Андрей Первозванный - Александр Грищенко Страница 52

Апостол же вывел из горницы весь народ и заклинателей, никого не оставил там, кроме вдовы и нескольких ближних её, и взял на руки икону Пресвятой Богородицы, и возложил её на постель, где возлежал мёртвый. И начал молиться, воздев руки кверху, и после молитвы взял мальчика за руку, и как проснувшегося ото сна воскресил его и отдал матери. Увидевши это неслыханное чудо, все дивились этому весьма, и не было сил у них произнести хоть слово. А женщина та, увидевши сына своего живым, встала от радости и со слезами пала пред ногами апостола, поклонилась ему и возблагодарила, и уверовала в Господа нашего Иисуса Христа, и крестилась женщина та вместе с сыном и всеми домашними своими.

Немедля отправила она рабов своих с посланиями к князьям Самцхийским, в которых было написано следующее: «Я вдова, братия, благовествую вам и всему народу радость великую. К нам пришёл человек из чужой страны, который проповедует неведомого Бога, и есть у него икона Небесная, которая сына моего мёртвого воскресила. А теперь срочно придите ко мне, дабы выбрать лучшее правило и закон, испытать и познать всё, как подобает». И как услышали месхи весть эту дивную, срочно собрались со всех концов, и было множество великое народа, так что заполнилось всё поле Сакрисское, и дивились все, видя сына вдовы, воскресшего из мёртвых.

И было в городе том капище идолов, в котором служили мерзким богам их, Артемиде и Аполлону, и, увидев всё это, жрецы лживые исполнились завистью и начали прекословить и противиться апостолу. Также и некоторые из народа говорили: «Подобает нам поклоняться Тому, Кто такое великое чудо совершил», — некоторые же говорили: «Аполлон и Артемида — великие боги». И было между ними пререкание и смута, пока после совещания и разбирательства дела всем миром не постановили следовать предложению апостола, который сказал: «Откройте двери вашего капища, внесём туда икону и положим её между вашими идолами, затем запечатайте обе двери храма и поставьте охрану. И молитесь вы этой ночью вашим богам, а мы будем молиться Истинному Богу нашему Иисусу Христу, на рассвете же посмотрим: если победят боги ваши, им и будем поклоняться, если же Бог наш, то все Ему будем поклоняться».

Так и порешили. Внесли икону Пресвятой Богородицы и положили её между идолами, а затем запечатали двери и поставили охранников. И начали молиться жрецы лжи, а святой молился Христу, Богу Истинному. И когда рассвело и открыли двери капища, увидели все идолов их, поверженных на землю, с прахом и пылью смешавшихся. А икона Пресвятой Богородицы блистала, как солнце, величием и честью. Тогда жрецы идольские, исполненные стыда, просили прощения у апостола за своё неведение. И весь народ изрёк глас благодарения: «Велик Бог христиан, Которого проповедует апостол Андрей». И все уверовали в Господа нашего Иисуса Христа и с радостью крестились во имя Отца, Сына и Святаго Духа. И была радость великая в день тот во всём народе, и славили Бога, Который освободил их из рук дьявола.

Святой же апостол изволил вновь продолжить путь в другие города и деревни для проповеди Евангелия Христова. А женщина та и народ весь молили его не оставлять их и день за днём учить их Закону Божию и правилам церковным. Апостол внял мольбам их и на некоторое время остался у них, и учил их Закону Божию и вере. И поставил епископа, священников и диаконов, и вновь приготовился продолжить проповедь. И вновь молили его вдова та и все месхи, чтобы не оставил их. Апостол же Андрей сказал в ответ: «Я должен проповедовать Евангелие Господа». А они сказали: «Ежели уходишь, оставь нам эту икону Пресвятой — надеждою и заступницею нашею».

