Людмила Гурченко - Анна Ярошевская Страница 5

А начиналось все так… Еще не известная в широких кругах двадцатилетняя студентка института кинематографии Люся Гурченко пробовалась на роль Лены Крыловой. Главная задача на пробах заключалась в создании привлекательного образа современной девушки. Гурченко спела песню Лолиты Торрес из «Возраста любви». И если другие претендентки, которых также рассматривали для этой роли, пели под чужую фонограмму, просто открывая рот, то Люся пела сама. Но в тот момент главным аспектом решения была все-таки внешность актрисы. И так сложилось, что Людмилины пробы снимал помощник оператора — все было сделано наспех. А тут еще Гурченко была ко всему прочему в случайном костюме. В итоге художественный совет даже не стал рассматривать ее кандидатуру.

Но изменить ситуацию был призван Его Величество Случай. Однажды Люся шла по коридору «Мосфильма». В тот день, впрочем, как и всегда на ее лице словно было написано «Все умею! Все могу! Все хочу! Всех Люблю! Все нравятся!». И вдруг в поле зрения появился Иван Александрович Пырьев, директор «Мосфильма». Люся приподняла подбородок, манерно выпрямилась и пощеголяла. Пырьев, словно увидев диво дивное, спросил у девушки:

— Подождите! Где я вас видел?

— Наверное, в «Карнавальной ночи»! — ответила Люся. — У меня были пробы на роль Лены Крыловой!

— Да-да, я вас вспомнил! Вы еще пели…

В тот же день он привел Гурченко в павильон, где снимали другой фильм, и попросил опытного оператора об услуге.

— Потрудись над портретом! Сделайте мне человека!

И вскоре Люся уже разучивала свои реплики.

… Люся любила часто и подолгу рассматривать старые семейные фотографии. Вот молодой папа, а вот мама, такая юная и красивая, как всегда нарядная. Глядя на них, она невольно испытывала ностальгию по своей полуподвальной, но такой уютной квартире, по задушевным концертам, по теплым и дружеским разговорам. Казалось, слова «скука» или «грусть» не было! Дома всегда было весело! Удивительно здоровая и потрясающая атмосфера! Если кого-то постигала неудача или проблема, все тут же бросались на помощь. Каждый помогал, как мог, но эта помощь всегда была от души, от сердца. Все невзгоды переживали вместе! А потом… Потом нужно было идти дальше, но не по одиночке, а дружно, помогая и поддерживая друг друга. По словам Людмилы Гурченко, возможно, ее семья была сумбурной, в чем-то иррациональной, немного странной, не такой, как все, но, в то же время, чистой и порядочной, доброй и открытой. Огромная мечта стать артисткой поддерживалась отцом. Люся шла к своей цели прямо и не раздумывая. Она в это верила, и в нее верили.

Такой она и пришла в кино. Жизнерадостная, веселая, яркая, живая, с непременным желанием творить и созидать! Когда она пела «Песню о хорошем настроении» в потрясающе изящном черном платье и с белой муфточкой в руках, она была счастлива! Степень это счастья сложно описать словами, ведь Люся мечтала об этом с самого детства! И в голодное детство и военное время она не переставала мечтать — мысли о высоком предназначении только помогали выжить и вытерпеть!

«Карнавальная ночь явилась» неким итогом ее двадцатилетнего возраста. Определенное подведение итогов. На следующий день она стала совершенно другой. А такой, как прежде, не была больше никогда. Утро после выхода кинокартины на экраны страны было для нее переломным — она проснулась знаменитой, как говаривала сама актриса: «На меня обрушилась слава!».

А что уж говорить о том, что после выхода фильма Гурченко в одночасье стала эталоном образа советской девушки. Эта легкая химическая завивка, талия в 48 сантиметров, а также непременный модный атрибут — белоснежная муфточка. Каждая модница мечтала о подобном!

Год 1957. Страна готовилась открыть Всемирный Фестиваль молодежи и студентов в Москве. А на «Мосфильме» в срочном порядке заканчивали работу над фильмом «Девушка с гитарой». Согласно приказу министра, фильм должен был содержать сцены съемок фестиваля. Так и было — поправки в сценарий вносили на ходу.

Во время перерыва к Людмиле подошел директор картины и сообщил, что очень скоро за ней прибудет машина из министерства. Люся спокойно восприняла эту информацию. А что? «Карнавальную ночь» Министерство культуры одобрило, более того, с их стороны не единожды звучали пожелания снять еще одну такую же потрясающую музыкальную и жизнерадостную комедию. И Люся полагала, что разговор опять коснется этой темы. В общем, ничто не предвещало беды. «Завтра родителям письмо напишу и сообщу, что сам Министр культуры меня вызывал. А папа, наверное, будет всем рассказывать, мол, министр без моей дочурки, как без рук! А он-то человек занятой!» — планировала Людмила, подъезжая к зданию Министерства.

Стоя перед дверьми, она осмотрелась и поправила красивую прическу — платье было миленьким, макияж с накладными ресничками — весьма изящным и аккуратным.

И вот тут-то началось! «Да что вы себе позволяете? Да как такое возможно? Вы — гражданка Советского Союза! И это патриотизм? И это наша комсомолка? А о детях, о детях — нашем подрастающем поколении вы подумали? Мой сын растет в чистой и морально устойчивой обстановке! Я не желаю, чтобы он лицезрел, как вертлявая актриса вторит буржуазным штучкам!» — накинулись на нее блюстители закона. — «Не желаете кушать хлеб с маслом? Получайте г…!»

Люся не могла ничего ответить. Ее руки и ноги стали ватными, а по щекам покатились слезы. Даже накладные реснички предательски отклеились. А министр и его зам… И откуда вдруг именно такая реакция? Ведь зрителям все понравилось? А, может, виной всему импровизированный танец? Хотя, эти люди, занимающие такие высокие посты… Разве они не понимают, что время не стоит на месте? Значит, когда в фильме высмеивали косность и обывательщину, то это всем нравилось, всем было смешно! А теперь, вдруг, на — тебе! Потом отчитали за левые концерты. Потом заказная статья, где главная «преступница» — Людмила Гурченко. А министры продолжали бушевать и выкрикивать «Сотрем с лица земли! Имени такого никто не увидит!»

И не увидели. И, правда, стерли. Очень быстро. С имением Людмилы Гурченко ассоциировались словосочетания «ветреная», «легкомысленная», «звезда-однодневка», «несерьезная», «вертихвостка» и прочее. Столичные киностудии перестали ее снимать вообще. Другие — также отсекли всякие попытки актрисы. Это было похоже на тихие похороны, на погребение заживо…

Тогда появилась уйма свободного времени. Вот тогда-то и можно было рассуждать о патриотизме и морально чистой обстановке.

1958 году в жизни актрисы появился Борис Андроникашвили. Они познакомились во ВГИКе. Однажды, в институтской столовой Люся увидела необыкновенно красивого юношу. От восторга он чуть было не выронила поднос. А этот необыкновенный юноша учился на сценарном факультете на один курс старше. Кстати, во ВГИК он поступил после мореходки. Он постоянно что-то читал: всевозможные журналы, газеты, а карманы его пальто то и дело были забиты книгами. О его эрудиции ходили легенды. И, конечно же, он пользовался огромнейшей популярностью у женщин и девушек. Как потом оказалось, он выходил из весьма аристократической семьи. Его отцом был известный писатель Борис Пильняк, а матерью — Кира Георгиевна, актриса и режиссер, выходящая из княжеского рода. Семья Андроникашвили была одной из известнейших в Грузии.