От Бовы к Бальмонту и другие работы по исторической социологии русской литературы - Абрам Рейтблат Страница 5

Еще более неопределенный и условный характер имеют наши представления о величине третьей группы. Данные о числе окончивших начальную школу отсутствуют, а сведения об уровне грамотности мало что дают в этом плане, так как более или менее систематически читала лишь незначительная часть грамотных в купеческой, мещанской и особенно крестьянской среде. Лишь опираясь на косвенные данные, и прежде всего сведения о тиражах лубочных и т.п. изданий, распространявшихся исключительно среди подобных читателей, можно предположить, что число их достигало 400—500 тыс. (в том числе 100—200 тыс. на селе).

Реформы 1860—1870-х гг. (освобождение крестьян, введение гласного суда, всеобщей воинской повинности, земства) открыли путь капиталистическому развитию России и в результате порождали у все большего и большего числа людей потребность в чтении. Это было связано со следующими двумя основными обстоятельствами. Одно из них можно назвать утилитарным: переходя от патриархальных бытовых и экономических связей к товарному хозяйству и формальным правовым отношениям, значительная часть населения столкнулась с необходимостью знания законов и существующих предписаний, регулярного знакомства с государственными указами, торговой и хозяйственной информацией. Кроме того, в управлении страной, политике, экономике, культуре требовалось все больше и больше грамотных, образованных людей. Если в деревне, где хозяйство велось по старинке, все работы исполнялись в основном вручную, значительная часть населения могла обходиться без чтения, то в городе основные сферы жизни в этот период все более и более неразрывно связываются с ним. Тесные контакты с представителями привилегированных сословий в городе приводили нередко к заимствованию образцов поведения, в том числе и привычки к чтению.

Однако не менее важную роль в распространении чтения играли и факторы идеологического порядка: ломка социальных отношений вела к разрушению старой картины мира, и люди стремились найти новые мировоззренческие основы своего существования. Этот факт также стимулировал обращение к печатному слову. Хотя большинство населения на протяжении второй половины XIX в. не читало ни книги, ни периодику, но для читающего меньшинства печатные издания были высоко значимы. Книга рассматривалась как жизненный наставник, помогающий в духовном и нравственном самосовершенствовании.

Интересно, что ведущее место в чтении на протяжении всего периода, даже в моменты наиболее острой политической борьбы, принадлежало художественной литературе. По свидетельству М.Е. Салтыкова-Щедрина (1864), русская публика «не любит ни углубляться, ни анализировать, а желает, чтобы писатель действовал на нее посредством живых образов и убеждал сравнениями и уподоблениями. Стало быть, учительницею ее стоит на первом плане так называемая беллетристика» 20. Подобное положение было обусловлено не только (и не столько) сильным давлением цензуры, но и целым рядом исторических особенностей формирования русской культуры 21. Однако от литературы большинство читателей ждало главным образом не «художественности», а публицистичности и дидактичности, критики существующих порядков и изображения образцов для подражания.

К концу характеризуемого нами периода численность образованной публики существенно выросла. По подсчетам В.Р. Лейкиной-Свирской, «к концу века было заново подготовлено высшими учебными заведениями гражданских ведомств около 85 тыс. людей, годных к выполнению функций интеллигентного труда» 22. Кроме того, по данным переписи, в 1897 г. числилось более одного миллиона обучавшихся в средней школе (окончивших и неокончивших), не считая тех, которые учились в высшей (таковых насчитывалось 200 тыс.) 23. Резко выросла численность учащихся – основной, как указывалось выше, читательской группы. В 1880 г. в университетах учились 8,2 тыс. студентов, в средней школе – 181,7 тыс. учащихся 24. К концу века численность студентов выросла до 15,2 тыс. (во всех типах высших учебных заведений), учащихся средней школы – до 220 тыс. 25.

Однако гораздо более ощутимым был рост численности низовой читательской аудитории, что было обусловлено целым рядом факторов. Прежде всего нужно отметить, что быстро увеличивалось население городов: в Европейской России за 1863—1897 гг. оно почти удвоилось (с 6,1 млн до 12 млн), в то время как сельское увеличилось примерно в полтора раза. Еще большую важность для судеб книги имело усиление контактов крестьян с городом, чаще всего – в форме «отхода». Как отмечал В.И. Ленин, «отсутствие свободы передвижения, сословная замкнутость крестьянской общины вполне объясняют ту замечательную особенность России, что в ней к индустриальному населению должна быть отнесена не малая часть сельского населения, добывающая себе средства к жизни работой в промышленных центрах и проводящая в этих центрах часть года» 26. По неполным данным, в 1861—1870 гг. населению 50 губерний Европейской России было выдано 1285,6 тыс. краткосрочных паспортов для отхода и заработка, а в 1891—1900 гг. – 6952 тыс., то есть за 40 лет после отмены крепостного права число отходников выросло в 5 раз 27. Как показал К.Я. Воробьев, в хозяйствах отходников оказался самый высокий уровень грамотности, почти в каждой их семье были грамотные или учащиеся 28.

Однако и крестьяне, оставшиеся в деревне, нередко ездили теперь в город для продажи урожая, по судебным делам и т.д. Как будет показано ниже (в главе «Книга и крестьянин: изменение отношения к чтению»), крестьяне теперь ощутили потребность в грамоте.

Немалую роль в приобщении крестьян к чтению сыграло открытие школ для них. Поскольку после освобождения многомиллионные массы крестьянства стали большой политической силой, различные социальные группы и течения стали стремиться опереться на нее, для чего старались воздействовать с помощью печатного слова (устной пропагандой охватить многочисленное население, разбросанное по громадной территории, не было никакой возможности). К этому стремились революционные демократы, либералы, консерваторы, церковь и даже правительство, убедившееся, что управлять крестьянами только на основе насилия чрезвычайно сложно. Для того чтобы создать читательскую аудиторию, была начата интенсивная работа по обучению населения грамоте. Возникли школы разных типов: воскресные (которые посещали и взрослые), Министерства народного просвещения, армейские, помещичьи в имениях, церковно-приходские и др. Но самой жизнеспособной оказалась земская школа, которая постепенно охватила значительную часть сельского населения и существенно повлияла на рост уровня грамотности в деревне. Численность учащихся в сельских школах выросла с 717,8 тыс. в 1861 г. до 3239,3 тыс. в конце века, то есть более чем в четыре раза 29.