 1 мая 2013 г. прямо "на колесах" вот это стихотворение "Дорога на Эрзрум":

Дорогу Пушкина — с Тифлиса до Спитака — Проехали мы за семь часов Без спешки, суеты и страха Даже в горах, под сенью облаков. И убедились, что совсем не просто Великим ныне следовать путям: Развалины, препятствия, погосты, Дороги скверные и всяческий бедлам… Живут ведь скудно, просто, небогато Народы горные, как прежде, и сейчас, Но в этом они вряд ли виноваты, А виноват лишь батюшка-Кавказ. Он и суров, и часто беспощаден, И не меняется со временем совсем, И от него спокойствия награды Ты не напросишься никак, ничем. То войны, то вражда, то склоки Религий, то землетрясений дрожь, И эти тяжкие истории уроки Никак не вылечишь и не поймешь. В эпоху Пушкина тут пушки грохотали. Народы и империи делили вновь Кавказ, Но сколько эпоса и страсти мы узнали В тот для истории весомый самый час. Поэмы и романы, песни и картины, Живые судьбы и геройства образцы — Нам подарил и той истории седины. Потом продолжили дарить и деды, и отцы… А мы тем временем Гергеры миновали И Пушкинский высокий перевал, И место, где поэта повстречали Те, кто с арбою гроб сопровождал. Какие же далекие и старые картины! А сердце то и дело встрепенется вновь. Не зря проехали мы горы и низины, Почувствовав былые страсти и любовь. Мы не доехали пока что до Эрзрума: Не всё так просто и свершается за раз. Придется вновь дорожного ждать шума И снова дикий покорять Кавказ.

3. Важное обстоятельство художественности, а не строгой документальности, вероятнее всего, сыграло свою роль и в том, как скупо описал Пушкин саму траурную процессию. Напомним, что все обстоятельства гибели Грибоедова были фактически преданы забвению сразу же после трагедии и даже упоминать о них тогда было запрещено цензурой. Пушкин хотел прежде всего обратить внимание российской публики на саму память о великом русском поэте, погибшем на дипломатическом посту, и разукрашивать картину проводов "уже почти забытого светом" поэта он просто не посчитал нужным.