И сказал апостол в ответ им: «Образ сей явился приложением к лику Пресвятой Богородицы», — и по порядку рассказал всё, как после Вознесения Господа апостолы бросили жребий, кому в какой стране проповедовать, и как досталась жребием страна эта Самцхийская Пресвятой Богородице, и что Ею послана икона эта надеждою и защитницею доставшихся Ей по жребию, и что так и должно быть, чтобы покоилась она здесь всегда до скончания времён. И услышав всё это, апостолом сказанное, вдова та и месхи возрадовались ещё большею радостию, узнав об уделе Пресвятой Богородицы, воздали Христу и безгрешной Матери Его благодарение, и с большею любовью и к желанию желание прибавив, возжелали икону эту, и со слезами радости величали её. И положили великую икону Пресвятой Ацкурской Богородицы в малую часовню ту, которую ныне Старою церковью именуют.

Святой же апостол Андрей с кротостию и любовию попрощался со всеми, благословил с миром и отправился в другие края проповедовать Евангелие в Нигали, Кларджетии и Артаан-Кола, где пробыл довольно долго, и просвещал словом своего учения, и посвящал Богу святым крещением».

— И правда, очень интересно, прямо-таки захватывающе. И всё же скажите: это действительно всё?

— В каком смысле «всё»?

— Ну, есть ли ещё что-ю иное о проповеди апостола Андрея в Грузии?

— Есть ещё несколько поздних текстов, но они в целом передают сведения трёх упомянутых.

— Ну, тогда всё понятно…

— Что, простите, вам теперь понятно? Ведь ещё совсем, мягко говоря, недавно вы об этом, кажется, вообще ничего не знали.

— Не знал. Но теперь — знаю. А понятно мне стало, почему в вашем «Обращении Грузии» нет никакого Андрея Первозванного.

— И почему же, позвольте полюбопытствовать?

Внезапный грохот сотряс маленький кабинет, успевший за эти часы превратиться для Гриши в огромную сцену, на которой разыгрывался спектакль всей его жизни и за пределами которой его ничто уже не интересовало. Нина невольно вздрогнула.

«Не бойтесь, княжна, это салют. Кто-то подумает, что в честь Дня космонавтики, а я-то знаю: это салют в честь нашей встречи!»

4. ВГЛУБЬ ГОР КАВКАЗСКИХ

В Грише разом проснулась бурная активность, а точнее, горячая забота о Нине. Он вдруг понял, что за долгим разговором они ужасно замёрзли и оголодали. Из еды ему ничего кроме печенья добыть не удалось, зато он заварил свежий чай из хранительских запасов. У Нины же оказалось с собой вкуснейшее хачапури. Гриша быстро убрал бумаги со стола, протёр его, поставил чашки и подсел к Нине. Она выглядела теперь чуть расслабленнее, чем в начале их внезапной встречи, а лицо её словно просветлело.

В неверном свете зелёной лампы Гриша всё же смог разглядеть, что Нина не такая уж и молоденькая, как ему показалось сначала: возможно, даже ровесница ему. На её коже ещё не было видимых морщин, но едва заметная обострённость контуров всего тела, особенно рук, а главное — отрешённый покой в глубоких глазах — всё это выдавало в ней не столько возраст, сколько немалый жизненный опыт. Но в тех же глазах читалось и одиночество, только подтверждавшееся отсутствием кольца на безымянном пальце. «Да и кто ей — такой! — окажется ровней, кто разбудит сердце княжны?» — подумал Гриша про себя, вслух же произнёс совсем иное:

— Честно признаюсь: я не люблю высокопарных фраз. Но для меня встреча с вами — словно перст судьбы. Ещё совсем недавно я почти ничего не знал об апостоле Андрее, а теперь смогу, пожалуй, написать о нём не одну статью, даже и диссертацию, если постараться. Быть может, мои слова о том, что теперь мне всё ясно с местом Первозванного апостола в грузинской традиции, показались вам пустой бравадой, но сейчас, если хотите, я постараюсь доказать вам свою, так сказать, состоятельность.