Русско-японская война. 1904-1905 - Петр Быков Страница 47

Охрана крайних флангов по-прежнему возлагалась на отряды Коссаговского и Мадритова.

План этот был Куропаткиным принят. Единственная поправка, внесенная в оперативный план командующим Манчжурской армией, заключалась в замедлении темпов наступления: «в первые дни мы будем продвигаться вперед не более чем по пяти верст». Испугавшийся наступления Куропаткин, по-видимому, отказывался от решительных действий, желая передать инициативу в руки японцев.

Подготовка к наступлению проводилась вяло и выразилась частично в рассылке Куропаткиным «указаний начальникам частей Манчжурской армии до ротного и сотенного командира включительно и всем начальникам штабов», содержание которых не выходило за пределы элементарной тактики.

Отсутствие карт местности, простирающейся севернее Ляояна, вынудило организовать рекогносцировку, однако поспешно составленная карта страдала неточностью нанесения маршрутов и названий населенных пунктов. Подготовленные для пользования карты зияли большими белыми пятнами необследованных районов и вводили войска в заблуждение.

О ближайших планах японцев в штабе Манчжурской армии было известно очень мало, но зато подготовка русских к наступлению не оставалась в секрете от японцев, наводнивших расположение русской армии китайцами-шпионами. О предстоящем наступлении в русской армии знали и говорили открыто; неизвестен был лишь день начала наступления.

После сражения у Ляояна японское командование колебалось в выборе плана дальнейших действий. Затянувшаяся осада Порт-Артура требовала подкрепления Ноги. К наступательным действиям против полевой русской армии японцы не были готовы — требовалось время для устройства тыла. Не хватало снарядов, которые в огромном количестве поглощались осадной армией Ноги. Переход японцев в наступление предполагался не ранее, чем армии пополнятся за счет 7-й и 8-й дивизий, остававшихся еще на Японских островах.

Сведения о подготовке русских к наступлению заставили японцев принять ряд мер к укреплению своих позиций, хотя в возможность наступления Куропаткина они мало верили. В случае если русские предпримут наступление, Ойяма решил истощить своего противника, обороняясь на малодоступных позициях, с последующим переходом в контрнаступление.

* * *

Коллективно составленный наступательный план русского командования, страдавший отсутствием единой творческой мысли полководца, не соответствовал обстановке и носил в себе все признаки будущего неуспеха. Объектом действий ставилась не живая сила противника, а только пространство, ограниченное берегом Тайцзыхэ, без угрозы его тылу, что по исключало возможности контрнаступления японцев. Удар левым флангом требовал активных действий в гористой труднопроходимой местности, к чему не была подготовлена русская армия, снабженная к тому же ничтожным количеством горных орудий. Удар правым флангом давал больше преимуществ: здесь простиралось равнинное пространство, более привычное для русского солдата. Кроме того, ударом правым флангом противник мог быть отброшен от железной дороги и водной коммуникации, главным образом питавших японские войска. Группировка сил в наступлении не соответствовала идее нанесения сосредоточенного удара; насыщение первого эшелона наступательного фронта было почти равномерным.

Принятый план исключал возможность использования в полной мере многочисленной русской конницы, 60 % которой сосредоточивалось на левом крыле в гористой местности, крайне неудобной для маневрирования.

В коллективном своем творчестве составители русского плана не заметили даже такой «мелочи», что 10-й и отчасти 17-го корпуса приобрели уже некоторые навыки действий в горах и без видимой причины направляли их для действий в местность равнинную. Наоборот, 1-й и 2-й Сибирские корпуса, которые действовали в равнинной местности, назначались к наступлению в непривычной для них гористой местности.

Выделение огромного резерва из трех корпусов, ослабляя ударную силу наступления, являлось подражанием наполеоновскому искусству без учета особенностей современной эпохи. Если техника наполеоновской армии и состояние солдатского материала позволяли начинать завязку боя слабыми стрелковыми цепями, с тем, чтобы решить участь боя стремительным броском густых колонн крупного резерва, которые громили растянутые в линию боевые порядки феодальных армий, то в эпоху скорострельного оружия резервирование крупных сил только ослабляло мощь огневого натиска.

В то же время предположения японского командования о переходе в контрнаступление были рассчитаны на легкость захвата инициативы в борьбе с втянувшейся в оборону и отступление русской армией при крайней бесхарактерности и отсталости ее вождя и всего ее руководящего состава.

Японцы имели достаточно времени для подготовки к отпору в предстоящем наступлении русских. В этом отношении им оказало содействие русское командование. Желая оттянуть начало активных действий, Куропаткин 28 сентября разослал приказ о наступлении, назначив начало наступления на 5 октября, предоставив войскам неделю «на обдумывание наступления». Вполне понятно, что отдохнувшие и давно подготовленные к наступлению русские войска не нуждались в обдумывании, но зато японцы получили целую неделю на обдумывание своего плана контрнаступления.

Лучше обстояло дело с подготовкой русского тыла. Армия базировалась на Южноманчжурскую магистраль и Фушунскую железнодорожную ветку. Правое крыло снабжалось из мукденских складов; для питания левого крыла подготовлен был расходный склад в Тавагоу на Фушунской ветке.

Подготавливалась также организация ряда промежуточных складов на путях наступления армии.

По сведениям штаба командующего, базирование японцев осталось прежним, и только из Инкоу доставка стала интенсивнее; вагоны передвигались вручную на Ляоян (через Ташичао) и от части на шаландах до пристани Сяобейхэ, откуда на арбах припасы доставлялись в Ляоян.

В то время как крупные силы русских войск были отвлечены на охрану коммуникации, японцы имели только небольшие этапные гарнизоны, войска которых были вооружены однозарядными ружьями устарелого образца.

«Демонстративное» наступление Западного отряда

(Схема 24)

Пути наступления Западного отряда лежали в равнинной местности, пересеченной западнее железной дороги небольшими песчаными холмами только в пространстве, заключенном между реками Ляохэ и Хуньхэ. По мере протяжения на восток местность приобретала все более холмистый характер, причем продолговатые холмы, протягиваясь перпендикулярно операционному направлению Западного отряда, способствовали обороне. Простирающаяся к югу открытая местность разнообразилась небольшими рощами, разбросанными среди множества населенных пунктов, примыкавших к правому берегу реки Шахэ. Ширина мелководной, но с обрывистыми берегами Шахэ не превышает 25 м и не является большим препятствием, точно так же как и ее приток — Шилихэ, проходимая вброд. Гаолян к этому времени был снят, дороги совершенно высохли, что делало местность вполне удобной для наступления даже крупных сил.

В менее выгодном положении оказался Восточный отряд, вынужденный двигаться по отрогам Далинского хребта, которые становились все менее доступны, чем дальше они простирались на восток.