100 великих россиян - Константин Рыжов Страница 49

Соединив в своих руках огромную власть, князь Таврический сумел дать ей надлежащие применение. Энергичной деятельности Потемкина Россия во многом обязана своими быстрыми успехами в освоении Северного Причерноморья. Он прекрасно понимал, что эти благодатные земли нельзя закрепить в составе империи силой одного оружия. Требовалось призвать сюда христианское население, построить новые города и порты, наладить хозяйственную жизнь, торговлю и мореплавание. Все это были непростые задачи, но они были успешно разрешены Потемкиным. Он приглашал колонистов из других стран, брал под защиту беглых из внутренних русских губерний, основывал города (во многом благодаря ему возникли такие знаменитые в дальнейшем центры Южной России, как Екатеринослав, Херсон, Николаев, Севастополь, Одесса, Ростов-на-Дону, Ставрополь и др.). По всему краю Потемкин разводил сады и виноградники, поощрял шелководство, учреждал школы и типографии, строил корабельные верфи и фабрики. Все это осуществлялось с размахом, не жалея средств и усилий.

Помимо хозяйственных дел на Потемкине лежала оборона южных рубежей. Серьезным испытанием для него в этом смысле стала вторая русско-турецкая война 1787–1791 гг. Поначалу нападение турок повергло Потемкина в уныние, и он даже просил императрицу об отставке. С немалым трудом Екатерине удалось ободрить князя и вдохнуть в него уверенность. Дальше положение стало понемногу поправляться. 1 октября Суворов удачно отразил нападение турок на крепость Кинбурн. Потемкин сразу воспрянул духом, однако по-прежнему медлил с началом решительных действий. Более полугода русская армия простояла под Очаковым, причем Потемкин пропустил несколько удобных моментов для нападения. Наконец, когда из-за суровой зимы положение осаждавших сделалось совершенно невозможным, он дал согласие на штурм. 6 декабря 1788 г. после кровопролитного боя город был наконец взят. Узнав об этом, Екатерина была в восторге и писала фавориту: «За ушки взяв обеими руками, мысленно тебя целую, друг мой сердечный…» В 1789 г. пали Аккерман и Бендеры. Суворов нанес туркам поражения под Фокшанами и у Рымника, а в следующем году взял Измаил. Этими победами был предрешен исход войны, но Потемкин не дожил до ее окончания.

В 1791 г. князь в последний раз посетил Петербург, однако встреча с Екатериной не принесла ему обычной радости. Императрица была удручена недавней войной с Швецией и другими тяжкими заботами, между ней и Потемкиным случались частые сцены и размолвки. Везде и во всем князь чувствовал противодействие нового фаворита Зубова. Поначалу веселый Потемкин впал в ипохондрию. В конце июня, так и не помирившись до конца с государыней, он выехал из столицы и по дороге серьезно занемог. Пишут, что, несмотря на опасное направление, которое принял с самого начала его недуг, Потемкин почти не лечился: не соблюдал диеты, не принимал никаких лекарств, во время лихорадки приказывал открывать окна в доме и заставлял лить себе на голову целые потоки одеколона. Он все надеялся на то, что недомогание пройдет, между тем болезнь не оставляла его. 4 октября князь выехал из Ясс в Николаев. Но уже на другой день он почувствовал себя совсем плохо, понял, что умирает, велел остановить коляску и вынести себя в поле. Его положили на ковер, дали в руки икону, и несколько минут спустя он тихо скончался. На современников и на саму Екатерину его внезапная и скоропостижная кончина произвела ошеломляющее впечатление.

АЛЕКСЕЙ АРАКЧЕЕВ

Алексей Андреевич Аракчеев родился в сентябре 1768 г. в семье мелкопоместного дворянина и отставного гвардейского поручика Андрея Андреевича Аракчеева. С детства он отличался блестящими способностями, особенно к математике, и удивлял своего учителя тем, что мог в уме складывать и умножать большие числа. В 1783 г. отец не без труда сумел устроить Алексея в Петербургский артиллерийский и инженерный шляхетский корпус. Несмотря на огромные пробелы в своем домашнем образовании, Аракчеев, благодаря редкому упорству и прилежанию, очень быстро стал в корпусе одним из первых учеников. В 1787 г., по окончании положенного курса наук, он был оставлен в нем преподавателем математики и артиллерии.

