Льюис Кэрролл - Нина Демурова Страница 48

Спустя несколько лет я снова посетила Лландидно. Белый Кролик стоял на своем месте — закованный в шар из железных прутьев! Это была вынужденная мера: какие-то варвары регулярно отбивали ему уши. Недавно я узнала, что теперь Белого Кролика на берегу уже нет…

Известно, что именно Алиса Лидделл попросила Доджсона записать для нее сказку. Он обещал, но не торопился выполнить обещание — пришлось Алисе снова и снова напоминать о нем. Прошло почти пять месяцев, прежде чем он приступил к работе. 13 ноября 1862 года, после того как Чарлз по дороге на станцию (он отправлялся в Лондон) встретился с сестрами Лидделл, идущими на прогулку с мисс Прикетт, он набросал в поезде названия основных эпизодов, а вечером записал в дневнике: «Начал писать сказку для Алисы — надеюсь кончить ее к Рождеству». (Обычно Чарлз делал записи в дневнике на правой странице — левая оставалась пустой; иногда он возвращался к прошлым записям и делал дополнения на левой стороне.)

Однако работа над рукописью затянулась: Доджсон многое менял в своей импровизации. Лишь в феврале 1864 года он наконец написал на левой стороне дневникового листа напротив первоначальной записи: «Закончил текст сказки, которую обещал Алисе». Этот первый письменный вариант не сохранился. Мы можем лишь весьма приблизительно представить себе, как он выглядел. Обычно Доджсон использовал для черновиков оборотную сторону исписанного листа, будь то его математические вычисления или счета от торговцев. Скорее всего, и этот текст был записан на «оборотках» четким почерком Чарлза. Этот документ — столь важный не только для исследователей текста, но и просто для любителей творчества Кэрролла, — к сожалению, утрачен. Скорее всего, Чарлз сам уничтожил его, после того как перебелил текст для Алисы (второй рукописный вариант). А может быть, черновик пропал после смерти Кэрролла, сразу же после похорон. Торопясь освободить казенную квартиру, родственники, вряд ли понимавшие всю ценность наследия писателя, сожгли часть бумаг, разобрав остальное. Как выяснилось впоследствии, многое было утеряно.

Как бы то ни было, но до нас дошел лишь третий — также рукописный — вариант: текст с иллюстрациями самого Кэрролла, подготовленный им в подарок Алисе. На этот раз он с особым тщанием, почти каллиграфически, переписал сказку в специально купленную для этой цели тетрадь, оставив пробелы для рисунков. Если не считать титульного листа и посвящения, в тексте было 37 рисунков. Чарлз много трудился над ними: советовался с художниками; рисовал героиню то с собственных ранних фотографий Алисы, то с натуры (судя по всему, с ее младшей сестры Эдит). На это была причина: Алисе к тому времени было уже 12 лет, а героине — семь. В конце сказки Чарлз нарисовал портрет ее героини, но рисунок не удался, и он заклеил его фотографией Алисы, выполненной им самим, когда Алисе было семь лет (любимый возраст Кэрролла). Это одна из его лучших работ — к тому времени Доджсон уже был мастером.

Наконец 26 ноября 1864 года Доджсон вручил Алисе Лидделл тетрадь с рукописью сказки «Приключения Алисы под землей». Он торопился выполнить свое обещание и не стал дожидаться Рождества. На титульном листе, украшенном скромной виньеткой, он вывел: «Рождественский подарок милому дитяти в память о летнем дне». Со времени летней прогулки по реке прошло более двух лет.

Рукопись (так называл тетрадь Чарлз) во многом отличается от известного нам текста сказки, опубликованного в 1865 году под названием «Приключения Алисы в Стране чудес». Она намного короче: в ней отсутствуют целые главы (нет, к примеру, замечательной главы о Безумном чаепитии), а сцена суда занимает не две главы, а всего несколько абзацев. Нет и процитированного выше стихотворного посвящения Алисе. А «длинная история» Мыши складывается в воображении Алисы несколько по-другому, чем тот фигурный стишок, к которому мы привыкли. Вот несколько строк из первого варианта, мастерски нарисованных в виде мышиного хвоста:

Как видим, Мышь здесь разговаривает не с Котом, как в «Стране чудес», а с «дворнягой». Есть в рукописи и ряд деталей, которые впоследствии были автором изменены: реальные имена девочек, которых вспоминает Алиса (отзывы ее были не очень лестными, и Чарлз, очевидно, решил никого не обижать); оброненный Белым Кроликом букет — Алиса нюхает его и начинает стремительно уменьшаться (в «Стране чудес» Кролик роняет перчатки); страусы, служившие молотками игрокам в Королевский крокет (позже ими стали фламинго), и некоторые другие подробности. Остроумная игра слов, веселый нонсенс, отличающий «Страну чудес», почти полностью отсутствует в рукописи.

Казалось бы, сказка наконец вручена Алисе и на этом можно поставить точку. Но, как ни странно, история «Приключений Алисы под землей» на этом не заканчивается. Об этом будет рассказано позже. Пока же заметим только, что Чарлз продолжал работу над текстом и после того, как рукопись была передана Алисе. Очевидно, тот творческий импульс, который все эти годы давал о себе знать, тот талант, который не находил приложения, окончательно пробудился и после первых, не всегда удачных попыток нашел наконец себе достойное воплощение. Спустя годы, в апреле 1887-го, Кэрролл рассказал об этом в статье «Алиса на сцене», опубликованной в журнале «Театр»: «В процессе работы мне приходили в голову новые мысли, которые, казалось, возникали сами собой, словно расцветали на неком волшебном стебле. Еще больше добавок я сделал спустя несколько лет, когда заново переписывал сказку, готовя ее к публикации. Немало времени протекло с того “золотого полудня”, что дал тебе рождение, но он стоит у меня перед глазами ясно, словно вчерашний день: безоблачная голубизна неба, зеркальная гладь воды, лениво скользящая лодка, звон капель, роняемых с медлительных весел, и лишь один проблеск жизни среди этого сна — три напряженных личика, жадно внимающих повествованию, и та, кому не может быть отказа, с чьих уст сорвавшееся “Расскажите нам, пожалуйста, сказку” обернулось непреложностью Судьбы».

[66].

Да, Кэрролл прекрасно понимал, чем он обязан своей маленькой приятельнице: именно она побудила его записать эту сказку, она способствовала пробуждению его таланта, его гения. Недаром он посвятил эту книгу реальной Алисе, и цитировавшееся выше стихотворение, предваряющее ее, заканчивается прямым обращением к ней:

К тому времени, когда вышли «Приключения Алисы в Стране чудес», Алиса, которой посвятил эти стихи Кэрролл, уже достигла того возраста, когда, как он говорил, «ручей с рекой сольется воедино». Они уже не видятся, как прежде, и это уже не та девочка, которую он фотографировал в детстве. Но Кэрролл не перестает помнить о ней и любить ее. Вот почему так элегично звучит стихотворение, открывающее вторую сказку, «Алису в Зазеркалье», вышедшую спустя шесть лет и также посвященную ей: