Уэйн Гретцки. Автобиография - Уэйн Гретцки Страница 5

НХЛ является уникальной среди основных спортивных лиг, так как игроки пожимают друг другу руки после тяжелой серии плей-офф, но Моренц вывел достойное спортивное поведение на новый уровень. После поражения он направлялся в раздевалку игроков выигравшей команды, чтобы пожать им руки. Моренц был великим спортсменом, но в душе он тяжело переживал проигрыши. Иногда он всю ночь бродил по улицам, чтобы успокоиться. Он мог оказаться у двери товарища по команде еще до восхода солнца, чтобы поговорить о том, что пошло не так в прошедшем матче.

Где бы ни играл Моренц, он становился мишенью. Такое случается с каждой суперзвездой. Всякий раз, когда он был на льду, как его там только ни били. Но он собирался с силами, снова выходил на лед и играл с прежним упорством. Быть звездой вовсе не так просто. Вспомните, с каким трудом Пол Кария вставал со льда после того, как в 2003 г. его сбил Скотт Стивенс, а затем вернулся, чтобы выполнить великолепный бросок, после которого шайба просвистела над плечом Мартина Бродера. Если бы такой игрок, как Моренц, собирался играть в НХЛ, вот как ему пришлось бы играть.

Все его звено играло именно так. Левый нападающий Орель «Маленький гигант» Жолья был ростом всего лишь 170 см и весил 61 кг с половиной, но не отступал ни перед кем. Жолья сыграл в самой первом матче «Хабс» [6] на арене «Форум» [7], когда она открылась в 1924 г. Это был матч с «Торонто», который был выигран со счетом 7–1, и Жолья забросил две шайбы. Последний раз Жолья привел зрителей в восторг в 1984 г., когда он проехал несколько кругов по площадке и забил гол Жаку Планту. Ему тогда было восемьдесят три года. Он сыграл шестнадцать сезонов в «Канадиенс» и по-прежнему остается вторым по количеству заброшенных шайб левым защитником в истории Монреаля после Стива Шатта.

Жолья часто рассказывал историю о Моренце. В матче против «Монреаль Марунз» Моренц мчался к воротам, когда два защитника поставили перед ним сомкнутые клюшки. На полном ходу он врезался в клюшки, сделал сальто в воздухе и приземлился на голову. После игры товарищи по команде спросили его: «Как ты, парень?» Моренц ответил: «Ни разу в жизни не чувствовал себя лучше».

В 1937 г., когда Моренцу было всего тридцать четыре, он был готов уйти из спорта. Он решил, что закончит сезон и вместе с ним карьеру. «Канадиенс» к концу января лидировала в своем дивизионе, когда на арену «Форум» вышла команда «Чикаго», занимающая последнее место. Предполагалось, что это будет легкая победа.

Хоуи катался на маленьких коньках. Так делают многие игроки. Пол Коффи катался на коньках лучше всех в лиге в наши времена. Его коньки, сделанные на заказ, были на два размера меньше размера его обычной обуви. Он отнес коньки к кожевнику, чтобы на них добавили дополнительный шов в области лодыжки. Благодаря этому они стали жестче. Чем жестче ботинки коньков, тем больше силы передается лезвиям. Вскоре многие ребята стали так делать. Мы с Полом также надевали новые коньки, когда принимали ванну, чтобы они размякли, а после высыхания плотнее облегали ногу. Затем я делал кое-что еще: отправлял коньки Джону Моуэту, моему лучшему другу, который в то время играл в хоккей в НАСС [8] в штате Огайо. Ноги у Джона были такого же размера, как у меня, а игроки, выступающие в студенческих командах, много тренируются по сравнению с теми, кто играет в высшей лиге. Джон тренировался в моих коньках шесть-восемь недель, а затем отправлял их мне обратно. И они все же были очень жесткими. Посмотрите на кадры, на которых мы с Полом Коффи в Эдмонтоне идем по туннелю перед разминкой, мы едва можем ходить.

Жолья думал, что маленькие коньки Хоуи как-то связаны с тем, что произошло потом. Хоуи быстро объехал ворота, затем упал и, проскользив по льду ногами вперед, врезался коньками в борт. Этот матч судил Кларенс Кэмпбелл, который был президентом НХЛ с 1946 по 1977 г. Он сказал, что, когда Моренц сделал движение ногой, пытаясь остановить скольжение, лезвия коньков под воздействием силы его веса вонзились в доски словно ножи, брошенные в дерево.

Защитник «Хокс» Эрл Сейберт ехал к углу площадки вслед за Моренцем. Телосложение Сейберта было таким, какое нравится тренерам в защитниках: рост 1 м 88 см, вес 91 кг. Он упал на левую ногу Хоуи, в результате чего она оказалась сломанной в четырех местах. Хотя умысла в этом не было ни капли, Сейберта всю его оставшуюся карьеру постоянно освистывали, когда он выходил на хоккейную площадку в Монреале.

Пока Моренц лежал в больнице (его обложенная льдом сломанная нога была на вытяжке), к нему приходили игроки его команды, а также ребята из других клубов. Они приносили виски, пиво, сидели там часами и играли в карты.

Сначала Моренц курил трубку и говорил о своем возвращении, но, пролежав больше месяца на больничной койке, он впал в депрессию. Хотя казалось, что его нога хорошо заживает, он сказал Жолья, своему партнеру по звену, что он будет наблюдать за ним в плей-офф «оттуда», – и показал на небо.

Моренцу становилось хуже, и он все больше времени проводил в постели. Когда человек долго лежит, это может привести к образованию тромбов. Утром в понедельник 8 марта 1937 г. врач команды обнаружил некоторое количество тромбов в ногах Хоуи и назначил на следующее утро операцию по их удалению. Весь тот день Моренц чувствовал боли в груди. После легкого ужина и небольшого сна он встал с постели, упал и умер.

На следующую ночь перед стартовым вбрасыванием шайбы в матче между «Канадиенс» и «Марунз» на «Форуме» царила тишина, пока горнист играл одинокое соло, посвящаемое памяти павших солдат. Последние почести. Было слышно, как звуки горна эхом отражаются от льда. Единственным другим звуком был плач.

В четверг тело Хоуи было доставлено на арену «Форум» в Монреале и помещено в центр ледовой площадки. Пятьдесят тысяч человек по очереди подходили к его открытому гробу. Жолья сказал прессе: «Хоккей был жизнью Хоуи. Когда он понял, что больше никогда не будет играть, он не смог с этим жить. Я думаю, что Хоуи умер от расстройства».

«Канадиенс» в том году проиграла в первом раунде плей-офф. Новичок команды То Блейк сказал: «После его смерти у нас не было особого энтузиазма в отношении хоккея».

Но, конечно, это было не совсем так. Каким бы ни было значение Моренца для «Хабс», команда – это нечто большее, чем сумма отдельных игроков. Хотя Моренца никогда не забывали, «Монреаль Канадиенс» окончательно восстановили свой энтузиазм в отношении хоккея. Фактически они, безусловно, стали самой успешной командой в лиге за девяносто девять лет ее существования и, несомненно, самой легендарной. В Зале славы хоккея представлено немало игроков «Хабс», и То Блейк – один из них. Так было во времена моего детства, и с тех пор еще многих игроков «Хабс» включили в Зал славы. Лига была бы другой без «Хабс», а «Хабс» стала бы совсем иной командой без Хоуи Моренца.