Повседневная жизнь Голландии во времена Рембрандта - Анатолий Левандовский Страница 5

В системе конституционной иерархии штатгальтер занимал весьма неопределенное положение. Являясь главнокомандующим вооруженными силами и пользуясь такими привилегиями, как право помилования и право назначения некоторых министров, он тем не менее был лишен возможности контролировать юридическую и налоговую сферы и к тому же вынужден был мириться с существованием других лиц, имеющих в Республике такие же полномочия: с начала XVII века Фрисландией и Гронингеном управляли собственные штатгальтеры. В политическом отношении гаагский штатгальтер — скорее исполнитель чужой, нежели своей воли; в субъективном — для большинства населения Нидерландов он — всего лишь национальный символ.

Ниже приводится генеалогическое древо рода Оранских-Нассауских в XVI–XVII веках:

Представители младшей ветви, начиная с Вильгельма-Людовика, были штатгальтерами Фрисландии и Гронингена.

В XVI веке революция пробудила от спячки старый добрый народ Нидерландов, рыбаков и крестьян, остававшихся в стороне от торных дорог цивилизации. Антипапистская Реформация и война с Испанией открыли источники столь необходимой им энергии, которая позволила вырваться из болота прозябания и стать на новый для них путь накопления финансового капитала и высокой культуры мышления. Тяжелейшая война, потребовавшая от людей истинного героизма, поставила относительно слабо развитое общество в чрезвычайную ситуацию, и это вызвало резкий рывок в развитии, пробуждение в народе созидательного гения. После окончания войны общество продолжало по инерции двигаться вперед; прогресс выразился в деятельности, не всегда преследовавшей практические цели: например, в возможности заниматься искусством, а это была непозволительная прежде роскошь. И в течение последовавших нескольких лет догорали, пожалуй, самые яркие угли этого творческого костра. С подписанием Вестфальского мира искры былого огня озаряли лишь немногих избранных, число которых таяло год от года. К кризису 1672 года они исчезли безвозвратно.

Вот эпоха, о которой повествуется в нашей книге.

Амстердам, март 1959

П. 3.

N.B. По мере возможности мы унифицировали цифры, взятые из подлинных документов, где суммы указывались в различных валютах или гульденах, переведя старую систему измерений в современную десятичную.

Вид города

Английский посланник в Гааге Уильям Темпл, издавший в 1673 году довольно объемный труд о Нидерландах, восхищался особой атмосферой и «зачастую величием» городов этой страны. «Золотой век» ознаменовался огромными капиталовложениями в строительство и благоустройство городов. Богатый буржуа был переполнен гордостью за великолепие своего города, а находясь за границей, не мог нахвалиться своим родным краем.

Коричневое, черное или розовое пятна на зеленом луговом просторе. И контуры дюн у линии горизонта. Это город, раскинувшийся на безбрежной, без единого бугорка, равнине. Только на севере и востоке, как, например, в Неймегене, можно встретить возвышенности, которые во Франции и Германии, впрочем, как и в других странах, служат естественным фундаментом города. Несколько башен, колокольня, остроконечные крыши отчетливо вырисовываются на фоне бескрайнего неба, залитого нежным солнечным светом или затянутого пеленой облаков. Длинная кирпичная стена, насыпь. Большинство городов начала XVII века еще сохранило свои укрепления: кирпичные стены, зубцы и бойницы, башни, рвы. Тут и там мощные ворота с подъемными мостами; иногда, например, в Зютфене, ворота выходят не на улицу, а на канал, протекающий под воротной аркой. В те времена никто уже не следил за состоянием укреплений. Жители сажали на них деревья, разбивали газоны, устраивали места для гуляний. К 1670 году в Лейдене еще уцелели широкие и глубокие рвы, но вместо мощных укреплений жители довольствовались несколькими башенками на заросшем травой валу, усиленном живой изгородью и выложенном с внешней стороны кирпичом. Почти повсеместно укрепления, когда-то прикрывавшие с боков ворота города, были разрушены. Некоторые все же сохранялись, скорее по эстетическим соображениям, лишь в исключительных случаях имея оборонительное значение. Массивная башня с часами из двух или даже трех этажей, на которых размещались помещения различных муниципальных организаций: охрана, гильдии, «зал риторики». Возьмем, к примеру, воротный комплекс Хорна из кирпича и серого камня, в котором располагался городской арсенал и который был сооружен таким образом, что дорога, проходившая между двумя его мощными круглыми башнями, выписывала сильно изогнутую кривую; или еще один пример — окрашенные в белый цвет кирпичные ворота Зирикзее, оскалившиеся зубцами бойниц.

Голландские города строились, как правило, по одной из трех основных моделей: круглые с более или менее замкнутыми улицами — Лейден, Гарлем (Харлем), Гауда; почти четырехугольные с прямыми улицами — Делфт, Алкмар, и, наконец, остроугольные, неправильной формы, зажавшиеся между двух рукавов канала или реки — Дордрехт, Медемблик. Вдоль основного канала, образующего своего рода ось города, выстраиваются разнообразнейшие фасады зданий, лотки под навесами, горбатый мостик, другой канал, а вот и рыночная площадь с возвышающимся над ней зданием гильдий, мясной крытый рынок, городская ратуша — символ муниципальных свобод, а над всем этим море остроконечных крыш, уткнувшийся в небо шпиль католического собора. Вот центр, вокруг которого строится вся жизнь.

Хотя к началу XVII века в большинстве городов еще не было мостовых, городские власти уже начали мостить центральные площади и примыкающие к ним улицы, стремясь способствовать развитию торговых перевозок. К 1650 году большинство общественных городских дорог были мощеными, что вызывало недовольство кальвинистских проповедников, возмущавшихся бессмысленной, на их взгляд, тратой денег на такую ненужную роскошь. На улицах были двойные мостовые: в центре улицы — грубое шероховатое покрытие из кирпича или булыжника для проезда экипажей и повозок, а вдоль домов — аккуратный тротуар из плотно уложенных обтесанных брусков (так же обустраивались набережные каналов). Канал — неотъемлемая часть голландской улицы, он располагался обычно за рядами домов вдоль мостовой. Даже за городом крестьянский дом окружал ров, заполненный водой. Похоже, что голландцы вообще не представляли свое жилище без воды. В богатых кварталах берега каналов обсаживали деревьями, вязами или липами, которые, склоняясь кроной к черной воде канала (с дном, покрытым многовековым слоем ила), отражались в ней под лучами солнца, как в старом зеркале, вместе с высокими фронтонами зданий в стиле барокко, решетчатыми окнами и распахнутыми зелеными ставнями.

Такая оздоровительная мера, как мощение улиц, затронула далеко не весь город. Все еще встречались утопающие в грязи немощеные улочки, особенно в старых и бедных кварталах, застроенных деревянными домишками с характерной для Средневековья архитектурой: второй этаж нависал над первым, так что, если улица не была разделена каналом, можно было, свесившись из окна, обменяться рукопожатием с соседом из дома напротив. В больших городах такие кварталы, напоминавшие гигантский муравейник, населяла разнородная масса бедняков. Жилищный кризис, имевший место на протяжении всего «золотого века», и спекуляции с недвижимостью превратили деревянные лачужки в бараки. Перекупщики приобретали здания и при помощи дополнительных перегородок увеличивали число квартир, которые и сдавали по ростовщическим ценам. Крупным городам, таким, как Лейден, Амстердам, Висп, не удалось в ту эпоху избавиться ни от трущоб, ни от их обитателей.