В последующие годы настоящий переворот в жизни скромного офицера произвело его сближение с наследником престола великим князем Павлом Петровичем. Как известно, отношения Павла с его матерью Екатериной II складывались очень трудно, из-за чего цесаревича держали вдали от всех дел. При жизни императрицы ему так и не разрешили покомандовать настоящими войсками. Тогда Павел решил создать свою собственную армию, которая, по его мысли, со временем должна была стать основой будущей военной мощи России. В 1792 г. великий князь попросил директора шляхетского корпуса генерала Мелиссино направить в его гатчинские войска толкового артиллериста-практика. Мелиссино откомандировал к нему Аракчеева. Это назначение сыграло огромную роль в его судьбе. Командуя артиллерией гатчинских войск, Аракчеев вошел в круг лиц, близких к «малому двору» наследника, и как нельзя лучше вписался в него. Его привычка к точной и безукоризненной самоотверженной исполнительности, его железная воля и крутой нрав очень понравилась Павлу, и это способствовало быстрому продвижению Аракчеева по служебной лестнице. К 1796 г., когда Аракчеев получил чин полковника, в его ведении оказались все гатчинские войска. Кроме того, на него были возложены обязанности коменданта города. Большего наследник не мог ему дать. Но едва Павел стал императором, на Аракчеева посыпались новые милости. Уже 8 ноября 1796 г. он был произведен в генерал-майоры, 9 ноября назначен командиром сводного батальона лейб-гвардии Преображенского полка, а 12 декабря получил богатую вотчину Грузино в Новгородской губернии с 2 тыс. душ крепостных. В день коронации Павла 5 апреля 1797 г. Аракчееву был пожалован баронский титул. Насколько император доверял ему, видно из того, что Аракчееву были одновременно поручены три ответственные должности: коменданта Петербурга, командира Преображенского полка и генерал-квартирмейстера армии (фактически эта должность соответствовала должности начальника Главного штаба). В 1798 г. он был пожалован в графы и получил разрешение включить в свой герб девиз: «Без лести предан».

Стремительное возвышение нисколько не изменило характера Аракчеева. Его по-прежнему отличала жесткая требовательность, холодность в обращении с сослуживцами, личное самоограничение и рвение по службе. Его верность государю была полной и беспредельной. Выискивая даже мелочные упущения по службе, Аракчеев немедленно докладывал о них императору. Это вызывало стойкую ненависть к нему со стороны подчиненных. Однако в стремлении Аракчеева к порядку была и положительная сторона. Под властью нового коменданта столица приняла опрятный вид. Солдаты были обеспечены хорошим питанием и обмундированием, казармы ремонтировались и содержались в надлежащей чистоте. К офицерам, допускавшим воровство и беспорядок в своих частях, Аракчеев был неумолимо строг. Но при всем старании он и сам не мог избежать гнева Павла. В октябре 1799 г. из-за пустячного происшествия Аракчеева отправили в отставку.

Четыре года он безвыездно провел в своем грузиновском имении. Только в мае 1803 г. сменивший Павла Александр I вызвал его в столицу, восстановил на службе и вновь назначил инспектором всей артиллерии. Кампанию 1805 г. Аракчеев провел в его свите. В битве при Аустерлице Александр предложил ему командовать одной из колонн, но Аракчеев отказался, сославшись на расстроенные нервы. Это создало ему в среде действующих военных славу патологического труса, но нисколько не уронило в глазах императора. В 1807 г. Александр присвоил Аракчееву чин генерала от артиллерии с назначением состоять при императоре «по артиллерийской части». В январе 1808 г. он стал военным министром и генерал-инспектором всей пехоты и артиллерии. Находясь на этих постах, Аракчеев сумел провести целый ряд полезных преобразований, заметно увеличивших боеспособность артиллерии.